Джанго перерожденный. Том 3 - Владимир Алексеевич Абрамов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Там было одновременно и легче, и сложней налаживать современный быт и насаживать порядки социалистической республики. И всё же со скрипом это получалось.
После этого началась затяжная пора длительностью двадцать лет, на протяжении которых в объединённом государстве людей шла перестройка на новый лад и большой бум строительства электростанций, заводов, железных и автомобильных дорог, городов и всеобщей электрификации.
В общем, скучно не было. Но вместе с этим шла подготовка к налаживанию отношений с думсами. Завербовать там агентов было непросто, как и налаживать влияние с пропагандой повестки об окончании вражды между людьми и думсами. Потихоньку в рогатые головы через музыку, литературу и средства массовой информации закидывались идеи о мирном существовании с людьми и объединении в единое государство с равными возможностями и правами для всех жителей вне зависимости от пола, расы и видовой принадлежности.
Поскольку внутренняя кухня думсов Джону была хорошо знакома, ему удалось найти точки влияния и создать среди их общества сильную политическую оппозицию, которая по итогу к моменту укрепления ССРО перехватила главенство в стране. А потом начались длительные переговоры о мирном объединении.
Через пять лет думсы без войны влились в состав ССРО в качестве очередной республики. Теперь у них началась перестройка со средневековья к технически и магически продвинутой цивилизации.
Все эти дела отнимали у правителя невероятное количество сил и времени. Ему с трудом удавалось вырвать время на саморазвитие и изучению магических новшеств и достижений прошлого мудрецов Бритвейна. Последние знания достались во время завоевания власти над континентом.
К сожалению африканца, на этом проблемы не заканчивались. Оставались ещё два автономных континента, о которых имелось слишком мало информации. Их населяли люди, которые изолировались в пределах своих территорий. На одном континенте страны были очень сильно раздроблены вплоть до государств-городов. На втором континенте и вовсе обитали многочисленные племена дикарей, застрявших в каменном веке. Порталов призыва героев там не было, поскольку противостояние с думсами шло лишь на одном континенте, отчего они получили распространение лишь на нём.
Сектанты из Аум Синрикё настолько сильно разошлись, что распространили по всей ССРО религию, основой которой выступала вера в бога Джона Джанго. Настолько сильным стал джангонизм, что получил статус официальной религии. Во всех городах имелись храмы в его честь, а в почти всех деревнях строились или уже были построены часовни.
Из-за объединения с думсами религия претерпела небольшие изменения. Боженька был признан двуликим. Он по писанию жрецов мог перевоплощаться в думса и человека и объединял в себе черты и тех, и других, поскольку являлся сыном бога, который сошёл на землю, чтобы нести людям мир и просвещение.
Выдающаяся внешность альбиноса, которую он мог, но не стал менять на прежнюю, позволяла верующим быстрее поверить в его избранность и божественное происхождение.
Людей лишили прежней веры. Их сердца требовали заполнения пустоты. И они охотно принимали джангонизм.
И вроде всё шло своим чередом. Джон почти закончил разработку собственного особого ритуала призыва демонов, но неожиданно он начал ощущать, что у него начали чесаться рога. Самые натуральные небольшие чёрные рожки, которые у него проклюнулись после сна в своей постели.
Вечером ничто не предвещало подобного развития событий, а тут на тебе: просыпаешься, и что-то чешется на голове. Тянешь руку почесаться, и натыкаешься на рожки.
После такого хоть в самом деле начинай верить в то, что внезапно превратился в думса, будто по писанию джангонизма.
А ещё он в этот день несколько раз испытал странные чувства, которые некоторое время не мог никак интерпретировать. И лишь мозговой штурм и просмотр различной статистики за день позволил обнаружить закономерность.
Как и во времена правления думсами в прошлое перерождение он, вернее, печать героя захватывал души разумных существ, погибших в пределах её действия. То же самое происходило с ним и в столице Омбры. Только раньше о пойманной душе он мог судить по косвенным признакам — по усилению. Когда же достиг большой силы, то от одной души даже прибавки сил не чувствовал. А тут все факты указывали на то, что он именно ощутил то, как печать захватила три души за день.
У него созрели подозрения в том, что это из-за Загана. Наконец, печать его переварила, и передала его силу носителю. В результате чего он начал мутировать в не пойми что.
Подозрения укрепились тем же вечером, когда на него будто накинули лассо и выдернули чёрт пойми куда. Он чувствовал, слово его протягивает через узкий тоннель сквозь сонмище звёздных скоплений, хаотического переплетения цветов и устрашающе-угрожающих пятен. Больше всего его напугали тени, которые тянули в его сторону жуткие тёмные тентакли. К его радости они не смогли до него дотянуться.
Тоннель закончился, как и положено светом в его конце. Джона будто выплюнуло на ледяной каменный пол в каком-то мрачном подвале. Он сумел сгруппироваться и мягко приземлиться на ноги.
На потолке горела тусклая лампочка Ильича. Под ногами красовался кривой алый пентакль, начерченный масляной краской, которую легко было опознать по свежему характерному запаху. На вершинах магической фигуры были установлены обычные парафиновые свечи, пламя которых причудливо плясало.
Антураж был будто из фильма ужасов. Рядом с пентаклем лежала тушка чёрного козла с перерезанным горлом. Дополнял картину тощий парень в чёрном растянутом свитере и такого же цвета поношенных джинсах с дешёвыми синими кедами на ногах. Сальные длинные русые волосы были растрёпаны. В карих глазах ужас соседствовал с крайней степенью изумления. В правой ладони он стиснул рукоять столового ножа, лезвие которого было обагрено кровью.
Из одежды на призванном был лишь расшитый серебром пушистый домашний халат. На ногах у него красовались тапочки в виде кошечек с ушками, поскольку он как раз собирался ложиться спать. Негр-альбинос с могучей мускулатурой и торчащими из-под светлой шевелюры чёрными рожками в таком облачении вызвал у молодого демонолога ступор.
— Да ёб твою мать, нунгу плешивый! — не сдержался Джон, который был в крайней степени удивлён завершению вечера. — Что за херня⁈ Это ты меня призвал?
— Э-э-э… — выпучил глаза ошарашенный парень, которому на вид можно было дать от восемнадцати до двадцати трёх лет.
