Темная Империя 3 - Елена Звездная

Магия вернулась неожиданно.

Он вдруг вдохнул и на этот раз вдохнул полной грудью — разом ощутив весь окружающий мир.

— Что? — тут же спросил Герман.

— Магия, — ответил Ниран. — вернулась.

— И что, найдешь его? — поинтересовался младший Шилли.

— Ты со мной? — Ниран сплел поисковое заклинание, отправляя его на поиск.

— Опять пространственная магия? — скривился Герман. — Меня после нее тошнит, но… С тобой, конечно.

Поисковое заклинание отозвалось почти сразу, выдав координаты нахождения адепта Иллиана Трея. И это было первой странностью. Чтобы боевой маг и не закрывался от поиска?! Такого Ниран вовсе не ожидал.

— У тебя выражение лица странное стало, — заметил Шилли.

— В смысле?

— В смысле как у Алеха, если бы ему бесплатно мешок сахара подарили.

— Интересная аналогия, — Ниран направился к двери, захватив по дороге несколько пирожков с тарелки, оставленной Найриной на столе.

К входной двери, съев два из трех, был вынужден заметить:

— Вкусно.

Герман, тоже угостившийся, прожевав, задумчиво спросил:

— Слушай, Нир, только мне стало интересно, почему половину — всего напеченного, Найри в бумажный пакет сложила и отставила?

Лорд Сайрен остановился на последней ступеньке, несколько секунд задумчиво жевал пирожок, а затем, резко развернувшись, посмотрел на широкоплечего друга и хрипло спросил:

— Ты знаешь про нее и Экнеса?!

Медленно спустившись, Герман дожевал пирожок, вытер руки платком, извлеченным из кармана, и спросил:

— Экнеса? Думаешь между ними что-то?…

Ниран мотнул головой. Затем, набросил сеть, оградившую их от любого прослушивания, и тихо произнес:

— Если Найрина полюбит аристократа, я не скажу ей ни слова.

— А что сделаешь? — спросил Герман, чувствуя неожиданную злость.

— Убью его сам, — предельно честно ответил лорд Сайрен.

Именно лорд, потому что маг.

И младший Шилли в этот миг очень четко почувствовал ту пропасть, что разделяла его и семейство Сайрен. Непреодолимую пропасть.

— Почему? — вопрос прозвучал глухо.

— Потому что власть магов вернется, — Ниран опустил глаза, — а по нашим законам у магинь может быть только один выбор — другой маг.

— Но сейчас ты не вмешиваешься, — заметил Герман.

Ниран ничего не ответил. Убрал сеть, стремительно вышел из доходного дома, и лишь оказавшись на улице и запрокинув голову, чтобы вдохнуть запах ночи, ответил подошедшему торговцу:

— Это ее выбор, я буду поддерживать его до тех пор, пока могу; защитить Найри. Ты не передумал?

Герман отрицательно мотнул головой и подошел к магу.

Вспышка — и они за пределами Сарды. Вспышка — еще на тысячу.

— Дальше пешком, — пошатываясь, произнес Ниран.

Герман не сказал ни слова — пытался побороть приступ тошноты и не сразу пошел вслед за устремившимся по путевой линии другом.

Шли недолго, вскоре впереди увидели тело лежавшего ничком совершенно седого человека, и лишь когда подошли и перевернули, в дрожащем мужчине узнали одного из самых бесстрашных адептов боевого факультета.

— Мертв? — стоя, в отличие от опустившегося на одно колено Нирана, спросил младший Шилли.

— Жив, но выпит, — ответил Сайрен.

И вздрогнул, когда трясущийся адепт пробормотал:

— Ннноги… ннноги не переломали еще…

Он говорил что-то еще, сбиваясь и переходя на шепот, бормоча невнятно и путано, и не вслушиваясь в сбивчивую речь, Герман произнес:

— Одной проблемой меньше — теперь он точно для Найриши не опасен. Отнесем к целителям?

— Добить бы его из жалости, — произнес Сайрен, оплетая Трея магическим коконом, — но что-то жалости у меня к нему не осталось.

В полночь, я вышла из квартиры. Вышивку я успела завершил» к моменту возвращения Нирана и Германа, которые от чего-то выглядели крайне задумчивыми. Проводив тетю Франки и Германа, я собралась, и, не говоря ни слова брату, направилась в парк.

Миновав безлюдные, сегодня в особенности тихие дорожки, я вышла к той самой скамье, где мы встречались всегда. Села, разместила пакет с еще теплыми пирожками рядом, сегодня напекла втрое больше, чем накануне, и принялась ждать, обняв плечи руками и глядя иа черные воды городского озера. Вода действительно казалась совершенно черной и абсолютно непроницаемой.

— Тоже тяжелый день, да? — раздался совсем рядом знакомый, чуть усталый голос.

— Да, — ответила я, и повернула голову, глядя на присевшего рядом со мной мужчину.

Именно мужчину, который во всем казался человеком. Разве что генетика вызывала много вопросов, которые хотелось адресовать его предкам, но все же… Все же я вдруг поняла, что благодарна лорду Эллохару за эту иллюзию его человечности, за стабильность, которой мне так не хватало в последнее время. За…

— Пирожки с разной начинкой, — почему-то вдруг сказала я. — С ягодами, мясом и овощами.

Он вдруг усмехнулся и спросил:

— А с человеченкой нет?

Вздрогнув, я осторожно отодвинулась от мужчины и мрачно ответила:

— Извините, на рынке подобного не нашлось.

— Могла бы в морге прихватить, — усмехнулся вдруг темный.

Истинный темный, и юмор у него тоже был… темный.

— Простите, лорд Эллохар, сегодня трупов не оказалось, а вчерашние я сочла несвежими, — съязвила я, и неожиданно добавила, — но если желаете и вас мясо с душком не смущает, можем прогуляться до ближайшего кладбища!

— Гм, — прокашлялся темный и хмуро произнес, — нет, спасибо, вероятно, откажусь от столь изысканного… эм… деликатеса.

И взял, и отодвинул от себя пакет с пирожками, которые я столь старательно готовила. После взял сверток с носками, развернул, деловито растянул, и разглядывая сообщил:

— Малы будут.

— Самый большой размер, — окончательно разозлившись, сообщила я.

— Серьезно малы, — продолжил возмущаться лорд Эллохар, — и вышивка какая-то кривая, между прочим.

Откровенно уязвленная его замечаниями, сама не поняла, как опустилась до саркастичного:

— Принесите свои — с радостью заштопаю.

Недовольный взгляд на меня, и темный наставительно сообщил:

— А как на счет того, чтобы заштопать с любовью? Это стало последней каплей.

Решительно поднявшись, я развернулась и молча, не прощаясь, просто ушла.

Прошла через весь парк, миновала дорогу и…

Оказалась у городского озера!

Мало того, что у озера, так еще и рядом со скамьей, на которой с самым невозмутимым видом сидел темный лорд, все так же в человеческом обличье, и ел мои пирожки!