Пасынки судьбы - Олег Рой

– Вот посмотри на меня, Ижорский, – говорил Платон. – Я нигде не служу, родители мои бедны. У меня нет ни золотых приисков, ни богатой тетушки, снабжающей меня деньгами, – и все же карманы мои никогда не бывают пусты. А все потому, что я удачлив в игре. Мне всегда везет – и при этом никто не сможет обвинить Варфоломеева в том, что он играет нечисто. Оттого я и принят в хороших домах, хотя отнюдь не блещу родословной, и барышни не оставляют меня своим вниманием, забывая о том, что я вовсе не хорош собой.

– Как же это тебе удается? – удивился Петр.

– Ха! – усмехнулся Варфоломеев и опрокинул еще одну рюмку. – Так я тебе и сказал… Это, брат, моя тайна. Страшная тайна.

– Ну, как знаешь. – Ижорский щелкнул крышкой карманных часов. – Слушай, друг, время позднее… Не пора ли нам расплатиться по счету да по домам? Саша уже небось все глаза в окно проглядела.

– Да погоди! Успеешь еще к своей Саше. Так и быть, Ижорский. Я открою тебе свою тайну. Только тебе, больше никому. И то лишь оттого, что я тебя полюбил – уж так полюбил, прямо как родного брата. Только сначала давай закажем еще графинчик…

Он кликнул полового и потребовал еще водки и закуски. А потом наклонился к уху своего приятеля и тихо произнес:

– Мне помогает высшая сила…

Петр усмехнулся:

– Да брось, Варфоломеев, ты смеешься надо мной!

– Уверяю тебя, Ижорский, я вовсе не шучу, – покачал головой Платон. – Люди просто не знают…

И замолчал на полуслове.

– Чего же они не знают? – спросил певец, чувствуя, что его начинает заинтересовывать этот разговор.

– Не знают, как велико могущество потусторонних сил, – отвечал его приятель, разливая водку по рюмкам. – Выпьем, Ижорский! Твое здоровье.

Петр почти машинально выпил водку и закусил хрустящим соленым груздем.

– О каких же потусторонних силах ты говоришь? – поинтересовался он.

– Ясное дело, о каких, – хмыкнул Платон. – Уж никак не о тех, чьи лики в красном углу висят. Тем сколько ни молись – барыша никакого. А вот от других – совсем напротив того… Надо только попросить с умом – и все получишь.

– И как же надо попросить?

Видя, с какой жадностью Петр впитывает каждое слово своего приятеля, его ангел забеспокоился – но что он мог поделать? А Варфоломеев меж тем, точно лукавый змей-искуситель, продолжал нашептывать своему товарищу:

– Посмотри на себя, Ижорский. Тебе двадцать шестой год, ты женатый человек, а жалованья получаешь каких-то жалких триста рублей. Но это еще полбеды! Вся-то беда в том, что ты, с твоим голосом, с твоим талантищем, – и прозябаешь в хоре. Да тебе первые партии надо петь – Онегина, Дона Карлоса, Князя Игоря…

– Ну кто же мне их даст, Варфоломеев? – горько усмехнулся Петр. – В Большом театре и без меня достаточно исполнителей главных ролей…

Вот тут Платон попал в самую точку. Уж давно Петр Ижорский был недоволен тем, что в театре ему не дают ролей. Пусть не главных, пусть небольших – но все-таки ролей. Он был уверен – стоит ему выйти перед публикой и исполнить какую-нибудь арию соло, а не в хоре, так его тут же заметят. Но время шло, а подобной возможности никак не предоставлялось. Неудивительно, что после слов приятеля он загрустил и сидел, не притрагиваясь к полной тарелке.

– Эх, друг сердешный, не надо ждать, пока тебе что-то дадут, надо брать самому! – внушал Варфоломеев.

– Да я бы взял, взял! – горячо откликнулся Петр. – Если бы знал, как…

– Ну а я-то тебе на что? – нехорошо улыбнулся Варфоломеев. – Я тебе все и подскажу, и расскажу… Вот что – едем сейчас ко мне. Дам тебе одну занятную книжицу почитать… Толковая книжица, перевод с латинского. Только не показывай никому, а особливо жене.

После этого разговора и прочтения данной Варфоломеевым книги Петр сделался сам не свой. Его встречи с Платоном и разговоры о дьяволе и о выгоде продажи ему души происходили все чаще и чаще. Ангел весь извелся, наблюдая, как его подопечный все сильнее попадает под влияние Варфоломеева, как увязает, подобно тому, как муха застревает в хитро расставленной пауком ловушке.

Сашенька тоже почувствовала неладное и забеспокоилась. Она пока еще ничего не знала о новом увлечении мужа, но любящее женское сердце подсказывало – с ним что-то не так. Но, как ни странно, еще больше, чем жена и хранитель, подобного стечения обстоятельств испугалась Тайна.

– То, что происходит с Петей, – это ужасно! – говорила она. – Если мы не вмешаемся, его душа навсегда отойдет Темным силам. И это значит, что мы с тобой, мой любимый Ираэль, будем разлучены. Этого нельзя допустить! Нужно срочно что-то придумать!

– Но что мы можем поделать? – разводил руками Ираэль.

– Все, что угодно, лишь бы этого не произошло! – встряхивала своими великолепными черными волосами Тайна. – Постарайся, умоляю тебя!

Конечно, он старался. Постоянно шептал на ухо своему подопечному, на какой опасный путь тот вступил, навевал ему сны, которые должны были заставить Петра задуматься и помогли бы ему вернуться к прежнему образу жизни, даже вместе с Тайной несколько раз выдумал препятствия, чтобы помешать встрече с Варфоломеевым. Но все было тщетно, Ижорский увлекся не на шутку. Вместе со своим другом он стал посещать спиритические сеансы, зачитывался оккультными книгами, общался с сомнительными людьми. И однажды мрачным осенним вечером признался товарищу, что готов заключить сделку с дьяволом и получить в обмен на свою душу успех и славу. Платон возликовал и предложил совершить обряд прямо на следующий день.

– Завтра пятница, да к тому же тринадцатое число. Лучшей даты для такого дела не найдешь.

Ночью Петр, как следует заложивший в компании Варфоломеева за воротник, уснул как убитый. Рядом беспокойным сном спала Сашенька, последнее время просто не находившая себе места от тревоги за мужа. Стараниями Тайны она давно узнала о его пристрастиях – хранительница очень надеялась, что любимая жена сможет как-то отвлечь Петра от его нового увлечения. Но увы! У молодой женщины ничего не получилось. Супруги лишь крепко поссорились, и Саша, испугавшись, что ссора может закончиться полным разрывом, замолчала и больше не сказала мужу ни слова упрека. Чем очень рассердила Тайну.

– Беда с этими людьми, – сокрушалась она. – Если бы они хоть немного прислушивались к нам – их жизнь была бы ровной, гладкой и счастливой. Но почему, почему они этого не делают?

В маленькой квартирке царила напряженная тишина. Даже большие часы с кукушкой, висевшие в столовой, в ту ночь, казалось, тикали особенно тревожно. Ангелы-хранители, сидя на краю супружеского ложа, вели взволнованную беседу.

– Я чувствую, что это конец, – восклицал Ираэль, – и ничего, ничего не могу поделать! Если завтра обряд совершится, то душа Петра безвозвратно погибнет.

– Меня не столько заботит судьба Петра, сколько твоя судьба! – горько отвечала Тайна. – Если Ижорский отдаст душу Темным силам – это ведь будет означать конец твоей карьеры! Ты никогда не сможешь получить новую душу, но это еще полбеды. Страшно подумать, что будет, если на Высшем Суде решат, что это ты виноват в его поступке! Тогда тебя накажут, отправят в ссылку, и мы никогда больше не увидимся… Я не могу, не хочу жить без тебя!

Однако ангел почти не слушал подругу, все его мысли были заняты подопечным.

– Надо как-то помешать ему! – говорил он.

– Но как? – возражала его подруга. – Что мы можем изменить? Если уж человек принял такое решение, то ангел не в силах его остановить.

– Я тут кое-что придумал… Мне кажется, что выход есть, – признался Ираэль. – Я собираюсь сей же час отправиться к Стирателю и обменять свое существование на Спасение для Петра.

Если бы ангелы умели бледнеть, то Тайна сделалась бы после его слов белой как мел.

– Что ты говоришь? – закричала она. – Никогда и ни за что! Только не это! Ведь тогда я потеряю тебя навсегда!

– Да, но другого выхода нет.

– Есть. Послушай меня…

Чуть не до самого утра женщина-ангел уговаривала своего возлюбленного. Да, его подопечный собирается заложить свою душу и, вероятнее всего, сделает это. И это его выбор, а, как известно, Всевышний именно на том и построил этот мир, что дал всем живущим в нем, и людям и ангелам, возможность выбирать. Петр предпочел погубить свою душу в обмен на успех и славу – ну что же, это его право, он свободен. Да, это ужасно, это невероятная трагедия, но все же это не конец. Ведь после того, как Петр перейдет во власть Темных сил, жизнь для его хранителя не закончится. Конечно, по Правилам, он должен отправиться на Небо и дожидаться там Высшего Суда… Но ни для кого не секрет, что некоторые ангелы этого не делают. Они остаются на Земле, а Наверху просто забывают о них. Что мешает Ираэлю поступить так же? От обязательств перед душой Петра он будет освобожден. А значит, вполне можно побыть на Земле, хотя бы до тех пор, пока она, Тайна, здесь. А там будет видно. Ираэль сначала возражал ей энергично, потом все более вяло и, наконец, к утру полностью признал ее правоту.