Родственные души - Элизабет Чандлер

Ни один осколок не вошел слишком глубоко. Но этого было достаточно, чтобы напугать ее и причинить боль.

Айви осторожно вытащила мелкие осколки, затем надела халат и вновь осмотрела ногу. Ее нога была вся исцарапана и кровоточила, промо как Элла. Затем Айви опустилась на пол и подтянула колени к груди.

— Тристан! — крикнула она. — Тристан, пожалуйста, приди! Ты нужен мне! — зарыдала Айви. — Тристан, не оставляй меня одну. Ты нужен мне! Ну где же ты? Пожалуйста, Тристан!

Но он так и не появился. Постепенно Айви успокаилась, ее плечи расслабились и плачь стал тише.

— Ахм…

Звук был похож, на то, как кто-то прочищает горло.

— Ахм…

Айви посмотрела вверх и увидела фиолетовое свечение перед зеркалом туалетного столика.

— Я не знаю где он, — серьезно произнесла Лейси.

Затем фиолетовое свечение приблизилось к Айви. Айви пыталась остановить слезы, но они продолжали катиться из ее глаз. Бумажная салфетка вылезла из коробки и повисла возле Айви в ожидании, когда она ее возьмет.

— Спасибо, Лейси.

— Ты выглядишь ужасно, когда плачешь, — сказала Лейси, и Айви поняла, что она наслаждалась увиденным.

Айви кивнула ей, вытерла глаза и сильно высморкалась.

— Я полагаю, ты бы выглядела лучше, — ответила она Лейси. — Кинозвезды всегда хорошо выглядят.

— Но я никогда не плакала.

— Оу…

— "Никогда не плакать и не тосковать", — хвасталась Лейси. — Это было моим правилом.

— И ты придерживалась его?

— Всегда, — ответила Лейси.

Айви уловила сомнение в голосе Лейси. Она протянула руку, принимая другую салфетку, а затем спросила:

— А теперь?

— Не твое дело, — сказала ей Лейси. — Дайка я осмотрю твою ногу.

Айви послушно подняла ногу. Она почувствовала, как кончики пальцев дотронулись до нее.

— Сильно болит?

— Все в порядке.

Айви опустила ногу и встала, медленно распределяя на нее вес. Это было больнее, чем она хотела показать.

— На самом деле, я больше переживаю за Эллу. Она вся исцарапана.

Айви рассказала Лейси о ранах Эллы и о том, что у нее срезали прядь волос.

— Это Грегори, я уверена.

— Какой умный парень. — саркастически отметила Лейси. — Я думаю, ты получила его сообщение: "то, что произошло с Эллой, произойдет и с тобой".

Айви с трудом сглотнула и кивнула.

— Ты искала Тристана?

— В доме Каролины. У Уилла. У его могилы на кладбище. Его нигде нет, может он опять в темноте? — Лейси горько вздохнула и, поймав себя на этом, сделала вид, что прочищает горло.

— Ты беспокоишься, — сказала Айви, открывая дверь и заглядывая в спальню.

— О Тристане? Никогда.

Фиолетовое свечение прошло через Айви и растянулось на подушках в верхней части ее кровати.

— Ты беспокоишься. Я слышу это по твоему голосу, — настаивала Айви.

— Я беспокоюсь, что он улетит куда-то, а мне придется доделывать его работу, — возразила Лейси.

Айви села на кровать, и Элла подняла голову.

— Это мило, что ты пришла, когда мне понадобилась помощь.

— Я пришла не ради тебя.

— Я знаю, — сказала Айви.

— Пф, она знает, — передразнила Лейси.

Фиолетовое мерцание вскочило с подушки, как мерцающий призрак кошки.

— И что же ты думаешь, что знаешь?

— Что ты много заботишься о Тристане, — произнесла Айви. — И что ты влюблена в него… — подумала она. Что ты слишком много делаешь для него, не исполняешь свою миссию, чтобы не исчезнуть, лишь бы сделать ему хорошо.

На этот раз Лейси ничего не сказала.

— Как только я вижу Тристана вновь, расскажу ему, что ты пришла, когда я звала, — добавила Айви.

— Ох, мне не нужно добавлять никаких очков, — быстро проговорила Лейси.

Айви пожала плечами.

— Хорошо, я не скажу ему.

Лейси приблизилась к кровати. Айви рассматривала поврежденную лапу Эллы.

— Ужасно.

— Лейси, — голос Айви дрожал. — Ты можешь разговаривать с кошками? Можешь сказать Элле, что я не знала, что Грегори может войти в комнату? Не могла бы ты сказать, что я ни за что бы ее не оставила, если б знала, что и сегодня он…

— Кто я, по-твоему, всемогущая Лейси? Доктор Дулиттл? Белоснежка? Ты видишь маленьких птичек на моих руках?

— Я вообще не могу видеть твои руки, — напомнила ей Айви.

— Я ангел, и не могу рассказать кошке больше, чем ты.

Элла начала мурлыкать.

— Но я скажу тебе, что я могу сделать, — сказала Лейси более мягким голосом. — Точнее то, что я собираюсь сделать. Если это сработает, — добавила она. — Это своего рода эксперимент.

Айви терпеливо ждала.

— Для начала, приляг, — скомандовала Лейси. — Расслабься. Расслабься! Нет, подожди. Достань свечи.

Айви поднялась и принялась искать свечи в ящиках своего стола, затем она достала старые рождественские свечи, которые ей дал Филипп.

— Куда поставить?

— Туда, откуда ты будешь их видеть, — ответила Лейси.

Айви поставила их на ночном столике и подожгла. В это же время она увидела, что Элла встала, как будто ее подтолкнули. Кошка прохромала до другого конца кровати.

— Теперь ложись рядом с Эллой, — сказала Лейси.

Айви улеглась, как ей было приказано, и погасила свет в комнате. Смотри на свечу.

— Расслабься! — рявкнула Лейси.

Айви хохотнула. Лейси не была кем-то, кто способствовал расслаблению. Но через несколько минут, после того, как Айви стала смотреть на мерцающее пламя свечи, она начала расслабятся.

— Хорошо.

— Не сбивай меня сейчас, — прошептала Лейси. — Продолжай смотреть на свечу. Пусть все твои мысли, твое сознание и душа покинут твое тело. Отправь их ко мне, и я смогу сделать то, что задумала.

Айви наблюдала за пламенем, смотрела, как оно колышется и трепещет. Она представила себя мотыльком, летящим к пламени, кружа над ним. Потом она ощутила тепло на ступнях своих ног. Ей казалось, будто горячие руки обвили ее ноги, инстинктивно она начала бороться с ними.

— Смотри на свечу, смотри на свечу, — говорила она себе, когда тепло, становилось все сильней и сильней.

Когда она не могла больше терпеть, жар стал уменьшаться. Сначала она ощутила прохладное прикосновение, затем покалывание.

— Готово.

Голос Лейси был настолько тихим, что Айви пришлось напрячься, чтобы услышать его. Даже сейчас в темноте, Айви едва могла видеть мерцание Лейси. Она быстро села.

— Ты в порядке?

Но Лейси не ответила.

— Включи свет, — сказала Лейси, уставшим и тихим голосом.

Айви встала, чтобы включить свет, и, не задумываясь, наступила на больную ногу. Но не было никакой боли, даже покалывания. Она включила свет, затем быстро села и подняла ногу. Ее ступня была более гладкой, чем ладонь, чем стопа другой ноги и без следов порезов.