Совсем не ангел (СИ) - Маш Диана

— Нет, — я надеялась, что голос мой прозвучит твердо, но вышел тихий всхлип, — твоя рука… ты еще не полностью оправился.

— Все со мной в порядке, любимая. Ты целую неделю исполняла обязанности моей няньки, вышагивая рядом с кроватью то в коротких шортах, то облегающих твою аппетитную задницу джинсах, но стоило мне коснуться тебя, тут же отпрыгивала в сторону и звала Стешу, — его хриплый шепот заставлял меня дрожать в предвкушении. Между ног начало пульсировать, а напряженные соски проступили под тканью платья, — сейчас тебе некого звать на помощь, и я собираюсь этим воспользоваться.

С этими словами Ангел открыл рот и накинулся на мои губы, жадно сминая их. В голову, словно пузырьки шампанского ударили. Все мысли улетели на задний план, оставив только ощущения его языка, ласкающего мой, и рук, что обхватили мою попку и крепко ее сжали, прижимая к своей каменной эрекции.

Вцепившись пальцами в его шею, я отвечала на его выпады, стараясь своей мягкостью, сгладить резкость его движений. Меня словно засасывало в чувственную воронку, откуда не было возврата.

От прикосновений Ангела, меня обдавало жаром, а низ живота скрутил спазм желания. Я начала тереться своей промежностью о его ширинку, и с моих губ срывались чуть слышный стоны, прямо в его рот.

Отстранившись от меня, волк стащил вниз лиф моего платья, освобождая мою грудь, и наклонившись, сомкнул губы на моем твердом соске. У меня в голове словно фейерверк взорвался. Громко вскрикнув, я поддалась вперед, мысленно умоляя его не останавливаться.

Стоило мне почувствовать, как пальцы Ангела подцепили мои трусики и едва касаясь прошлись по моим влажным складочкам, как кровь кипятком понеслась по моим венам. Дыхание стало прерывистым, а сердце так и норовило выскочить из груди.

— Еще, — всхлипнула я, закрыв глаза, до безумия желая большего.

Потерев подушечкой большого пальца мой клитор, Ангел дождался, когда тот слегка набухнет и глубоко проник в мое лоно двумя пальцами. Сначала его движения были нежными, но постепенно ритм убыстрялся, заставляя меня извиваться от наслаждения, и вознося меня на вершину экстаза.

Но достичь ее мне не дали.

Почувствовав, что я вот-вот достигну оргазма, муж резко вытащил из меня пальцы, и не отрывая от меня пристального взгляда серо-голубых глаз, облизал их.

— Моя сладкая девочка, такая влажная и горячая, — затем, дернув молнию на ширинке, он освободил свой твердый, возбужденный член и, прижав меня к себе еще ближе, начал медленно насаживать на себя сверху, давая привыкнуть к своей длине.

Поймав губами мой жалобный всхлип, Ангел, продолжая натирать большим пальцем мой клитор, начал двигаться.

Я ощущала себя такой заполненной, что кружилась голова, а стенки моего лона крепко сжимали пульсирующий во мне член. Губы волка на моей шее посылали по всему телу тысячи мурашек, заставляя меня изнывать от желания большего.

— Прошу…. быстрее, — простонала я, не в силах терпеть.

Схватив меня одной рукой за волосы, а второй удерживая попку, Цанев задвигался во мне с бешеной скорость, ловля губами мои стоны и крики, и заставляя меня растворяться в его первобытной силе. Мой зверь заявлял на меня свои права, и я, дрожа от страсти, полностью ему подчинялась.

Раскачивая бедрами вперед и назад, я встречала его выпады на полпути, и тонула в поглотившем меня с головой наслаждении. Его руки крепко удерживали меня в объятиях, рот властно сминал мой, а член входил в меня снова и снова.

Затвердевшие соски скользили по его рубашке, и наши тела были словно продолжением друг друга. Даже дыхание мы делили на двоих.

— Моя, Есения… — прохрипел муж, чувствуя, что я нахожусь уже на грани.

Еще один вызывающий дрожь толчок, и я, с громким криком, достигла крышесносящего оргазма. Член внутри меня запульсировал еще сильнее, и я почувствовала, как Ангел, громко застонав, начал заполнять мое лоно горячей спермой.

Когда спазмы утихли, я наклонилась к Цаневу и спрятала лицо у него на плече.

— Это было…

— Охеренно, детка, — усмехнувшись, ответил волк, продолжая поглаживать меня по спине, — думаю, напряжение твое я снял, а теперь нам надо привести себя в порядок и разобраться с этим делом.

Остановившись напротив входной двери того дома, где мы долгое время жили с Евой и Аглашей, я занесла кулак, чтобы постучать, но Ангел перехватил мое запястье.

— Давай, я, — я отошла в сторону, а он схватился за ручку и дернул ее на себя. Дверь оказалась не заперта, и муж вошел первым.

Внутри царила тишина, и только из ванной, расположенной в моей бывшей комнате, слышался звук льющейся из крана воды.

— Аглая, — крикнула я, — ты дома?

Не успели мы пройти внутрь, как в коридор из спальни, в одной юбке и лифчике, выбежала растрепанная рыжая девушка, которую я раньше никогда не видела. Прижимая к груди свою блузку, она, ничего не сказав, схватила стоящие на пороге туфли и, протиснувшись между нами, рванула к выходу.

Мы с Ангелом, недоумевая, что тут происходит, переглянулись. Звук льющейся воды в ванной стих, и буквально через минуту, на пороге спальни появилась, одетая в широкую футболку и джинсы, Аглаша.

— Есения, ты вернулась, — обрадовавшись воскликнула она, но затем перевела взгляд на Цанева, и улыбка на ее лице быстро сменилась яростным оскалом, — а он что тут делает?

— Мы приехали поговорить с тобой… — начала я, но подруга меня резко перебила.

— Этот изменник разбил тебе сердце, а ты привела его к нам? Почему, Сеня? Пусть катится ко всем чертям, он тебя не заслуживает! — ее истерика начала порядком меня нервировать.

— Заткнись! — грубо прекратила я поток ее речей, — я приехала сегодня сюда в надежде, что пришедшая мне в голову мысль — бред. Что ты, моя единственная подруга, которая на протяжении трех лет помогала мне с дочерью, поддерживала меня, утешала, не можешь быть замешена в том, что произошло тогда. А теперь, слыша твои слова, начинаю понимать, что тут не могло обойтись без твоего вмешательства. Больше мне подозревать некого.

— О чем ты говоришь? — округлив глаза, она уставилась на меня в упор.

— В тот день, три года назад, я первым делом пошла не в больницу, а к тебе. Мне стало плохо и ты, дав мне выпить воды, посоветовала сходить к врачу. С этого все и началось. Что было в той воде, Аглаша? Что ты со мной сделала?

— Ты совсем ополоумела? — прошептала ведьма, — ты пытаешься меня обвинить в его измене? Что за чушь? Ты, черная ведьма…

— Он говорит, что никакой измены не было, и я верю ему как самой себе! Эта рыжая девушка, которая только что выбежала из спальни… ты… любишь женщин? — Аглая поморщилась так, будто мое предположение показалось ей тошнотворным.

Не отличаясь большой выдержкой, Ангел подошел к ней, заломил руки за спину, чтобы не успела кинуть в нас каким-либо заклятьем, застегнул на них наручники, что захватил с собой, и прижал, держа за шею, к стене.

Ведьма громко закричала.

— Стой! — крикнула я, пытаясь остановить его, но он меня уже не слушал.

— Говори, проклятая тварь, что ты сделала, — чуть ли не по слогам, ощерившись, произнес волк.

Я собралась было уже броситься к нему и повиснуть на руке, требуя, чтобы он освободил мою подругу, но тут заметила, что в ее глазах не было ни капли испуга. В них пылала сжигающая дотла ненависть, которую я раньше там никогда не наблюдала.

— Как же я тебя ненавижу, чертова шавка. Три года молитв высшим силам, три года спокойной жизни и надо же, вот опять объявился и запудрил девчонке мозги. Еще бы немного и она забыла бы тебя и тогда…

— Что тогда? — это была уже я, — ты надеялась, что я буду с тобой? Но даже если бы я забыла Ангела, я никогда бы не переметнулась к тебе. Во-первых, я считала тебя своей подругой, а во-вторых… я не по девушкам, и ты это знаешь.

— А кто сказал, что я девушка? — нагло выплюнула Аглая, — отпустите меня, я все расскажу.

Цанев, нахмурившись, медленно разжал хватку на ее горле. Аглая отпрыгнула от него в сторону, бросила на меня осуждающий взгляд, и на моих глазах ее лицо начало меняться. Перед нами стояла уже не моя подруга, а тощий парень лет двадцати пяти.