Забытое достоинство - Blackmourne
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давай в следующий раз вдвоем отблагодарим нашего мужчину за то что он такой замечательный, а?
— А ты правда не будешь против? И не станешь ревновать? — подруга уже засыпала, так что прошептала это едва слышно, на что Лана пододвинулась поближе и жарко шепнула в ответ:
— Конечно не буду, солнышко. Я ведь люблю тебя и очень хочу чтобы ты была с лучшим мужчиной во всем мире. — лицо ведьмы разгладилось, а дыхание стало ровным. Лана закинула руки за голову и тоже постаралась заснуть, в последнее время ей редко удавалось выспаться из за постоянных кошмаров.
Слоев и граней в мире снов было бесконечное множество, они накладывались друг на друга и отражались, а каждое твое действие могло вести к совершенно непредсказуемым последствиям, перемножаясь и уходя в бесконечность. Лана медленно и мучительно училась этим нечеловеческим правилам, пока два острых скимитара раз за разом рубили ее тело на куски, удары следовали друг за другом из невозможных углов и позиций.
Сейчас они сражались на внешнем плацу Равен, а под ногами у них была вязкая топь от пролитой здесь крови свежевателей и людей. Лишенные души фрагменты их тел были разбросаны по всей крепости, этот мир был пропитан кровью и бурлящей агонией схватки. Лана в ярости зарычала и крутанулась на месте, отбив фантомные взмахи пришедшие с яруса сна чуть выше и провалилась вглубь уходя от изначальных двух ударов.
У всего было начало и был конец. Даже в бесконечно сложном, многоуровневом мире кошмара, было “дно”. Тот слой, ниже которого не было ничего кроме вечного тысячеголосого крика, пронзающего разум невыносимым чувством вины. Именно там она была сильнее всего, а ее сердце неистово горело фиолетовым пламенем, а раны заживали почти мгновенно, что позволяло молчаливому палачу продолжать эту пытку.
Лунокрылый вновь размылся в воздухе, создавая десятки невозможных вероятностей своих ударов, каждый из которых будет воплощен его стальной волей в мире сна. Она отталкивается лапами от кровавой грязи и взмывает выше, отражая лунные блики фиолетовым пламенем крыльев, в то же мгновение смещаясь в другой, верхний слой кошмара, чтобы блокировать удары нанесенные оттуда.
Но Тауриэль нарушает сами правила причинности, отраженные удары все равно разрезают ее плоть, крошат кости, разрубают суставы и оставшись без крыльев она вновь падает лицом в жидкие потоки крови под ногами, захлебываясь в них и пытаясь подняться, лишь для того чтобы получить быстрые колющие удары в грудь. Нанизанная на клинки, Лана рычит от ярости и боли, пытаясь достать юркого обидчика длинным, острым хвостом, но лунокрылый продолжает движение саблями разрубая ее тело на две части и отпрыгивает назад, лениво наблюдая как ее бессмертное демоническое сердце заживляет эти немыслимые раны.
Она вновь встает на ноги, пылая от злобы. Для нее немыслимо отступить, немыслимо проиграть. Сердце ей не позволит. И они вступают в предопределенную схватку, снова, и снова, и снова. Лишь в самом конце, ей удается пожертвовать крылом, хвостом и левой лапой, чтобы дотянутся до бока обидчика и вырвать кусок сладкой, ангельской плоти. Быстро щелкнув челюстями, она сразу же проглотила ее, покуда не отнял и вновь бросилась на врага, а потом мир закружился, оттого что ей снесли голову.
Глава 12
С тихим рычанием открыв глаза, Лана быстро села на кровати, схватившись руками за шею, будто пытаясь удержать голову на плечах. Во рту была противная сладость, а все тело разрывалось от фантомных болей. А сон, сон как всегда быстро забывался, но на этот раз в памяти осталось лицо и белый, неземной цвет глаз. Она опять проснулась ни свет, не заря, но Айр уже не спал и обеспокоено смотрел на нее. Поднявшись, парень взял Лану за руку и потянул на себя, прижимая к могучей груди.
— Ты последнюю неделю плохо спишь, что-то скрываешь и подозрительно редко пытаешься меня соблазнить. Я уже привык к тому что ты всегда молчишь о том, чего сама не понимаешь, но первый и третий пункт меня беспокоят, так что думаю нам пора об этом поговорить.
Лана поерзала, поудобнее устраиваясь в успокаивающих объятиях и обдумывая происходящее. Кошмары у нее начались после встречи с Тауриэлем. Но ее ли это сны? Она не была уверена в этом. Вполне возможно что это осколки воспоминаний Астера из далекого прошлого. А кроме того, возможно в будущем Айру придется стать контрактером Воздаяния. Девушка не хотела создавать возлюбленному еще больше проблем.
Решив не лгать, она тихо прошептала:
— Кошмары снятся. Но я их почти не помню и… Уверена что не хочу вспоминать. А по поводу секса, слушай я конечно фантазировала о том как ты прижмешь меня по пути к дереву посреди леса и овладеешь оглашая окрестности грозным рычанием… Но что-то мне подсказывает, что наличие спутников и пленников не очень импонировало этим планам. — пожав плечами, девушка усмехнулась, привычно загоняя поглубже тревоги, — Так что придется нам с тобой удовлетвориться тихим, скромным и спокойным сексом втроем, сегодня вечером. Ульма кстати согласна.
— Твои представления о скромности вгонят многих Тарсфольских куртизанок в краску, знаешь? — так же шепотом, не желая беспокоить спящую пока ведьму ответил Айр, пощекотав Лане спинку, на что она выгнулась как кошка. Болезненный холод смерти и тошнотворная сладость плоти во рту постепенно ее покидали, она черпала силу и решимость в заботе любимого.
— Хватит придумывать, я бы никогда не стала трахаться за деньги, или ради статуса. — обиженно надув губки проворчала Лана.
— Я не это имел в виду… Впрочем ты права. Просто мне сложно привыкнуть что мы больше не вдвоем.
— Тебе это не нравится?
— Нравится. Поверь, я бы не стал мириться с чем-то, что было бы мне неприятно. На долгосрочных отношениях это неизбежно скажется плохо. Но мне самому такое в голову бы точно не пришло. — улыбнувшись ответил рыцарь.
— Слушай, я знаю насколько ты верный, но переспать с моей подругой, это не измена, если я тоже в этом участвую и она тебе нравится! А еще, ты нужен ей, не меньше чем я. Ты и сам это знаешь. Я не могу тебя просить ее полюбить… — финал фразы, Айр прервал уверенно прижав палец к ее губам.
— Как ее можно не любить? Она — скромная, тихая, умненькая и нежная. Ее хочется беречь и
