СОВМЕСТНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ - Барбара БОСУЭЛ

– Как ты решила отправиться на пикник под защиту добрых граждан Тенистых Водопадов… – он раскинул руки, указывая на семьи за столиками, – вместо того чтобы остаться со мной.

Кортни покраснела. В ней быстро вскипел гнев, замечательное средство отгородиться от боли.

– И ты пытаешься наказать меня за то, что я не отправилась с тобой прямиком в постель? Вместо того чтобы наслаждаться прекрасным днем, чудесным парком и вкусной едой, ты.., ты дуешься!

– Если я и дуюсь, то по крайней мере веду себя честно. А вся твоя восторженность так же фальшива, как… – он резко замолчал.

Так же фальшива, как наш брак? Эти слова звенели в ее голове. Сам того не сознавая, он нашел крайне удачное определение. Но ему не стоит так беспокоиться, ведь их фальшивому браку осталось жить всего несколько часов.

Кортни встала на колени и начала убирать еду обратно в корзинку.

– Мне не следовало спать с тобой прошлой ночью, – пробормотала она, злясь на себя, на него и на жестокую судьбу, поманившую надеждой и тут же отобравшей ее. – Мы прекрасно ладили всю прошлую неделю, пока не был вовлечен секс…

– Не был, а есть. Цыганочка. – Он встал на колени рядом с ней. – Секс вовлечен и сейчас, и очень сильно.

Он схватил ее за руки и прижал к своей груди. Его глаза исследовали темные бархатные глубины ее глаз.

– Ты моя, – хрипло и неистово прошептал он. – Я не собираюсь отпускать тебя и никогда не позволю себя оттолкнуть.

Его большой палец скользнул по ее губам, они задрожали и раскрылись ему навстречу.

– Коннор, – простонала Кортни, задыхаясь, когда его рот приблизился к ее губам.

– Я знаю, малышка, я знаю.

Его руки скользнули под ее свитер, лаская нежную кожу. Он целовал ее, и она отвечала на его пьянящий поцелуй со всей любовью и страстью, которых не могла скрыть.

– Уйдем отсюда, – предложил он. – Я хочу побыть с тобой наедине, хочу показать тебе, как сильно.., как хорошо… – Коннор прижался губами к нежному изгибу ее шеи.

Легкий ветерок пошевелил ветви, и Кортни ощутила его освежающую прохладу на своем пылающем лице. Когда она почувствовала, что ловкие пальцы Коннора добрались до застежки ее бюстгальтера, она вцепилась в его руки и оттолкнула его.

– Коннор, мы здесь не одни! – Ее голос был низким и хриплым. Коннор понимающе улыбнулся.

– Ты права. – Он отодвинулся от Кортни. – Ни к чему шокировать отдыхающих публичным проявлением пылких чувств. У них может возникнуть желание арестовать нас!

Он улыбался. Его настроение снова было приподнятым, подумала Кортни. Он ворчал, как злой медведь, когда она ему отказала, но теперь, поняв по ее несдержанной, пылкой реакции, что постель близка, засиял, как этот солнечный день. Только что она постигла древнюю истину о мужской натуре, которую узнают жены о своих мужьях.

Она чувствовала себя опытной и искушенной и мудрой.., но совсем недолго. Затем действительность вновь заявила о себе. Она ему не жена, и сегодня вечером, после того как Ричард Тримэйн сообщит Коннору о том, что их брак с Кортни не больше чем выдумка, исчезнет последний шанс на то, что она когда-нибудь станет его законной женой. Ее сердце болезненно ныло, когда она шла за Коннором к машине, наблюдала за тем, как он осторожно вынимает Сару из маленькой постельки и укладывает в пластмассовую корзину, прикрепленную между передними сиденьями.

Ее глаза наполнились слезами. Коннор так ласково обращался с Сарой, так любяще и заботливо. Он нужен ребенку как отец, а ей необходим как муж. Они – семья! До сегодняшнего вечера…

Сара! Сердце Кортни вдруг бешено заколотилось, и на нее нахлынула тошнотворная волна страха. До этого момента она полагала, что Сара останется с ней, когда Коннор уйдет. Теперь ей пришло в голову, что третьим телефонным звонком Ричарда Тримэйна (после первого звонка Нине Маккей и второго – Коннору) будет звонок его старому приятелю Уилсону Ноллеру. Конечно, Тримэйн расскажет адвокату, что Коннор не женат. Кортни мысленно увидела два возможных варианта развития событий после этого звонка. В первом Коннор оставляет себе Сару как отец-одиночка, во втором – ребенка отдают в чужие руки, чтобы Коннор мог начать новую волнующую жизнь, ведь он теперь Тримэйн! Оба сценария исключали участие Кортни, и потому оба были для нее невыносимы.

Она была так поглощена своими мыслями, что не проронила ни слова во время их поездки к дому миссис Мейсон. Коннор тоже молчал. По его удовлетворенной, улыбке и быстрым чувственным взглядам она поняла, что он думает лишь о том, как поскорее добраться до пансиона.

Если бы только все было так легко и просто! Если бы они действительно были женаты и возвращались домой в предвкушении пылких ласк. Но они не муж и жена. И никакие самые страстные желания не помогут.

Она не получит Коннора. Хоть сердце и не желало смириться, умом она уже приняла этот факт. И здравый смысл подсказывал, что пора убираться из Тенистых Водопадов.

Кортни взглянула на ребенка, спящего в своей колыбельке. Скорее всего, Сара проспит еще несколько часов до того, как захочет есть. Сумка на заднем сиденье была полна пеленок, кремов, бутылочек со смесями, фланелевыми одеяльцами и двумя полными комплектами белья. Во время ежедневных визитов в госпиталь она узнала, что ребенку на прогулку надо столько же, сколько взрослому на неделю.

Она заглянула в сумочку: деньги, кредитные карточки – все самое необходимое при ней. Конечно, ее одежда и чемоданы останутся в доме миссис Мейсон, но та может выслать их, если ей заплатить.

Значит, конец. Нет смысла затягивать расставание, тем более что это может стоить ей Сары. Узы, связавшие ее с девочкой, неразрывны, она никогда от нее не откажется.

А Коннор? Кортни сглотнула комок, застрявший в горле. Как бы ей хотелось остаться с ним, но это было невозможно. Он теперь Тримэйн и вне ее досягаемости. Через несколько часов он узнает правду об их фиктивном браке. Она не смеет рисковать последствиями разоблачения, особенно когда на карту поставлено благополучие Сары. Кортни со стыдом призналась себе, что, если бы не ребенок, она, забыв о гордости, умоляла бы Кон-нора позволить ей остаться с ним на любых условиях.

Но мать приносит жертвы ради ребенка, мать ставит интересы ребенка выше своих собственных, а она – мать Сары. Ей необходимо спрятать ребенка от угрозы, исходящей от Уилсона Ноллера, и власти Ричарда Тримэйна.

А это означает оставить Коннора. Сейчас.

Коннор затормозил перед домом миссис Мейсон.

– Я положу ключи себе в сумочку, чтобы они не потерялись, – сказала Кортни, выхватывая ключи из рук Коннора. Коннор, разгоряченный и воодушевленный, не заметил нервной дрожи в ее голосе, натянутой, неестественной улыбки. Он вышел из машины, обошел ее, собираясь помочь Кортни вынуть еще спящего ребенка.