Нерушимый 5 - Денис Ратманов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…не факт. Похоже, на него вообще мое колдунство не действует.
— Имей в виду, что с террористами не договариваются! — гнул он свою линию.
— Я не буду вас брать в заложники, — все тем же гипнотическим голосом говорил я. — Мне нужна от вас маленькая услуга, потом я просто уйду.
— Вот так просто уйдешь? — не поверил он.
— Вру. Не просто. Я вас свяжу, чтобы вы не вызвали милицию.
— А где гарантия, что ты меня не пристрелишь после оказания услуги?
— Гарантии нет. Есть логика. Я не убийца, мне незачем увеличивать себе срок. Просто поверьте, что если вы мне не поможете, то случится беда.
Кагановский задумался. Руки он держал поднятыми ладонями вверх и понемногу пятился в гостиную. Больше всего на свете он хотел добраться до стола, где лежит пистолет, и пристрелить меня. Он имел на это полное право, так риск, что я его прикончу, сведется к нулю.
— Стоять! У вас там пистолет. А он учтенный? — усмехнулся я. — Конечно нет. Тоже, кстати, статья. Давайте к делу, у меня мало времени. Мне нужны контакты Юлии Брайшиц. Личный номер телефона, адрес, где она остановилась.
Лицо Кагановского осталось непроницаемым. Но теперь он больше всего на свете хотел, чтобы я от него отвязался и переключился на Юлию. А еще он хотел убедиться, что его любовница жива.
— У меня мало времени, — повторил я.
— Я не знаю ее личный номер! — развел руками Кагановский. — Узнать, конечно, можно, но надо созваниваться с людьми, делать запрос. Это долго. Мы общались по служебному.
— Где у вас телефон? — спросил я, не сводя с него «Макарова».
— В кабинете, на столе. На подставке.
— Идите туда. Только медленно и плавно. Я столько всего наворотил, что теперь только победа или смерть. Неловкое движение — и стреляю.
В кабинет я вошел первым, хозяин дома остался в проеме двери. Телефон и правда был на видном месте — на подставке в форме обнимающей его голой женщины. Н-да, Кагановский ходок еще тот. Я освободил телефон из объятий, протянул адвокату:
— Найдите Юлию и отдайте мобилу мне. Я сам ее наберу.
Если она ответит, значит, я сбежал из СИЗО ради этого единственного звонка? Стоило оно того? Успею ли я, или Семерка уже лежит с дыркой в голове, и это убийство тоже повесят на меня? Бросило в холод.
Время покажет.
Кагановский сделал все, как я сказал, отдал мне свой телефон, и я набрал Ю. Брайшиц. Мне ответили протяжные гудки. Возьми, ну возьми же трубку! Гудки, гудки, щелчок…
Казалось, сердце оборвалось. Но нет, не ответ — автосброс. Она предсказуемо не отвечала на звонки в выходной. Долбанное воскресенье!
Я еще раз набрал. Потом набрал снова и снова. Покосившись на адвоката, сунул телефон в карман — вдруг все-таки получится дозвониться?
— Потом верну.
Запрокинув голову, Кагановский рассмеялся и сказал:
— Адрес: улица Молодежная, дом 34-А, квартира 31. Не хочешь сказать, зачем тебе так радикально с ней встречаться? Зачем было бежать из СИЗО? Да и вообще, как у тебя получилось?
— Адрес не вымышленный? — Я сконцентрировался на его желаниях. — Я ведь вернусь быстро и буду очень зол.
Нет, не похоже, чтобы он врал.
— Зачем тебе она? — поинтересовался Кагановский.
— Брайшиц угрожает опасность, а связаться с ней никак не получалось, если делать все законно.
Похоже, Кагановский окончательно уверился, что я никого убивать и брать в заложники не собираюсь, и успокоился, проворчал:
— Нельзя было подождать до завтра? Она бы точно ответила. Теперь тебе новую статью впаяют, посадят в карцер.
— Уже не ответила бы. Я и сейчас не могу ждать. Мне нужна ваша машина. Где ключи?
Адвокат развел руками:
— К твоему сожалению, я не вожу.
Он не врал. Не любил, боялся, или не садился за руль по медицинским причинам, мне было неинтересно.
— Прошу прощения за неудобства. Вечером вас освободят. — Я огляделся в поисках чего-то, пригодного для связывания. — Чтобы не портить шторы… Где у вас веревка?
— В спальне, — ответил Кагановский, медленно и плавно направляясь туда. — Саша, я ничего никому не скажу… Но понимаю, что ты не поверишь.
Кагановский оказался тем еще героем-любовником. В спальне царила гигантская кровать. Скорее даже траходром, над которым — зеркальный потолок. На тумбе — разнообразные причиндалы для интимных утех, включая плетку, наручники, маску и кляп. Веревка тоже имелась — тонкая, белая, очевидно, для шибари.
— Хм, значит, вам не привыкать, — не сдержал иронии я, связывая адвоката, — прошу прощения за… непрофессионализм.
— Это не для меня, — сказал Кагановский, будто бы оправдываясь.
Я проверил, надежно ли держат веревки его руки и ноги. Перенес спящую девушку на кровать, тоже связал. Проверил дом — а вдруг у них где-то в шкафу рабыня наказана? Затем склонился над адвокатом.
— И мне, и вам будет проще, если вы просто заснете. — Я поднес к его лицу красный кляп на резинке, принялся его раскачивать, как маятник. — Попытайтесь расслабиться. Так будет лучше. Не сопротивляйтесь. — Его глаза начали стекленеть. — Вот так хорошо. Ты проспишь до двадцати одного часа, а потом не вспомнишь, что случилось. Спи. Спи. Твой сон крепок.
Когда его глаза закрылись, я снял милицейскую форму, вышел из дома, подобрал свою куртку… Подумал немного, вернулся и сложил маскировку в пакет. Подпер дверь столом, чтобы Кагановский не дополз до кухонных ножей, и выскользнул на улицу.
Беседа с адвокатом отрезвила меня. Я шел вдоль частных домов, поглядывая по сторонам, и думал о том, что я наделал. Может, правильнее было через сотрудников СИЗО передать информацию?
Стали бы они заморачиваться — вопрос. И непонятно, нет ли среди них крыс, которые доложат тому, кто заказал Семерку. А в том, что это человек влиятельный, который пасется у самой кормушки, никаких сомнений не было. Уж слишком грамотно у него все обставлено. И суггестор или гипнотизер был в штате…
Стоп! Я самый мощный гипнотизер в мире, и то Кагановского, вон, не пробрало. Значит, с Вавиловым поработал суггестор, одаренный. Сколько одаренных в Михайловске? Кто из не местных приезжал в город? Или преступление планировалось давно, а программа, отложенная, как личинка в яйцо, может сидеть в сознании годами? Это все должна знать Семерка.
Мог ли я поступить иначе? Как-то выкрутиться без побега? Нет. Подчинив сознание вертухая, я сделал первый шаг, ступил на дорогу, по которой нужно идти только до конца. Надеюсь, успею раньше убийцы. Надеюсь, Семерка отсыпается и никуда не уйдет. Да и киллер тоже человек — почему бы
