Франсиско Франко (Солдат и глава государства) - Хельмут Дамс

Утром вернулись с задания группы Рубио, Яна Тихого и Алекса, единственного в нашем отряде американца.

На базе больше 50 человек. Перемещение по ее территории строго ограничено. Ходить можно только так, чтобы не было заметно ни малейших признаков людей в полуразрушенном, забытом заводике, где до войны вырабатывалось оливковое масло.

Заводик скрывала оливковая роща. С востока - крутой подъем, заросший деревьями. С запада и юго-запада - спуск в долину, по которой протекала небольшая река. На ней и были построены высокая плотина и гидростанция. В бинокль хорошо просматривались часовые на плотине.

- Если фашисты нападут на нас до обеда, нам трудно будет продержаться до темноты. Если во второй половине дня - мы заставим их развернуться на дальних подходах, поставим мины замедленного действия и отойдем на запасную базу. А ночью уйдем через линию фронта к своим, - пояснял Доминго.

Предстояла операция по крушению поезда и подрыву двух небольших, но высоких мостов на железной дороге, идущей к Кордове.

Перед заходом солнца три группы направились на задание. Одна под командованием молодого моряка Руиса должна была подойти к железной дороге Монторо - Кордова с севера. С ним пошли Родольфо, Доминго, Ян Тихий и еще шесть человек.

Наступила ночь. Я осталась на базе. Меня поражало полное спокойствие, уверенность людей в своей безопасности. Во дворе ходили парами часовые. Вечером в помещении с плотно занавешенными окнами ярко горел камин, партизаны слушали радио. А рядом гидростанция, охрана мятежников. Линия фронта - в десяти километрах.

На базе остался со своей группой Хуан Гранде. Они должны были идти на задание на следующий день, а пока их черед нести охрану. Еще с вечера Хуан проверил всю систему сигнализации, проинструктировал людей.

В ту ночь я не ложилась спать, и мы сидели и беседовали с Хуаном Гранде, настоящее имя которого было Иван Попович.

Вдруг до нас донесся гул далекого взрыва.

- А может, нам это только показалось, потому что мы ждем взрывов? спросила я черногорца.

- Нет. Был взрыв, большой взрыв. Это не поезд, это на мосту.

Утром вернулся Руис со своей группой. Все устали, но были довольны.

- А где Доминго и Родольфо? - спросила я у Руиса.

- Пошли прямо в Адамус. Товарный поезд упал, надо добивать.

Перед обедом мы услышали взрывы со стороны Монторо.

Поздно ночью вернулись на базу Доминго, Родольфо и Тихий. Они принесли радостную весть об успешном выполнении задания и о том, что удалось уничтожить вражеские машины, вывозившие боеприпасы из потерпевшего крушение воинского эшелона под Монторо.

Следующей ночью Родольфо, Доминго, я и шесть человек сопровождающих покинули базу. Ехали на мулах. До предполагаемой линии фронта добрались без приключений. Но где именно находятся подразделения противника - этого мы не знали. Дальше решили идти пешком. Мулов повели за собой, благо животные они смирные.

Вдруг где-то слева раздалась перестрелка. Значит, враг рядом, но близко и свои войска. Хосе, пожилой крестьянин, работавший до мятежа на том самом маслозаводе, где оборудовали партизаны базу, прекрасно знал местность. Он вывел нас к ручью, за которым накануне были республиканские войска. У нас был пароль, но кто мог гарантировать, что вместо отзыва не раздастся очередь из пулемета?..

Пройдя около полукилометра, остановились. Проводник ушел в сторону. Минут через двадцать он возвратился с двумя республиканскими солдатами. Мы среди своих, в тылу республиканских войск...

Группы отряда Доминго усиливали удары по тылам мятежников. Все успешнее выполнялись сложные задания: подрывались на минах автомашины, под откос летели поезда. На участке Кордова - Монторо и внутри сильно охраняемого туннеля по дороге Кордова - Пеньярроя были подорваны железнодорожные составы. Но самым большим успехом, достигнутым бойцами отряда, был взрыв поезда с итальянскими фашистами, среди которых было много офицеров. В газетах, издаваемых на территории, занятой мятежниками, им были посвящены пышные некрологи. Франкисты безуспешно терроризировали местное население, стараясь найти виновников этого дерзкого покушения, - правды они не дознались.

После этого взрыва Доминго Унгрия вызвали с докладом к начальнику Генерального штаба Висенте Рохо, который подписал приказ о создании специального батальона для действий в тылу противника. Так Унгрия стал "хефе дель батальон эспесиаль" - командиром специального батальона.

Успешное выполнение заданий в тылу врага доставило отряду Доминго не только много радостей, но и немало хлопот.

На базу в Вильянуэва-де-Кордова началось паломничество корреспондентов. Из конспиративных соображений Доминго и Родольфо старались не попадаться им на глаза. Капитан внушил всем на базе, чтобы держали язык за зубами.

Журналистов принимали гостеприимно, с ними беседовали, но на вопросы, кто и как осуществил диверсии, вежливо отвечали:

- Война еще не кончилась. Рано рассказывать о средствах и способах, о людях.

Одним из первых на базу приехал Илья Эренбург. Доминго показал Илье Григорьевичу свое хозяйство. Первым делом повез к конным диверсантам.

- А это что за наездник? - удивленно спросил писатель, увидев восьмилетнего Антонио, сидевшего на породистом рысаке.

- Это мой сын, - с гордостью ответил Доминго.

Вечером в честь гостя был дан ужин. Илья Эренбург поинтересовался, все ли интербригадовцы знают испанский язык.

- Два югослава, итальянцы и французы понимают, а другие, когда поступили в отряд, знали всего несколько десятков слов, а теперь уже все могут объясняться, - ответил Доминго.

Обратившись к сидевшему рядом Хуану Гранде, Эренбург спросил:

- Почему вы пошли в партизаны?

- Потому что приехал в Испанию воевать против фашистов.

- Но воевать можно на фронте, там фашистов тоже много и иностранцам проще: не обязательно знать язык, - допытывался Илья Григорьевич.

- В тылу врага бьешь там, где он не ждет. Мятежники в поездах и машинах как змеи в клетках. Вот и бьем их, пока не выползли, - объяснял Хуан.

Уезжая, Илья Григорьевич обещал:

- Я напишу о вас с полным соблюдением конспирации.

Очерк Ильи Эренбурга был опубликован в газете "Известия". Когда я перевела его Домин-го, он остался доволен: конспирация была на высоте.

Возле Кордовы партизаны уничтожили 11 поездов. Возле Гранады они взорвали мост Пинос-Пуэнте. Железнодорожное сообщение между Гранадой и Малагой было прервано в течение 12 дней. Недалеко от Касереса партизаны разобрали путь. Эшелон итальянцев, направлявшийся в Саламанку, был уничтожен.