Убьем в себе Додолу - Николай Романецкий

— Вы что же, — удивился Буня, — полагаете, что академик убит кем-то из наших?

— Я покудова ничего не полагаю, — сказал Смирный, — я излагаю возможные варианты. К тому же, насколько мне известно, Контрольные комиссии существуют не только у нас, но и во всех цивилизованных странах.

— Хорошо. — Буня повернулся к Свету. — Будут ли у чародея Смороды вопросы?

— Нет, — сказал Свет. — Факты ясны. А предположения и варианты на данном этапе мне кажутся излишними. Сначала надо сделать магическое проявление.

Они отправились во двор.

Карета, в которой было совершено преступление стояла в сарае. Тут царил полумрак, и для волшебного действа обстановка была очень даже подходящей: работе не мог помешать ни солнечный свет, ни ветер.

Проявляющая смесь у сыскника была уже готова. Он достал из своего баула курительницу, спички и посмотрел на Света:

— Тут есть одна сложность. Место преступления — я имею в виду экипаж академика — невелико по объему. Боюсь, нам будет не очень удобно находиться при окуривании внутри.

Свет задумался. И в самом деле, в карете во время окуривания много не насидишь — дым глаза выест. А дверцы должны быть закрытыми, иначе окуривание станет бесполезным. Если же окуривать весь сарай, то потребуется не курительница, а стационарное кадило. И не будет никаких гарантий, что в спектрограмме следы вчерашнего происшествия не смешаются со следами каких-либо событий, происходивших в самом сарае — вон он какой старый. Может, здесь баранов резали!.. И хотя баран — не человек, его смертный ужас вполне мог впечататься в стены сарая. Тем паче если баранов было много… Поди потом разберись!

— У экипажа дверцы с обеих сторон, — сказал Смирный. — Можно поставить курительницу на пол кареты, а самим подождать здесь. Потом быстро, через обе дверцы, проникнуть внутрь. Чтобы дым не успел выветриться. Только там вряд ли хватит места для троих.

— Я бы тоже хотел посмотреть, — сказал Буня Лапоть, глядя на Света.

Свет пожал плечами:

— Пожалуйста! Я могу и здесь постоять.

Буня, по-прежнему глядя на Света, некоторое время пребывал в раздумьи.

— Нет, — сказал он наконец. — Чего ради мы тогда вас сюда вызвали? Смотрите вы вдвоем. Брат Смирный достаточно квалифицированный сыскник, а у вас есть алиби. Так что резона мешать следствию с вашей стороны нет.

Ого, подумал Свет. Они уже и меня прощупали. Когда, интересно? Не иначе утренний «курьер» позаботился. Успел поинтересоваться, в какое время хозяин вечор вернулся и не уезжал ли еще куда-либо. Надо будет разобраться, у кого длинный язык. Впрочем, было бы странно, если бы Буня прежде, чем привлечь меня к делу, не произвел проверку.

Он кивнул. Сыскник насыпал в курительницу проявляющую смесь, зажег и поставил бронзовую пиалку на пол кареты. Закрыл плотно дверцу.

— Надеюсь, мы узнаем что-нибудь новое, — сказал Буня. — В противном случае все обернется лишь потерей времени.

— Никогда не мешает проделать дополнительную проверку, — не согласился с ним сыскник. — Пусть ничего нового не узнаем, зато спать будем с чистой совестью.

— В этом вы правы, — сказал Буня, — но я все равно не буду спать спокойно, покудова не найдем убийцу.

Сыскник пожал плечами: для него это было обычное дело в цепочке таких же дел, ведь он не знал об установке, которую изобрел академик.

— У Барсука было много недругов в ученом мире? — спросил Свет.

— Вы имеете в виду убийство по найму? — Сыскник еще раз пожал плечами. — Думаю, были. В науке, как в любви, — всегда найдутся ревнивые соперники. Тем паче в нетрадиционной науке… Мы еще не успели заняться этим направлением.

— А почему вы упомянули нетрадиционную науку? Думаете, там работают морально нечистоплотные люди?

— Да нет, я бы не сказал… Просто там еще нет признанных авторитетов, и каждый стремится оставить в истории собственное имя. В такой ситуации склоки неизбежны.

Из щелей кареты начали вытягиваться тонкие струйки дыма. Смирный достал из баула янтарную Волшебную Палочку, сжал ее перстами десницы. Потом вытащил крышку курительницы, передал ее Свету.

— Давайте забирайтесь в экипаж с противоположной стороны. Постарайтесь не уронить курительницу. Как только захлопнете дверцу, задержите дыхание. Потом заскочу я. Так мы не выпустим из кареты много дыма. Когда я сотворю заклинание, накроете курительницу крышкой. Потом обменяемся мнениями по поводу толкования спектрограммы.

Свет кивнул: поскольку сыскник, в отличие от него, должен был производить волшебные манипуляции, тому было лучше оказаться в экипаже вторым. Свет обошел карету и сказал:

— Я готов.

— Давайте!

Свет медленно, стараясь не создавать вихрей внутри экипажа, открыл дверцу, зажмурился, вскочил на ступеньку, втиснулся в уголок сиденья и захлопнул дверцу. Через секунду экипаж качнулся — Смирный присоединился к своему коллеге. Свет услышал, как он творит акустическую формулу заклинания, и снова почувствовал, как качнулась карета — сыскник взмахивал Волшебной Палочкой. Свет подождал пять секунд, наклонился и приоткрыл правый глаз.

Все было в порядке. Центр экипажа почти очистился — дым, подчиняясь колдовским манипуляциям Смирного, устремился к стенкам кареты.

Свет быстро накрыл крышкой курительницу и вздохнул. Ничего, запах, когда не слишком интенсивен, даже кажется приятным. Впрочем, и аромат духов бывает противен, если переборщить с количеством.

Сыскник подождал, пока дым не сгустится тонким слоем у стенок кареты, и сотворил новое заклинание. Частички дыма качнулись, заметались, успокоились. Свет потер Серебряное Кольцо, включил Зрение, и перед его волшебным взором родилась ее милость Спектрограмма. Смирный тоже крутил головой, бормотал что-то себе под нос, внимательно изучая невидимые глазу обычного человека переплетения разноцветных полос. Наконец он повернулся к Свету:

— Вы закончили, чародей?

— Да. Думаю, больше отсюда мы ничего не вытянем.

— Жаль, повторное заклинание уже не дает возможности получить правильную картину. А то бы и чародей Лапоть мог проверить наши впечатления.

— Увы, брат… Семарглу виднее.

Они выбрались из кареты.

— Ну как? — Буня с нетерпением переводил взгляд с одного волшебника на другого. — Что вы обнаружили?

— Кто начнет? — спросил Свет.

— Давайте вы, чародей, — сказал сыскник. — Все равно отчет писать мне. Да и Зрение у вас острее.

— Ничего нового к тому, что вы уже установили, я не обнаружил. Психологическая картина происшедшего чрезвычайно проста. Никаких отпечатков ужаса. Лишь очень короткий болевой шок. Либо академика убил неожиданным ударом кто-то хорошо ему знакомый, кого он ни в коей мере не опасался. Либо убийца наложил заклятье на невидимость, и академик вообще его не видел. Как известно, присутствие заклятья на невидимость можно обнаружить в течение очень короткого времени после его действия. Вот если бы мы могли произвести проявление сразу после убийства…