Дочь звёзд (СИ) - Маликова Ирина

И все же, Лени иначе представляла подземное хранилище. Если бы она делала такое для себя, то построила бы над ним что-то скучное и неинтересное для большинства людей. Приют для бедняков, например. Это же строение походило на обросшую травой деревянную коробку с отсыревшей дверью и ржавым замком. Внутри зазвучал тревожный звоночек, когда взломать замок не составило труда, а отсыревшая дверь поддалась с первого раза, хотя Элениель предполагала, что с этим-то и возникнут проблемы…. Наплевав на все, она ступила во тьму.

Ступени начинались сразу от входа, и это был один из тех случаев, когда девушка радовалась тому, что она не обычный человек. И хоть глаза эллара не видели, как днем, они помогали ей как минимум не свалиться со ступеней, которые уводили все ниже.

Элениель остановилась, чтобы перевести дыхание. Воздух был слишком тяжелым, и это мешало сконцентрироваться на поисках. Она не решалась зажечь огонь, чтобы случайно не поджечь это место, и собиралась продолжить путь, но слабая пульсация позади заставила ее насторожиться и вернуться на несколько шагов назад — туда, где за земляной стеной скрывался узкий проход. Здесь кто-то был, да, но почему? Ее заказчик уверял, что это место давно заброшено! С другой стороны, с легкостью открывшаяся дверь подтверждала обратное…

Дышать было почти невозможно, и у нее уходило много сил просто на то, чтобы неслышно ступать по кривым втоптанным камням, как вдруг пульсация прекратилась. Элениель повернула голову и посмотрела на закрытую решетчатую дверь, и, присмотревшись, увидела слабые очертания человеческого силуэта.

— Здесь…кто-то есть? Помогите…мне. Заберите меня отсюда!..

В голове закрутились только два вопроса: почему здесь оказалась запертая девушка, и как эта девушка ее услышала? С заданием что-то нечисто, и это "что-то" связано с человеком за дверью. И единственный способ узнать, что происходит — вытащить ее. И хоть внутри она упрямо пыталась убедить себя, что это — не ее дело, и что она — не пес-спасатель, проклятые сомнения, подпитанные чувством справедливости, заставили ее положить ладонь на решетку.

Элениель потянула дверь на себя — она открылась без проблем, но звук падающих сверху камней заставил схватить пленницу за руку и перенести их из хранилища, которое едва не стало для них могилой.

***

Элениель не придумала ничего лучше, чем перенести их в необитаемую часть города, в котором она остановилась из-за этого задания. Спонтанное перемещение — не то, чем она балуется каждый день, и первые признаки последствий уже наседали на нее. Она все еще держала за руку незнакомку, хотя из-за темноты даже толком не видела ее. Но она была слаба, и если бы не поддержка Элениель, она бы не выходила и половины пройденного пути.

— Куда…куда мы идем?

Несмелый вопрос незнакомки почему-то позабавил Элениель, и это смогло на какое-то время разрядить напряжение в ее голове. Это происшествие привнесло в ее жизнь новое обстоятельство, от которого она пока не была в восторге.

— У меня есть вопросы. А у тебя есть ответы.

Проскользнув в холл постоялого двора, она лишь обменялась взглядами с владельцем, который с безразличным видом убрался с поля зрения.

Немногословность и ненавязчивость — главные его преимущества.

Незнакомка двигалась тихо, словно плыла по воздуху, и Элениель даже со своим слухом пришлось несколько раз обернуться на лестнице и потом, в коридоре, чтобы удостовериться, что она не отстала.

Однако, попав в свою комнату, Элениель сразу ощутила, что с девушкой что-то не так. Она не могла объяснить этот импульс и, возможно, дело было лишь в ней самой, но это одновременно и настораживало, и раздражало ее. Поэтому, закрыв дверь на ключ, Элениель сложила руки на груди и повернулась к незнакомке, которая всем своим видом старалась стать невидимкой.

— Вот, как мы поступим: ты идешь в душ, потому что, без обид, но тебе надо отмыться. Там, на нижней полке, лежит чистое синее полотенце. Соберись с мыслями, потому что потом мы поговорим. И сними ты этот чертов плащ! — Раздраженно воскликнула она и выхватила его из рук девушки, когда та неуверенно стащила его. — Ты что, собираешься в нем под воду лезть?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда незнакомка скрылась за дверью, Элениель швырнула плащ в угол у входной двери и отошла к столику, чтобы налить себе воды. Руки дрожали не меньше, чем у девицы, и, отчаявшись попасть в стакан, девушка сделала пару глотков прямо из кувшина, после чего почувствовала, как постепенно начинает приходить в себя.

Кем бы ни был тот заказчик, он хотел избавиться от пленницы, а она, Элениель, погибла бы вместе с ней как ненужный свидетель. Ничего личного, обычная практика, но сделав из нее шестерку, этот мужик не учел, что она — не пушечное мясо.

Раздражение росло, поэтому Элениель швырнула чистые вещи на кровать и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.

Когда она вернулась с подносом, незнакомая девушка, сидевшая на стуле, резво встала и вытянулась по струнке, словно ожидала приговора. Благо, ей хватило ума догадаться, что одежда на кровати — для нее. Элениель выгнула бровь, захлопнула дверь ногой и поставила поднос с едой на стол. Судя по всему, у девицы были рыжеватые волосы длиной примерно по плечи, которые обрамляли влажными прядями ее длинное лицо с узким подбородком. Несмотря на то, что большую часть времени она отводила взгляд, Элениель обратила внимание, что у нее большие глаза цвета темного шоколада, а скулы и прямой нос покрыты редкими веснушками.

Да уж. Высокая и костлявая. Впрочем, в свитере и широких штанах она смотрелась лучше, чем в тех нелепых тряпках, в которых была до этого. Скорее всего, они одногодки, или около того.

— Я…я Вам очень благодарна за спасение.

От Элениель не укрылось, как незнакомка поглядывала на поднос с дымящейся тарелкой гигантского ужина, которым можно было накормить двоих.

— Валяй. — Она махнула рукой, приглашая к столу, а сама уселась в кресло и закинула ногу за ногу. — И начинай говорить.

Девушка присела на стул, и даже в этих движениях узнавалась какая-то неуловимость, неосязаемость. Она сидела с идеальной осанкой, и с каждой секундой она все меньше походила на обычную заблудшую бродяжку.

— Я, право, не знаю, с чего начать.

— С имени.

— Меня зовут Триша, — выпалила она и вцепилась в вилку. С каждым укусом она словно оживала. — Я родом с острова Гранс — Ареола.

Элениель прыснула.

— Один из островов архипелага по другую сторону залива? Далеко же тебя занесло. Как ты оказалась в том подземелье?

— Я… — Девушка съежилась и обхватила ладонями горячую чашку с чаем. Она не спешила с ответом, и одно это навевало на определенные мысли. Раздражение нарастало с новой силой, и оно усилилось, когда Элениель посмотрела на часы.

— Мне надо поспать, — сказала она. Незнакомка подняла на нее испуганные глаза. — Я отключусь на весь вечер и ночь, поэтому я должна знать, застану ли я тебя здесь, когда вернусь.

— Вы позволяете мне остаться?

Искреннее неверие Триши в неожиданное везение заставили Элениель испытать новую волну раздражения, потому что она не знала, что теперь со всем этим делать.

— Не смотри на меня, как на Богиню. Ты будешь здесь? Да/нет?

— Д-да.

— Чудно. — Элениель вручила ей ключ от комнаты напротив, которую сняла на случай ее согласия. — Увидимся утром.

Глава 28

Элениель выскользнула из гостиницы с первыми лучами солнца. Она планировала узнать о том, что говорят люди после вчерашнего происшествия. Она бродила по огромному рынку, который составлял большую часть города, и мимоходом прислушивалась к разговорам. Оказывается, раньше это подземелье и правда использовалось как хранилище важных документов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но задолго до этого там были пыточные камеры, в которые местные власти охотно скидывали непокорных. Местный торговец рыбой за небольшое вознаграждение обмолвился, будто слышал кое-что интересное, когда доставлял товар главе города. Городничий рассказывал одному из чиновников, что несколько недель назад какой-то глупец выкупил эту нору за огромные деньги. Якобы он продал бы ее и за меньшие деньги, но незнакомец сразу предложил такую сумму, от которой неприлично отказываться.