Путь наверх - Сергей Зверев

Несмотря на присутствие за столом новых людей, почти никто из старых членов правления не удивился этому, во всяком случае, вида никто не подал.

Потапов оглядел собравшуюся за столом команду и начал:

— За последние дни многое изменилось в нашей жизни. Как видите, изменился и наш состав. Вадим Бойко не будет больше исполнять функции директора охранного агенства. Его вообще больше с нами не будет. Как выяснилось, в событиях последних дней он играл не последнюю роль, действуя в интересах наших врагов. Ему был предложено покинуть нашу корпорацию и уехать из города. Я больше не хочу слышать об этом человеке. Подчеркиваю для всех, кто здесь собрался: это последний случай, когда человек, не оправдавший нашего доверия, отделался лишь материальными потерями, во всех других случаях плата за предательство будет неизмеримо выше.

Потапов сделал паузу, оглядев всех сидящих за столом. Убедившись в том, что до всех дошел смысл сказанного, он продолжил:

— С сегодняшнего дня директором охранного агентства назначается Дегтярев, Титов будет его замом, он будет заниматься теми вопросами, которыми раньше занимался Андрей Карпов. А теперь давайте обсудим наши текущие вопросы. Все ли готово к предстоящему аукциону?..

Этот вопрос был обращен к Ламберту и Троицкому.

Когда закончилось собрание правления и все разошлись, из комнаты отдыха появился Панкратов. Он посмотрел на стоящего у окна Потапова, подошел к бару и налил порцию виски. Выпив ее, спросил:

— Ну что? Думаешь, все закончилось?

— Надеюсь, что да, — ответил Потапов. — Материалы на Ципко, включая аудиокассету, показания Кожокина плюс материалы по предстоящему аукциону и так далее переданы в прокуратуру, милицию и ФСБ. Пакет серьезный. Не удивлюсь, если их посадят.

— А если нет? — проговорил Глеб.

— Если нет, — задумчиво произнес Потапов, глядя сквозь сумерки на волжский пейзаж за окном, — есть такой уголовник по имени Брикс, который очень любил своего брата, безвременно ушедшего из жизни. Думаю, он не будет сидеть сложа руки, если узнает, что Ципко отделался легким испугом или просто уволился из органов. К тому же в этом случае достать бандита без милицейских погон гораздо легче, чем когда он при исполнении служебного долга.

— А если Брикс не справится? — проговорил Глеб. — Ходят слухи, что он лег в больницу и лежит там в весьма плачевном состоянии. Что ты будешь делать в таком случае?

Потапов повернулся к сидящему за столом со стаканом виски в руках Глебу и медленно произнес:

— Тогда я снова позвоню тебе.

Глеб криво усмехнулся.

— Ну что ж, буду рад тебе помочь.

Потапов прошел к картине, висящей на стене. За картиной находился вмонтированный в стену сейф. Набрав нужный шифр на панели, Потапов открыл его дверцу и достал несколько упаковок долларов. Вернувшись к столу, он положил пачки с долларами перед Глебом.

— Это обещанное вознаграждение, — сказал Потапов.

И положив руку на плечо Глебу, произнес:

— Спасибо тебе большое. Если бы не ты, пожалуй, все бы кончилось для меня плохо.

Потапов налил себе стакан джина и, сделав несколько глотков, подошел к окну.

Глеб, мрачно нахмурившись, долго смотрел на лежащие перед ним пачки. Потом не спеша, словно нехотя, стал распихивать их по карманам. Покончив с этим, допил остатки своего виски и, поднявшись, сказал:

— Ну все, я поехал. Как там мои собаки?.. Одичают без меня. Они ведь, кроме меня и тебя, никого к себе не подпускают.

Сергей оторвался от окна и, повернувшись, спросил:

— Сколько им уже?

— Да уж года два прошло, как ты мне их щенками приволок, — усмехнулся Глеб. — Они уже несколько дней там без меня отираются, как бы не сбежали.

— Да, да, — задумчиво произнес Потапов, — всего лишь несколько дней. А столько изменилось в нашей жизни.

Глеб взглянул на Потапова и, решив не прерывать его задумчивости, молча пожал ему руку и вышел из кабинета.

В кабинет тут же вошла Вера и спросила:

— Сегодня еще будут какие-либо дела?

— Нет, — ответил Потапов, — на сегодня, пожалуй, хватит. Скажи шоферу: пусть готовит машину. Мы едем домой.

— Все ты правильно, Сережа, делал, — изрек Гаврилов, сидя в своей гостиной напротив Потапова. — Я когда про малого Брикса услыхал, сразу смекнул, что подстава это все. И облава на Молочной поляне тоже в эту колею ложилась. Кто-то сильно хотел, чтобы вы друг друга перерезали.

Гаврила снял очки и, протирая их носовым платком, продолжил свои размышления вслух:

— Но вот когда я узнал, что твои «братки» Брикса чуть не завалили в его загородном доме, я подумал, что и у тебя нервы не выдержали. Стал тебе названивать, а ты, оказывается, ментами повязан уже был. Вот тут-то я и допер, что менты в этом концерте главную партию играют…

Гаврила надел очки на нос и, задумчиво глядя куда-то в сторону от Сергея, протянул:

— Да-а, ну, ментяра позорная, сколько крови пролил, гнида! Вот из-за таких, как Ципко, наш город многие из братвы ссученным считают.

— Ничего, ему сейчас под арестом не сладко придется, — сказал Потапов, — одно это для него уже большой удар…

— Выпустили его сегодня, — устало произнес Гаврилов. — Шепнул мне один человечек из УВД, что дело это замнут всенепременно, и я в этом не сомневаюсь нисколько… А наказать их вместе с его подельником Кармаевым надо. Это для меня дело чести.

— Это для Брикса теперь цель жизни, — заверил его Потапов, — он не успокоится, пока они живы…

— Как бы самого Брикса не успокоили раньше, чем он этого желал бы, — хмуро заявил Гаврилов. — Уж больно явно он свои планы проявляет, да и не секрет для многих, что он кровник ментяры и его дружка. Я ему советовал из города свалить на время, сховаться, на дно лечь где-нибудь подальше отсюда. Но что его братец-покойничек, что сам Брикс словно об землю ударенные. Ничего слушать не хочет, слишком упертый и торопливый, а месть — это блюдо, которое холодным подают на стол…

— Вы думаете, что Брикса устранят раньше? — задал вопрос Сергей.

— Похоже на то, — кивнул старик. — Ну да ладно, у нас-то с тобой терпения, я уверен, хватит. Но я тебя не за этим просил заехать ко мне…

— Какие еще дела? — поинтересовался Сергей.

— Помнишь наш с тобой старый разговор и мое к тебе предложение? — спросил Гаврилов и, не дожидаясь ответа, сказал:

— Так вот, Сережа, я думаю, сейчас самое время нам с тобой сделать это. Скоро ко мне в гости несколько моих корешей приедут, вот с ними мы тебя и коронуем…

Потапов молчал какое-то время, затем спросил:

— Почему именно сейчас?

— Я думаю, ты сам это понимаешь, — ответил Гаврила. — О том, как ты это дело раскрутил, уже далеко слухи пошли. Вел ты себя и мудро, и смело, так что заслужил такую честь, и я уверен, братва меня поддержит…

Последнюю неделю пенсионер, полковник милиции в отставке Ципко, находился в приподнятом настроении. Поводов для радости было несколько. Первый и самый главный — это то, что он легко отделался от нависшей над ним угрозы уголовного преследования. Хотя прокуратура города и области имела серьезные намерения, высшие чины милиции грудью стали на защиту Ципко, стараясь замять дело.

— Да нет, мы все понимаем, — говорил один из замначальников ОблУВД Иванов, обращаясь в приватной беседе к городскому прокурору Буркову. — Будь это простой участковый или даже оперативник, в конце концов — начальник отдела, это еще куда ни шло. Но речь идет о подполковнике, возглавляющем милицию целого района города. Что, черт возьми, о нас подумают?! Надо же как-то блюсти честь мундира! К тому же улики отнюдь не столь убедительны, и дело будет весьма сложным…

В конце концов высшие должностные чины договорились, что подполковника в этом деле трогать не будут, а просто отправят на пенсию. На том и порешили. В январе Ципко тихо присвоили очередное звание полковника и так же тихо уволили из органов. Кармаев также вышел сухим из воды, уйдя в тень.

Единственным осужденным в этом деле оказался Кожокин. Вначале ему вменили организацию вооруженного грабежа и сбыт краденого, однако потом милиция, ведшая следствие, предложила Кожокину сделку: Кожокин «отмазывает» Ципко и Кармаева от этого дела, следствие же в своих обвинениях ограничивается инкриминированием Кожокину сбыта краденого.

Но даже и по этому делу приговор был не слишком уж суровый.

Кожокин всю вину в грабеже валил на бригаду «тамбовцев», коих и называл основными организаторами и исполнителями сделки, поскольку те возразить ему, в силу понятных причин, не могли, их тела хоть и нашли обгорелыми в лесу, но так и не опознали. Обвинение удовлетворилось этой версией и попросило для Кожокина семь лет «строгого режима». Он получил лишь пять, причем «общего».

Другой радостной вестью для Ципко явилось то, что его кровный заклятый враг Брикс скончался в один из февральских дней в тюремном лазарете.