Испания для королей - Виктория Холт

В Галиции Изабелла также проводила заседания суда и вершила правосудие с той же суровой принципиальностью, которая принесла ей признание в Кастилии. К убийцам и грабителям она не проявляла жалости, богатых судила так же, как и бедных.

Фердинанд зачастую предлагал решать судебные дела по-своему. Она предпринимала все возможное, чтобы избежать его замечаний и поправок. Больше всего на свете ей не хотелось отказывать супругу, когда он о чем-то просил ее, – и все же она без колебаний отвергала его просьбы, если чувствовала, что этого требует закон.

Так случилось и в деле Альваро де Луго. Один из самых состоятельных рыцарей Галиции, тот превратил свой замок в настоящий воровской притон, куда заманивали путников и где потом их убивали. Изабелла вынесла ему смертный приговор.

Когда она покинула зал суда и вернулась в свои покои, ей доложили, что какой-то человек умоляет принять его по вопросу, не терпящему отлагательств.

С ней был Фердинанд. Посоветовавшись с ним, она велела привести просителя.

Войдя в комнату, тот замер у двери – испуганный, озирающийся по сторонам. Изабелла поняла его состояние и велела всем, кроме супруга, покинуть королевские покои.

Ее приказание было выполнено, однако мужчина по-прежнему проявлял беспокойство. Тогда Изабелла сказала:

– Прошу тебя, изложи дело, с которым ты явился ко мне.

Не бойся, твоих слов не услышит никто, кроме меня и Его Величества.

– Ваше Величество, – упав на колени, выдохнул мужчина, – я пришел к вам от дона Альваро де Луго.

Изабелла нахмурилась.

– От того злодея, которого я приговорила к смертной казни? – холодно уточнила она.

– Да, Ваше Величество. У него есть богатые и влиятельные друзья. Они щедро заплатят вам, если вы сохраните ему жизнь.

Изабелла возмутилась.

– Интересно, каким образом я смогу сохранить ему жизнь, когда уже вынесен смертный приговор?

– А какую сумму обещают заплатить его друзья? – не удержавшись, осведомился Фердинанд.

Ответ последовал незамедлительно.

– Сорок тысяч дублонов золотом.

– Сорок тысяч? – недоверчиво переспросил Фердинанд. – Они и в самом деле располагают такими деньгами?

– В самом деле, Ваше Величество. Эта сумма поступит в ваше распоряжение, как только станет известно, что королева пощадила несчастного дона Альваро.

– Дорого же он ценит свою жизнь, – усмехнулся Фердинанд.

Увидев алчный блеск в его глазах, Изабелла насторожилась.

– Золотом, Ваше Величество, – многозначительно повторил мужчина. – Деньги уже собраны, осталось только освободить дона Альваро, и…

Изабелла его перебила:

– Послушай, а ты не забыл, какие тяжкие преступления вменяются ему в вину? Дон Альваро – самый кровожадный преступник из всех, встречавшихся мне до сих пор.

– Потому-то за освобождение и назначена такая внушительная сумма, – нетерпеливо пояснил Фердинанд.

– Сдается мне, – спокойно сказала Изабелла, – нам предлагают те самые деньги, за которые он понес наказание.

– Ничего, мы отмоем их от крови, – улыбнулся Фердинанд. – Надо только…

– Нет, мы не будем утруждать себя таким неподобающим нам занятием, – решительно произнесла Изабелла.

Она повернулась к просителю.

– Ступай к своим друзьям и передай им, что королева Кастилии не вправе нарушить закон, соблюдения которого требует от своих подданных.

– Ваше Величество!.. Неужели вы откажетесь?..

– Очевидно, друзья дона Альваро плохо меня знают, иначе бы они не осмелились обратиться ко мне с таким бесчестным предложением. Тебе же я советую поскорей убираться восвояси, пока я не велела тебя арестовать за попытку подкупить должностное лицо, коим я являюсь в суде.

Мужчина молча встал на ноги, поклонился и спешно ретировался.

Фердинанд мрачно посмотрел на закрывшуюся за ним дверь.

– Судя по всему, дорогая, ты не собираешься вести священную войну против мавров.

– Напротив, намереваюсь объявить ее, как только у нас появится возможность снарядить войско.

– Сорок тысяч дублонов могли бы сегодня же предоставить нам такую возможность.

– Эти деньги запятнаны кровью. И я не продаю свою совесть, Фердинанд.

Он фыркнул.

– За сорок тысяч золотых дублонов могла бы и забыть о щепетильности.

– Я строю королевство, основанное на справедливости, – просто сказала Изабелла. – А какая уж тут справедливость, если привлекать к суду только тех, кто не может купить свободу от закона?

Фердинанд сокрушенно махнул рукой.

– Но ведь нам так не хватает денег! Как мы обойдемся без них?

– Еще труднее нам будет обойтись без элементарных понятий о чести и бесчестии, – с достоинством ответила она.

Фердинанд отвернулся. От отчаяния и злости он потерял дар речи. В эту минуту Изабелла поняла, что больше всего на свете ее муж любит деньги.

В севильский монастырь святого Павла Алонсо де Охеда вернулся опустошенным и разочарованным, обманутым в своих самых сокровенных чаяниях. Прежде он надеялся, что к этому времени в Севилье уже будет полным ходом работать инквизиция, а теперь у него появились опасения, что никто, даже сам Торквемада, не сможет убедить королеву в необходимости основать в Кастилии хотя бы один-единственный святой трибунал.

Днем он вымещал злобу на всем доминиканском братстве, а по ночам усердно молился – пытался урезонить Божьих угодников, так легкомысленно относившихся к неотложным нуждам кастильского государства.

– Доколе? – вопрошал он. – Доколе будете вы взирать на грехи заблудших чад ваших и не давать нам возможности спасти их души? Долго ли еще мы будем бессильны в борьбе с ересью? Скажите, о небесные пастыри нашего многострадального народа!.. Скажите, подайте какой-нибудь знак!

И вот – во всяком случае так показалось Охеде – долгожданный знак был подан. Это случилось в тот день, когда в монастырь прибыл один молодой человек, желавший поговорить с настоятелем о неком тревожном явлении, свидетелем которого он недавно стал.

Охеда согласился принять его.

Юноша вошел, и Охеда тут же узнал его. Тот принадлежал к знатному роду Гузманов, еще в прошлом веке обосновавшихся в Севилье.

– У тебя очень растерянный вид, сын мой, – сказал приор. – В чем ты желаешь мне исповедаться и почему ты не обратился Со своим делом к твоему духовному отцу?

– Святейший приор, мне кажется, что мое дело важнее, чем просто исповедь. Я знаю, что вы недавно побывали при дворе и виделись с королевой. Потому-то я и решил прийти к вам.

– Ну что ж, давай послушаем твои откровения.

– Святейший приор, я завел любовницу.

– Нехорошо, плотские желания нужно подавлять. Назначь себе эпитимью и больше не греши.