Нулевой контракт - Дмитрий Львович Казаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я встал, поморщился от боли в отбитых ребрах, которые непонятно когда успел ушибить. Цзянь погнал нас обратно к лагерю, где среди уцелевших палаток виднелись воронки, сиротливо валялись разбросанные вещи, рюкзаки, обрывки ковриков, окровавленные берцы.
— Лейтенант сказал кое-что, — начал я, когда мы принялись сворачивать нашу палатку. — Насчет «Инферно».
— Да ну, не может быть? — воскликнул Эрик, остальные просто уставились на меня выжидающе.
Ну я и поведал им то, что услышал от Поля.
— Хранилище древнего оружия? Ну мы влипли, братаны, вообще, — пробормотал Вася. — Почему только охрану из каких-нибудь роботов не поставить? Или рептилоидов штопаных? С лазерами в щупальцах и транклюкаторами в задницах?
Наверняка банально потому, что нанять каких-нибудь типов вроде нас дешевле и проще — никакой возни с настройками транклюкаторов, а заменить выбывшего из строя бойца-человечка раз плюнуть, не то что рептилоида, да еще и штопанного.
— И это ничего особенно нового он не сказал, — заявил Ингвар, потирая переносицу, и я посмотрел на него с удивлением: он знал, где мы, с самого начала, но только вот откуда? — Интересно, что там такое может быть в дредноутах.
— Атомная бомба, — мрачно буркнул Эрик. — Давай, Сыч, держи крепче!
Прямоугольник палатки улегся на песок и они вдвоем начали его сворачивать, а мы занялись металлическими деталями — Вася держал мешок, а мы с Ингваром набивали его колышками и опорами. Индеец оказался единственным, кто никак не отреагировал на мои новости, наверняка для него это очередное испытание мира мертвых, и вообще если ты уже откинул копыта, то бояться нечего.
— Атомная бомба — ерунда, — норвежец вздохнул. — Тут явно что-то более серьезное. Цивилизация, на которую мы работаем, наверняка может изготовить такое…
В голову тут же пришла Звезда Смерти, способная одним плевком уничтожить планету, а также бредни про тектоническое оружие, которое может трясти материками так, как мы встряхнули той же палаткой. Да, кто бы ни основал наш полигон, они могли спрятать в дредноутах нечто такое, что на нашей родной планете не приснилось еще самым злодеистым гениям.
— Да какая разница? — Вася затянул горло мешка с таким остервенением, словно душил личного врага. — В любом случае мы попали по самые гланды. Дрищи наскакивают, собаки. Чего им надо?
Мне бы тоже очень хотелось это знать.
На осмысленное нападение, попытку захватить или уничтожить полигон это все походило слабо. Набежать с одной стороны, потом с другой, с третьей — то ли разведка боем, то ли отработка видов тактики и проверка разного нового оружия, то ли просто развлечение, типа как похищение коней и женщин для горских джигитов в девятнадцатом веке?
Или может быть все это вместе?
А ведь мы даже не знаем, местные дрищи или гости на этой планете, как и мы! Вообще ничего не знаем!
Пока возились с палаткой и прочим, из-за горизонта выкатилось и начало припекать первое солнце. Ремонтники взялись за дело, заискрили сварочные аппараты, зашелестела натягиваемая между столбами металлическая сетка, заскрежетал плохо смазанный кран на одном из БРЭМов.
— Закончили? — рядом появился Цзянь. — Пока можно отдыхать. Сухие пайки берите.
— Разрешите обратиться? — тут же вылез Ингвар, которого любопытство мучило явно сильнее, чем голод.
Для меня оно выглядело странным — не естественным желанием узнать побольше, свойственным человеку, попавшему в необычную обстановку, а целенаправленным, профессиональным стремлением собрать как можно больше информации о том, что происходит вокруг.
Как будто норвежец явился сюда именно за этим.
Цзянь, выслушав вопрос по поводу дрищей — кто они такие и чего добиваются, покачал головой и выдал:
— Уровень технического развития данных биологических объектов ниже земного. Биологическая природа негуманоидная, форма жизни предположительно аборигенная. Исследования живых или мертвых образцов персоналом полигона не проводятся в силу наличия запрета, — последний факт, судя по голосу, нашего комотделения сильно раздражал. — Осознали?
Да, чего уж тут не осознать — нам вежливо дали понять, чтобы мы не лезли грязными ручонками не в свое дело.
— Так точно, — ответил Ингвар.
Я сидел на песке и жевал полоски вяленого мяса, которое почему-то совсем не застревало между зубами, хотя после той же воблы обычно замучаешься ошметки выковыривать. Запивал желе из тюбика — сегодняшняя порция имела запах свежего яблока — и думал, в каком бардаке оказался.
Ладно дрищи… так ведь есть еще болезнь, превращающая людей в бешеных зомби. Среди нас могут оставаться зараженные, и это значит мы все потенциально опасны друг для друга. От одной мысли, что вирус в эту секунду может размножаться внутри, подбираясь к мозгу, меня затошнило.
— Братья, во имя Аллаха, — подал голос Фейсал. — Проклятие может поразить каждого! Поэтому надо быть бдительными…
Все мы думаем примерно об одном, все боимся того же.
Договорились приглядывать за соседями, и тут же давать сигнал, если кто-то поведет себя странно. Хотя честно говоря, я подумал, что это не поможет, слишком уж быстро проходит трансформация — чик, и вместо нормального парня рядом с тобой кровожадное чудовище.
И без помощи «извне» нам с эпидемией не справиться, а транспортная зона закрыта.
Так что пока все выглядит так, что отсюда я не выберусь, лягу не в родную землю Земли, а в песок чужого мира, которому не знаю даже названия. И если Мила не вспомнит обо мне, так и останется радоваться жизни рядом с Жабенем — тут кулаки мои сжались сами — то бабушке придется очень непросто, как только прекратятся платежи.
Нет, хотя бы ради нее я должен выбраться, выжить, вернуться!
* * *
Убитых и раненых вывезли сразу же после боя, а вот нас сменили только в районе полудня, когда ремонтники закончили работу, а мы одурели от жары.
Выгрузились мы, как обычно, рядом с гаражом, но вместо казармы нас погнали к санчасти. Там бойцов встретили усталые, вымотанные доктора, которые держались на ногах исключительно благодаря силе воли, такой-то матери, ну и может быть армейским стимуляторам.
— В ряд встали! В ряд! Рукава закатываем! — принялся командовать тот, что огромный и седой, с утиным носом.
Похоже, что нам собирались вкатить еще одну дозу того, что они называли «универсальным антидотом». О том, что сказал мне Поль по поводу бесполезности этой процедуры, я соратникам ничего не сообщил
