Арки Иномирья. Книга 1. - Ivan Rybalkin

друг, а как бы тут помыться организовать и покушать нормально? — задал я ему сходу интересующий меня вопрос.

— Так тут проблем вообще нет. — улыбнулся он. — Если родственники есть, то можно попросить их заплатить и за баньку, и за еду, и за девочек.

— А у меня там мешочек серебра лежит в вещах, его хватит хотя бы на баньку? — сказал я в надежде на положительный исход.

— У тебя в вещах никакого серебра нет. — сочувствующим тоном ответил стражник. Он явно знал, то оно там должно быть. — Глава тюрьмы лично твои вещи осматривал и ни одного мешочка с серебром там не обнаружил.

Вот почему-то совсем не удивился тому, что деньги пропали. Но меня это ни чуть не расстроило, ведь пропало только серебро, а вот золото я предусмотрительно убрал в инвентарь.

Достав мешочек, вытащил из него золотую монету и протянул стражнику.

— Этого хватит на помыться?

У стражника загорелись глаза. Но не только у него — все сокамерники вдруг замерли и заворожённо уставились на блеск золота. Разговор происходил у двери камеры и я просто не мог скрыть золота от остальных.

— Точно хватит. — заулыбался тот. — И на покушать хватит, и даже на парочку эльфиек.

— Организуешь?

— Жди.

Стражник ушел, а я услышал шепотки за спиной. И вот нормально же общались с сокамерниками, пока они про деньги мои не узнали.

Ко мне подошёл самый огромный верзила из тех, что был в помещении. Всего же тут сидело существ двадцать — были не только люди, но и орк и даже два гнома.

Но самым огромным оказался не орк, самым огромным оказался человек.

— А ты, родной, и правда счастливчик. — начал он своим басистым голосом. — Если бы к кому другому в камеру попал, то тебя бы сразу убили. А я вот тебе жизнь оставлю, просто золотишко себе заберу.

Создавалось ощущение, что они забыли, какой у меня уровень. Может быть золото отупляет? Все вокруг смотрели на меня как на трупа, а на верзилу, как на счастливчика. Но я знал, что в таком месте решает только сила, поэтому сходу нанес серию максимально быстрых ударов по тем местам, где у людей особенно чувствительные части тела. Глаза, шея, пах.

Что-то мне подсказывало, что простой победы в этом "бою" будет недостаточно и если поступить не слишком жестоко, то кто-нибудь другой из сокамерников захочет также попытать свою удачу.

Поэтому я решил не ограничиваться несколькими ударами, а бил до тех пор, пока лежащий у моих ног противник не залился слезами.

Да, страшно было смотреть, как здоровенный детина плачет навзрыд и просит прекратить. Мне действительно было его жалко — не привык я так с людьми обращаться. Просто другого варианта у меня не было — слишком я боялся, что окружающие сочтут расправу недостаточно жестокой.

Ждать стражника пришлось не так долго, как я боялся. Всего пару часов провел среди ненавидящих и испуганных взглядов.

Для улучшения своего положения, я ещё достал тесак из инвентаря и положил на колени — в камере, где самое страшное оружие это маленькая заточка, тесак выглядел особенно эффектно.

Когда стражник открыл дверь, то на его лице появилось удивление.

— А я был уверен, что тебя уже убили. — сказал он с улыбкой, как будто это было в порядке вещей. — Или что вместо тебя кто-нибудь другой отдыхать пойдет, Скала например. — Сколой звали того бугая, что пару часов назад плакал и просил его не бить.

— Скала решил начать жить честно и не забирать больше у других то, что им пренадлежит. — ответил я ему. — Все же не просто ведь так сюда сажают, а чтоб человек исправился.

— А я был всегда уверен, что сюда сажают, чтоб выкуп с родственников или подельников получить.

— Так они же потом снова преступления совершать будут? — меня такое отношение удивило.

— Конечно, и их близкие снова заплатят выкуп. Не большой, зато стабильный заработок для баронства. — а ведь изначально сержант мне казался крайне глупым человеком.

Мы прошли по коридору и достигли лестницы. Поднялись на два пролета на верх, где упёрлись в большую деревянную дверь.

Открыв ее, стражник приглашающим жестом попросил пройти внутрь.

Я увидел небольшой бассейн из которого валил пар. Вода была даже на первый взгляд огненная. На заднем фоне стоял стол с различной едой, в основном из мяса, а по бокам, слева и справа от бассейна стояли эльфийки. То, что это эльфийки, я определил по острым ушам. В остальном, они были почти такие же, как и обычные девушки — ноги только чуть подиннее и талия чуть поуже. Но все портили их лица — они были слишком вытянутые, овальные. И мне это не очень нравилось, может быть мне неправильных эльфиек подсунули?

Хотел возмутиться, но, посмотрев на своего провожающего, понял что с ними все нормально.

У стражника был такой взгляд, будто ничего прекраснее этих двух вытянутолицых девушек он в жизни не видел.

— А они точно не заразные? — спросил я у стражника. Презервативов в этом мире нет и не хотелось бы подцепить что-нибудь венерическое от этих двух "красавиц".

Но стражник не реагировал. Смотрел своим замасленным взглядом куда-то в сторону эльфиек и создавалось ощущение, что ничто на свете сейчас не способно его отвлечь.

Пришлось тормашить за плечо.

— Ты тут? Вернись в реальность!

— А? Что ты спросил?

— К пипискиному доктору я после них не уеду? Здоровы девчонки то?

— Девчонки? — в глазах у него было непонимание. — Ааа, эльфийки? Конечно здоровы. Из дома госпажи Эльвы привез, они ведь только там есть.

— Ааа, ну раз от Эльвы, то ладно уж. — понятия не имел, кто такая Эльва. Но мне ничего не оставалось, кроме как поверить на слово… Или может не стоит к ним лезть?

Скептически посмотрев на эльфиек, я направился к столу. За спиной начала закрываться дверь, а стражник сказа только про время на прощание.

— У тебя восемь часов. Потом за эльфийками придут и заберут.

Мне было все равно, я хотел нормальной еды в первую очередь. В камере кормили ужасно, а покупать еду за дреды и питаться нормально в окружении толпы голодных людей я постеснялся.

Набив живот, я, прямо в одежде упал в воду.

Потом стянул с себя вещи и протянул эльфийкам.

— Стирайте.

Их лица нужно было видеть. Они готовились явно не к этому, но у меня то помимо секса есть и другие потребности, которые могут удовлетворить женщины. Например потребность в чистой одежде. А сексом