Месть Атлантиды (СИ) - Unknown

— Остановись! Нет! Не надо! — слезы хлынули сплошным потоком, сжатые в кулаки ладони обрушили на насильника град ударов, в которых не было никакой силы. Она опомнилась, лишь когда поняла, что ее руки сжаты его пальцами словно в стальные тиски. В потемневших от желания глазах мужчины читалась ярость.

— Только что ты заставила меня пожалеть о своем великодушии, — с этими словами он вошел в нее полностью, одним резким ударом.

Из горла девушки вырвался нечеловеческий крик. Боль отобрала способность двигаться, ей показалось, что он разорвал ее пополам своим яростным проникновением. С каждым толчком разламывающая боль все усиливалась, Элика даже не осознавала, что не кричит лишь потому, что он закрыл ее рот грубым поцелуем. Обхватив стройные бедра пленницы, он притянул ее еще ближе, усиливая пытку, пронзая до упора.

На какой-то миг он вынырнул из водоворота разрушающего вожделения, с удивлением вгляделся в ее искаженное нечеловеческим страданием лицо. Она уже не кричала, лишь тихо плакала под его яростной атакой, словно в бреду умоляя остановиться. На миг принцу стало не по себе от собственной жесткости.

"Остановись, прекрати ее наказывать, ты же ее убиваешь..." — пронеслась в голове быстрая мысль, но страсть тут же растерзала ее на мелкие осколки, вновь одержав верх над разумом. Забыв обо всем, он ускорил движения, зарычав от острого удовольствия, перед тем как излиться в безропотное тело сломленной пленницы мощным оргазмом.

...Ощутив слабое запоздалое раскаяние за свою несдержанность, Кассий попытался обнять плачущую девушку, но Элика, закричав, забилась в угол, натянув на себя шелковое покрывало. Потрясение от пережитого изнасилования оказалось настолько сильным, что она сразу впала в забытье, перестав воспринимать окружающую действительность.

Глава 11

Под утро ей все же удалось уснуть. Ей снился дом, уверенная сталь боевого меча в ладонях, присутствие брата рядом. Безопасность. Проснувшись за полмеры масла до рассвета, девушка счастливо улыбнулась, все еще полагая, что она в Атланте, но тут боль от резкого движения скрутила низ живота, и Элика испуганно вскочила на постели.

Он лежал рядом, опираясь на согнутый локоть, и наблюдал за ней. Ужас реальности прогнал остатки сна, и Элика сжалась, обхватив себя руками.

— Я не могу оставить без внимания тот факт, что ты не получила удовольствия. Полагаю, стоит это исправить, — спокойно сказал Кассий.

Девушка натянула одеяло, пытаясь уйти оего объятий. Факелы еще слабо полыхали в предрассветной мгле, и ощущение наготы только подчеркнуло ее уязвимость. Собрав последние силы, Элика обернулась шелковым покрывалом и вскочила на ноги. Но резкий приступ слабости и головокружения заставил сесть обратно.

— Снова?! — сдавленно прошептала она. Она ожидала нападения и беспощадных прикосновений рук, которые вновь растянут ее на постели, но ответом ей была неестественная тишина. Девушка обернулась.

Кассий потрясенно смотрел на нее. Его руки разглаживали белый шелк, на котором даже во тьме четко выделялось алое пятно крови.

— Это был твой первый раз?! — хрипло выдохнул он в неподдельном изумлении.

Элика устало опустилась на шкуры. То, что он с ней сделал... Наверное, даже самый изощренный ум не мог ей придумать наказания более жестокого. Вместе с телом он взял всю ее сущность, разломав на части, которые вряд ли соединятся между собой когда-либо.

— Почему? — требовательный вопрос безжалостно перебил попытки выстроить вокруг себя мнимую стену защиты. — Почему ты не сказала мне об этом?

В его голосе послышалась растерянность и волнение. Элика сглотнула.

— Это бы что-то изменило? Ты бы меня не тронул?

Кассий ощутил ее отчаяние и невысказанную надежду. Менять что-либо было поздно, и он решил быть честным хотя бы сам с собой.

— Нет. Просто я был бы нежным с тобой. И смог сделать так, что ты бы не ощутила боли.

"Еще один удар" — устало подумала девушка. Принц выпрямился во весь рост. Элика бездумно опустила взгляд ниже и охнула от испуга, смешанного с изумлением. Выругавшись, Кассий поспешно натянул брюки, проклиная себя за излишнюю самонадеянность. Даже после того, как все случилось, вид возбужденного мужчины все равно потряс гордую девчонку.

Смочив отрез ткани в прохладной воде, он решительно повернулся к Элике, которая, не сводя с него ошеломленного взгляда, натянула шелковое покрывало почти до подбородка. Принц требовательно вырвал его из ее рук и отбросил в сторону. Оставив бесплодные попытки прикрыться, девушка закрыла глаза рукой, словно это могло сделать ее невидимой, только в слабом протесте застонала, ощутив прикосновение влажной ткани к бедрам. Кассий осторожно смыл с ее тела следы крови и своего семени.

От легких прикосновений боль понемногу утихала. Элика оказалась не готова к любому проявлению заботы, не смотря на то, что это случилось не впервые. Она была готова к повторению жестокости, но внезапное участие ненавистного врага нанесло неожиданный удар в спину. С этим справиться оказалось невозможно. Шок от пережитого просто пробил ее баррикады рассудка очищающими рыданиями.

Она вновь капитулировала. Окончательно. Бесповоротно. Ее разум отказывался воспринимать воедино две разные сущности своего врага.

Кассий был рядом. Он нежно притянул к себе рыдающую невольницу, согревая теплом своего тела. Элика даже не стала вырываться. Мужчина ласково гладил ее спутанные темные волосы. Элика едва разобрала его успокаивающие слова, от которых слезы только усилились.

— Тише, хорошая моя. Я с тобой. Ты в безопасности. Обещаю тебе.

В какой-то миг он поймал ее взгляд. Один короткий миг, и тут всю его сущность пронзило непонятным разрядом, прямым ударом чужой боли. Неизвестно, как такое могло произойти. Пытаясь скорее прогнать это пугающее ощущение, Кассий сильнее сжал в объятиях плачущую девушку. Успокаивать кого-либо, кроме своей сестры в далеком детстве, ему не приходилось. Благородные леди никогда не показывали слез, как, впрочем, и других жизненно важных для сексуального единения эмоций, а на слезы рабынь он давно перестал обращать внимание. Он не вполне осознавал, что говорил сейчас.

— Ну, перестань... Все уже позади... Это бы все равно случилось с тобой рано или поздно, — тело Элики сотрясалось под его руками. Слова, казалось, лишь углубляли истерику. — Поплачь. Станет легче. Я разрешаю тебе.

Сейчас Кассий презирал себя за учиненную жестокость. Месть лишила его разума. Только сейчас он начал понимать, что в его руках оказалась вовсе не дерзкая, избалованная королевская дочь, а, по сути, маленькая девочка в глубине души.