Ордо Еретикус - Дэн Абнетт

Я разыскал местную контору Гильдии Астропатика — высокое, с затемненными окнами строение на углу главной площади — и вошел внутрь.

Женщина по имени Ницинт с озабоченным видом проверила мою кредитную карту и предоставила мне доступ к «Эгиде». Я хотел узнать, не поступало ли на мой адрес каких-либо сообщений.

Меня ожидал сюрприз — послание от Гарлона Нейла.

Он выжил.

Его сообщение на глоссии оказалось весьма пространным. Суть заключалась в том, что он покинул Мессину двумя неделями ранее, предчувствуя нечто ужасное. Это меня не удивило. У Нейла был нюх на неприятности. Он единственный из всех моих несчастных потерянных агентов смог предугадать опасность, и в это было легко поверить. На момент отправки письма он находился всего в трех днях пути от Гудрун.

Через астропата я послал ответ на глоссии, сообщая Нейлу, что он должен добраться до южной столицы, Новой Гевеи, и, прибыв на место, организовать наш отлет с Гудрун. Я попросил его подтвердить получение письма и сказал, что спишусь с ним снова, когда буду недалеко от места встречи. По моей оценке, дорога должна была занять четыре дня. Четыре дня, и мы воссоединимся с Нейлом в Новой Гевее и покинем планету.

Снегоход, по существу, оказался роскошной машиной для отдыха с хорошо утепленной кабиной и примыкающей к ней каютой. Обтекаемой формы серый корпус крепился на гусеничном блоке с широкими направляющими колесами впереди.

Агент в отделе аренды разошелся не на шутку, распевая похвалы машине, но я оборвал его:

— Я беру ее.

— Отличный выбор, сэр.

— Арендую на две недели. Я отправляюсь в Онтре и оставлю ее там.

— Прекрасно, сэр. Доставьте ее в наш офис в Онтре. Вы должны заполнить кое-какие документы. У вас есть какое-нибудь удостоверение личности?

На карточке Креции не было необходимого количества денег. К тому же я собирался оформить эту сделку анонимно.

Я решил разбудить очередную из своих дремлющих поддельных личностей и положил ладонь на считывающее устройство. Торин Грегори, бизнесмен с Трациана, обладающий вполне достаточными средствами, проводит отпуск на Гудрун. Клерка это вполне удовлетворило.

С виду снегоход выглядел громоздким, но, к моему удивлению, оказался весьма быстроходным. Пора было возвращаться, и я остановился по пути лишь для того, чтобы купить продукты в бакалейной лавке.

Увидев приближающийся снегоход, друзья, дожидавшиеся в спидере, не на шутку встревожились. Позднее Элина рассказала мне, что уже держала лазерный пистолет наготове, когда я высунулся из кабины и помахал им.

— Перебирайтесь сюда. Мы меняем средство передвижения.

Мы замаскировали спидер лапником, и, как только Медею благополучно переместили в роскошную, обитую кожей каюту, я повел снегоход к перевалу.

Я не стал рассказывать о письме Нейла. Мне не хотелось обнадеживать их до поры до времени.

С наступлением ночи мы уже карабкались по заснеженному шоссе, ведущему к Онтре. Груже остался позади. Выезжая из города, мне показалось, что я видел небольшой желтый спидер, но он был слишком далеко, чтобы можно было говорить с уверенностью.

Мы ехали сквозь темноту, поочередно сменяясь у руля. Ночь стояла ясная, но я настроил вокс на прием метеосводок, чтобы не пропустить предупреждение о лавине или снегопаде. И не зря.

Вскоре погода ухудшилась. Взбираясь по северной кромке Монс Фулько, мы то и дело прорывались через снежные бураны и были вынуждены сбросить скорость и включить фары. В такие моменты за руль садилась Креция. Она достаточно долго прожила в горах и знала, что делать.

Я дремал в каюте на длинном многоместном сиденье напротив спящей Медеи. Меня опять терзали сны о ее спасении. Йекуда Вэнс вновь и вновь отчаянно умолял о помощи. Он кричал, пронзая меня копьем ментальной боли. Я проснулся и взглянул на Медею. Она все так же лежала на своих гравиносилках. Элина спала на соседнем сиденье.

Каюта покачивалась и вибрировала, за окнами трепетали снежные призраки.

— Ты в порядке, Грегор? — встревожился Эмос. Он сидел в кресле в дальнем конце каюты, обложенный информационными планшетами.

— Просто сон, Убер. Один и тот же уже вторую ночь.

Я сел. Прошлой ночью я решил, что проснулся от шума, производимого Тарлом. Но теперь все повторилось. Сновидение разбудило меня. Жуткий, полный боли и ярости предсмертный, крик Йекуды Вэнса, возвещающий о крушении надежд.

Грохоча гусеницами, мы вкатились в Онтре в полдень следующего дня. Из-за сильного снегопада пришлось ехать очень медленно. Ледяная корка покрывала медные крыши домов известного курорта. Но такая погода привлекала в город толпы любителей зимних видов спорта. Повсюду кипела жизнь, на улицах оживленно гудело множество машин, а небеса пестрели прибывающими спидерами.

Я припарковал снегоход на стоянке трансконтинентальной станции Онтре и вместе с Эмосом отправился на вокзал, где Торин Грегори приобрел билеты в четыре смежных спальных купе. Как нам сказали, экспресс должен был прибыть через час.

Могучий хребет Атенатовых гор перечеркивает крупнейший континент Гудрун, а Трансатенатская железная дорога протянулась по нему, подобно артерии. Пейзажи вдоль трассы славятся своей романтичностью. Большинство пассажиров пользуются услугами экспресса ради самой поездки. Это отдыхающие, которым хочется путешествовать, а не прибывать. Молодежь стекается на горнолыжные курорты, наподобие Груже и Онтре, тогда как богачи выбирают Трансатенатский экспресс, где могут отдохнуть в заботливой роскоши и полюбоваться самыми потрясающими пейзажами Гудрун.

Огромный, хромированный, заправленный прометиумом локомотив вполз в Онтре в пять часов и втащил за собой вереницу из десяти двухэтажных вагонов. Проводники помогли нам занести в купе Медею.

Наши просторные апартаменты первого класса со стенами, отделанными панелями из полированного клена, располагались на верхней палубе третьего спального вагона. В одном из них мы разместили Медею. Элине досталось соседнее купе с одной стороны, а Креции — с другой. Мы с Убером разделили четвертое. Помещения сообщались дверями.

Покидая Онтре, локомотив дал гудок и запыхтел, взбираясь по склону к перевалу Фонетт. Огромный серебристый механический зверь мог разогнаться на ровном участке до ста семидесяти километров в час.

Я сверился с расписанием. К ночи мы должны были прибыть в Фонетт, затем короткий перегон до Локастра, за которым последует скоростной безостановочный пробег мимо Больших Атенат, через Южное плато к побережью.

До Новой Гевеи оставалось менее трех дней пути.

Мы едва ощущали движение поезда. На легкую, равномерную вибрацию все скоро просто перестали обращать внимание. Вагоны были просторными, обогреваемыми и хорошо защищали нас от холода Атенат. Толстые стены почти полностью заглушали грохот мощного двигателя, от которого мы чуть не оглохли на платформе в Онтре. И лишь когда локомотив проходил по спускам или в тоннелях, едва различимый гул делался немного громче.

В комфортабельном купе первого класса я чувствовал себя как дома, особенно когда шторка на окне была опущена. Впрочем, я предпочитал держать ее поднятой, чтобы иметь возможность любоваться горными пейзажами и наслаждаться панорамными видами. Особенно прекрасными мне показались грозные перевалы и просторные заснеженные равнины, залитые мягким розовым свечением закатного солнца. На необъятных просторах синели четкие тени, отбрасываемые ледяными глыбами, да кое-где розовый снег обнажал черные скалы. Вырывавшийся из локомотива бежевый пар время от времени струился мимо окон и заслонял обзор.

На поворотах состав снижал скорость, и, прижавшись к оконному стеклу, можно было увидеть соседние вагоны, вытянувшиеся огромной хромированной змеей с сине-белой эмблемой на боку, и длинную дрожащую тень на снегу.

С наступлением ночи за окном стало совсем черно, и я опустил шторку. Эмос задремал. Мне ничего не оставалось, как прогуляться по поезду.

Открылась дверь, ведущая в смежное купе, и вошла Креция. Она нарядилась в жемчужно-серое атласное платье с высоким воротником, плиссированным лифом и широкой юбкой. Увидев ее, я вскочил с места.

— Ну? — спросила она, поигрывая меховой шалью.

— Выглядишь ошеломительно…

— Говоря «ну», я хотела предложить тебе сопроводить меня на ужин, — усмехнулась доктор и поправила красиво уложенные волосы.

— Ужин?

— Вечерний прием пищи. Тот, что обычно приходится на время между обедом и ночным колпаком.

— Я знаком с этим понятием.

— Отлично. Так мы идем?

— Мы пытаемся спастись бегством. Ты думаешь, сейчас подходящий момент?

— Лучший момент и представить трудно. Грегор, мы ведь спасаемся бегством на самом роскошном средстве передвижения, какое может предложить Гудрун. Думаю, стоит продолжать спасаться, выдерживая стиль.