Поступь Смерти - Соло

приходилась на латы, другая на рунический клинок, которым Мадаав парировал удары, оставляя на топоре Адского Крика небольшие зазубрины. Каждое столкновение Кровавого Воя и Ледяной Скорби порождало множество искр, но даже несмотря на многократно большую искуссность в бою и дарованною Скверной мощь — Громмаш не мог нанести некроманту серьезную рану.

Латы Грегора стойко держали удар орочьего топора, а редкие, но очень точные атаки рунического клинка вынуждали орка вертеться, словно уж, чтобы не быть насаженным на лезвие меча некроманта.

И все же в отличие от Громмаша, чародей владел своим оружием не слишком хорошо. Воспользовавшись превосходством в боевых навыках, вождь Песен Войны подцепил меч Грегора своим топором и ловким финтом выбил Ледяную Скорбь из ладони заклинателя мертвых — покрутившись в воздухе несколько раз, клинок некроманта с гулким звоном вонзился в землю в десятке шагов от Мадаава, а сам Адский Крик с поистине громогласным ревом обрушил Кровавый Вой на голову своего противника.

Но лезвие орочьего топора не успело добраться до закрытого шлема чародея — резко подняв когтистые перчатки, Грегор с двух рук ударил в яростного дикаря потоками темной энергии смерти и Громмаша отшвырнуло назад. Пролетев до ближайшего дерева, тело оскверненного орка врезалось в толстый ствол и рухнуло на землю, по которой тут же начало расползаться пятно Порчи.

А когда Адский Крик поднялся на ноги, то он уже мало походил на того пышущего жизнью воина, которым являлся мгновение назад: бугрящиеся под кожей мускулы иссохли и заметно уменьшились в размерах, на груди появилось несколько крупных язв, сочащихся зеленоватым гноем, по всему телу были разбросаны медленно растущие участки мертвой плоти, а сам вождь выглядел постаревшим на несколько десятков лет.

— Я еще не проиграл, человечишка… — Но глаза неукротимого орка по прежнему пылали свирепой злобой и утерев кулаком закапавшую из носа темную кровь, он сплюнул в сторону и подхватив верный Кровавый Вой обеими руками, бросился на безоружного чародея. — За Песни Войны! Лок’тар огар!

Крупное ледяное копье, пробившее грудь орка навылет и вышедшее у него между лопаток, лишь слегка замедлило свирепого воителя, но за первым стихийным снарядом последовал еще десяток и под потоком смертоносных снарядов изрешеченный прислужник Маннорота не выдержал — выронив свой двуручный топор, яростный предводитель клана Песни Войны обессиленно рухнул на землю. Громмаш жаждал продолжения битвы, но измученное и израненное тело просто не слушалось своего хозяина.

Подойдя к поверженному противнику, облаченный в металл некромант отвел руку в сторону и торчащая из земли Ледяная Скорбь исчезла в вихре ледяного ветра, чтобы спустя мгновение возникнуть в ладони заклинателя мертвых. Один взмах покрытого рунами лезвия — и голова орочьего вождя слетела с его плеч, а душа Адского Крика втянулась в источающий могильный хлад клинок, после чего некромант повернулся к Маннороту, который все это время не вступал в схватку и копил силы для решающего удара.

— Встречай свою смерть! — Разрушитель направил свою огромную глефу в сторону заклинателя мертвых и с кончика массивного оружия сорвался толстый, более двух метров в диаметре луч концентрированной энергии Круговерти Пустоты, в который было влито столько силы, что воздух вокруг заклинания демона гудел от используемой Манноротом мощи.

Чародеем этот живой таран был не слишком искусным и его чары были такими же, как и сам Властитель Преисподней — грубыми, примитивными, но невероятно могучими. Сотворенный правой рукой Архимонда луч прошелся по полю боя, уничтожая все, что вставало у него на пути: демоны, мертвые огры, оскверненные орки, металлические куклы — все это превращалось в прах под заклятием демонического полководца.

Но против главной цели оно оказалось совершенно бесполезным.

— FeiM’Zii’GRON. (Исчезновение — Связь — Душа) — Тихо процедив слова на неизвестном Маннороту языке, облаченный в латы некромант спокойно шагнул прямо в разрушительные чары, вызвав у Разрушителя презрительную ухмылку. Когда-то сам Осквернитель сказал своему приспешнику, что против подобного заклятия даже его магическая защита скорее всего окажется бессильна, а Грегор даже с Ледяной Скорбью был совсем не ровня синекожему эредару…

Долго поддерживать столь мощное заклятье было не по силам даже Разрушителю и вскоре луч рассеялся, но перед тем, как чары исчезли окончательно — из них вылетел материализовавшийся в воздухе некромант и взмахом Ледяной Скорби отсек держащую глефу руку.

— Р-р-ра-а-а-а! — От разъяренного рева Властителя Преисподней сама земля заходила ходуном, заставив Мадаава сбиться на очередном шаге. Заметив это, Маннорот с разворота ударил закованного в металл чародея своим шипастым хвостом, пытаясь отшвырнуть его подальше и выиграть себе время для побега — несмотря на кипящую внутри ярость, дураком демонический полководец все же не был и видя близкое поражение, он решил сбежать. Но заклинатель мертвых не собирался давать ему такой возможности. Когтистая перчатка стальной хваткой вцепилась в хвост Разрушителя, покрытое рунами лезвие со свистом прорезало воздух — и воздух огласил очередной демонический крик.

Пару мгновений повертев в руке обрубок хвоста Властителя Преисподней, некромант потерял к нему всякий интерес и отведя в сторону руку с источающим хлад мечом, стал неспешно надвигаться на Властителя Преисподней.

— Тебе не победить Пылающий Легион! Даже если ты убьешь меня — лорд Архимонд все равно сокрушит защитников Азерота и уничтожит этот жалкий мир! — Зажимая здоровой рукой культю, из которой текла вязкая, гнилостно-зеленая кровь, огромный демон отступал назад. — И ты ничего не сможешь с этим сделать!

В бессильной ярости Маннорот набрал полную грудь воздуха и выдохнул в заклинателя мертвых поток пламени Скверны, но вместо ответа облаченный в латы некромант взмахнул Ледяной Скорбью и навстречу правой руке Архимонда устремился поток морозной энергии.

Сильно потратившись на создание разрушительного заклятия, Властитель Преисподней был уже не способен создать могущественные чары и атака Грегора прошла сквозь зеленое пламя, словно раскаленный нож сквозь масло и ударила демона в грудь, после чего по телу Разрушителя начала расползаться толстая корка льда.

— Это еще… Не… Конец… — Сила энергетической атаки Мадаава была настолько велика, что огромное тело исполинского демона за считанные мгновения оказалось поглощено морозной стихией и Маннорот словно каменное изваяние, застыл в огромной ледяной глыбе.

Подойдя к сотворенной им темнице, некромант провел по ледяной поверхности когтистой перчаткой, оставив на полупрозрачной поверхности глубокие белые полосы, а затем резко вонзил в неё свой рунический клинок. Пройдя сквозь преграду вообще без сопротивления, Ледяная Скорбь на половину лезвия вошла в тело обездвиженного Разрушителя и если бы в эту секунду на поле боя оказался случайный свидетель, то он мог бы поклясться в том, что в момент нанесения удара из толщи льда раздался обреченный вопль.