Последняя секунда Вселенной - Алиса Веспер

Аннабель, не отрываясь от книги, хрустела яблоком.

– Чего ей было надо?

– Как обычно. – Айвин сел рядом. – Есть какие-то подвижки?

Она подняла голову и задумчиво уставилась на него.

– Твоя сестра говорила, что этот мир – самый далекий от Аттрактора?

– Да. Это не так?

– Не совсем так. Ты слышал о сфере Римана[20]?

Айвин покачал головой.

Аннабель отложила яблоко, взяла лист бумаги и начала рисовать. Как он и предполагал, она нарисовала сферу и отметила на ней несколько точек. Ноль, бесконечность, 1, –1, i и – i. Было бы проще, если бы Айвин лучше разбирался в математике, но несмотря на то, что он знал язык матери и отца, он до конца не понимал, как им пользоваться. Много раз он просил Дэй помочь ему, объяснить, но она либо отказывалась, либо вела его неверным путем. Ей не хотелось, чтобы он разобрался. Айвин знал, что не использует и половины потенциала языка своей семьи, но сам он, видимо, был недостаточно умен.

Он постоянно пытался что-то делать, но никогда не мог закончить начатое. Казалось бы, все почти наладилось, но Рия вернула его сюда. И вот теперь здесь появилась Аннабель. Она пришла ради него. А он ничего не мог сделать, чтобы помочь ей.

– Эй, ты слушаешь? – Она пощелкала пальцами рядом с его лицом.

– Прости, я отвлекся. Слишком сложная математика.

– Не такая уж и сложная. По положению солнца и звезд можно вычислить, где находится Аттрактор. А дальше начинается самое интересное. Твоя сестра говорила, что это самый дальний мир, да?

Айвин кивнул.

– Так вот. Она кое о чем умолчала, – Аннабель расхохоталась. – Это одновременно и самый близкий к Аттрактору мир.

Он уставился на рисунок сферы. Он все еще ничего не понимал.

– Хорошо, может, это и не самая простая геометрия. Но мне кажется, я разобралась. Я попробую объяснить проще. Мы сможем отсюда выбраться и спасти Саншель! – Она схватила его за руку, сжала пальцы. – Итак, сфера Римана. Она трехмерная, и у нее три оси.

– Ага.

– Хорошо, нам нужна только одна ось. – Аннабель указала на знак бесконечности и пальцем провела по оси до знака ноль. – Представь себе эту сферу и эту ось в трехмерном пространстве.

– Ага. – Это не составило труда.

– Если мы захотим нарисовать эту сферу на плоскости – в нашем случае на двухмерном листе бумаги, – то мы можем сделать это по-разному. Так, как я нарисовала ее сейчас, или…

Айвин подвинул к себе лист, взял у Аннабель ручку и нарисовал не очень ровный круг, а в середине точку.

– Можно найти такое положение, когда ноль и бесконечность становятся одним. Центром Вселенной становится край.

– Именно, – Аннабель закивала. – Конечно, это большое упрощение, потому что измерений не три, а одиннадцать с половиной, и мы не можем… Собственно, это и не важно. Главное, что теперь мы можем выбраться. Путь в этот мир никогда не был только местом. Это еще и время. Правильное время.

Она рассмеялась, с облегчением, так радостно, как будто бы решила все тайны Вселенной. Что ж. Так и было. Но Айвина волновал еще один вопрос.

– Почему ты решила, что этот мир – самый близкий к Аттрактору?

– Потому что рядом с массивными объектами время замедляется, а самый массивный объект в видимой Вселенной – это Великий Аттрактор. Если мы так далеко, то почему время двигается так медленно?

– Во всех мирах время движется по-разному.

– Именно. Два состояния квантовой системы. Одно из них ноль, другое – бесконечность. Все зависит от наблюдателя. Плюс звезды. Ты не видишь, что их что-то ест? Каждую ночь они сдвигаются на восток. Совсем понемногу, но у меня наметанный глаз.

Айвин не сомневался в ее словах.

– Я высчитаю время. Но тебе придется что-то сделать с Рией и твоим отцом, если они захотят остановить нас.

Айвин кивнул.

– Я сделаю все, что нужно.

Он сказал правду. Что бы ни потребовалось.

ПРОБУЖДЕНИЕ

– Я готов, – сказал Эйрик, глядя в воду.

Чудовище тяжело вздохнуло.

Они стояли у лестницы, которая вела к колонне.

– Я должен принять тебя. Иначе мы вообще отсюда не выберемся.

– И ты готов все вспомнить?

– Думаю, переживу. Я уверен, это единственный способ выбраться отсюда.

Он услышал шаги и обернулся. К ним подошел Дэра.

– Если ты говоришь о памяти, то это так. Смотри на это подземелье как на свои внутренние границы. Ты выберешься, когда твои границы исчезнут.

– А ты? – спросил Эйрик. – Почему ты здесь? Твои границы не исчезли?

– Я смотритель. Я и так могу путешествовать между мирами.

– Значит, ты останешься тут один, когда я исчезну?

Дэра улыбнулся и вновь отошел.

Эйрик наклонился к чудовищу, к этому маленькому существу, которое покинул давным-давно.

– Я хотел извиниться, – прошептал он. – Все это время ты был один. Но ты больше не будешь один. Больше никогда, я обещаю.

ПАРАДОКС

Она разбудила Айвина ранним утром – насколько в этом мире могло существовать утро.

– Пора.

Аннабель и Айвин быстро натянули на себя первое попавшее под руку и вышли в прохладный туманный мир.

Рия сидела на крыльце – она даже не обернулась, когда они открыли дверь. Аннабель тут же напряглась, но та лишь сказала:

– Я не собираюсь вас останавливать.

Голос Рии был полон бесконечности грусти.

Айвин осторожно сел рядом с ней на корточки. Она все так же смотрела куда-то перед собой.

– Все заканчивается. Я боюсь, что это будет больно. Мне страшно, Айвин.

В груди Аннабель заныло – ей стало так жаль это бедное существо, созданное и усовершенствованное без любви. Но времени оставалось все меньше.

– Нам пора, – прошептала она.

– Идите, – сказала Рия. – Вам и правда нужно спешить.

Аннабель почувствовала, что в тот миг в мире небо стало другим. Она тронула Айвина за плечо.

– Пойдем.

– Ты не пойдешь с нами? – спросил он у Рии.

– Нет.

– Почему?

– Потому что я хочу что-то изменить.

Все вокруг рябило, очертания деревьев на фоне звезд превращались в акварельный пейзаж. Наконец-то они выберутся отсюда. Наконец-то…

Боковым зрением, где-то на грани восприятия, она увидела Асхеля. Обернулась.

– Вы думаете, я просто так отпущу вас? – спросил тот.

– Ты собираешься драться с нами? – Айвин улыбнулся.

– Зачем? Я думаю, я смогу вас уговорить, – сказал Асхель и, не дожидаясь, пока кто-то из них успеет возразить, продолжил: – Вы думаете, я держу вас здесь из-за своей блажи? Я просто хочу, чтобы вы пожили хоть сколько-то. Сколько тебе лет, Аннабель? Тридцать? Тридцать пять? Ты же еще так молода, а уже рвешься умирать.

Умирать. Дэй,