Убийственная реклама, или Тайна работодателя - Юлия Бакирова

Пересмотрев еще раз раскадровку, написанные комментарии к ней, Анатолий порвал бумагу на мелкие клочки. Так работать нельзя.

Он решил взять отпуск, хоть за свой счет, поэтому пошел в приемную к шефу. По дороге не встретил ни души. Его накрыло ощущение полной изоляции от мира, будто он единственный выживший человек во всем мегаполисе, напрасно ищущий другую душу в этом пустынном офисном здании. Отсутствие секретаря в приемной директора только усилило и без того острое чувство одиночества.

Анатолий в нерешительности постоял около обитой черным с серебряными прожилками дерматином двери. Заметил, что компьютер секретаря включен, мигая на паузе, замер кинокадр. Что-то знакомое. В пламени рождалось или умирало дьявольское существо. «Что за фильм?» — силился вспомнить Толик. От размышлений отвлек звук, напоминавший шипение раскаленного металла, опущенного в студеную воду, донесшийся из кабинета директора.

Анатолий постучал, ему разрешили войти. В кабинете было сумрачно, впрочем, как и всегда. Директор сидел сгорбившись, положив руки, согнутые в локтях, на стол. Рядом с ним сидел Артем. Он бросил в сторону вошедшего колючий взгляд, скрестил руки на груди, закинув ногу на ногу.

— А, Анатолий, — улыбнулся начальник, указывая раскрытой ладонью на один из свободных стульев, расставленных вдоль стола. — Присаживайся. Мы как раз с Артемом обсуждали твои успехи, новаторские предложения. Кстати, тебе необходимо принять участие в нашем разговоре. Я думал послать за тобой.

— Спасибо, — присаживаясь рядом с Артемом, протягивая тому руку для пожатия, ответил парень. — Я к вам с личной просьбой… если честно.

— Личное никуда не денется. А вот клиенты с большим заказом, непременным условием сотрудничества с агентством выставившие твое участие в разработчике креатива, вполне могут исчезнуть с горизонта.

Голос директора был сух и безжизнен, как штиль, тих, как перед бурей.

— Кто-то выставил такое условие? — немного оживился Толик.

— Пивоваренная компания! — подняв указательный палец вверх, произнес шеф, подмигнув одним глазом.

— На какой срок заказ, какие требования? — заинтересовался дизайнер.

Артем крякнул, ерзая на стуле. Толя заметил, что он сбрил бородку, да и виски выбрил не углом, как раньше, а выстриг прямо.

— Об этом тебе сообщит Людмила Геннадьевна, — ответил директор. — Я же хочу лично поблагодарить тебя за отличную работу и сказать, что инициатива в нашей организации не наказуема, а поощряема! Ты пришел с идеей и получил одобрение…

Он говорил, говорил долго, обо всем и ни о чем. Толя слушал, испытывая смешанные чувства: гордости, страха, радости, грусти, — то теряя нить монолога начальника, то видя каждое произнесенное им слово отчетливой картинкой своим внутренним взором.

— …Толя! — позвал его директор.

Артем усмехнулся, и парень пришел в себя. Анатолий задумался, зацепившись мыслью за фразу шефа: «Пойти против власти всегда рискованно, но в данном случае еще и высокооплачиваемо», поэтому прослушал остальное, уставившись в тень на стене.

— Толя, ты задумался? — спросил начальник.

— Да, — сжав кулаки, кивнул дизайнер. — Простите меня, но в последние дни я сам не свой. Мой отец, он живет в другом городе, пропал несколько дней назад…

— И ты не можешь думать ни о чем другом? — так же безжизненно спросил директор.

Артем расправил плечи, задрал голову вверх, словно гусь. Тень падала на половину его лица, словно отсутствующую из-за этой игры света и сумрака.

— Вот разрабатывал сегодня социальный проект, а получился сценарий к фильму ужасов, — сказал Анатолий, разглядывая носки ботинок.

— Покажи?! — вмешался в разговор Артем.

— Да, покажи! — поддержал его директор. Он тоже выпрямился, превратившись из кургана в квадратную плиту, утопающую в сумраке.

— Я не сохранил раскадровку, — признался Толя. — Если честно, то я хотел взять…

— Анатолий, — обнажив зубы в ухмылке, прервал его начальник, — ты помнишь, с чего начался наш разговор?

Тот не ответил, понимая, что отпуска ему не видать.

— Клиент не станет ждать, пока пройдет твоя депрессия, пока наступит мир в твоей душе. Клиенту на нас плевать, ему нужен результат. После того как мы развяжемся с заказом пивоваров, тогда у тебя будет заслуженный отпуск. Тогда он будет истинно заслуженным! Но! Я понимаю, что не имею законодательной силы удерживать тебя от права немедленно использовать отпуск… Ты ведь об этом хотел попросить?

— Да, — кивнул Толик.

— …Ты можешь написать заявление и получишь заслуженный отдых. Но не лучше ли забыться в работе, чем травить себе нервы, сидя дома? Но ты вправе поступать так, как знаешь.

Директор замолчал. Анатолий кивал, ничего не произнося, словно фарфоровая статуэтка с шатающейся головой.

— Можешь подумать, — сказал начальник.

— Я согласен с вами, я подожду. Когда мне дадут задание? — спросил Толя, чувствуя, как першит в горле с каждым выходящим словом.

— Завтра с утра, — ответил начальник. — Мы сейчас с Артемом обсудим, кто какую часть будет подготавливать, и все. У него тоже еще есть идеи и порох в пороховницах!

— Я у него учусь, — механически произнес Толя. — Могу идти?

— Да! Только восстанови и принеси мне раскадровку социальной рекламы, которую сегодня подготовил, — вместо прощания велел шеф, подмигнув правым глазом, ухмыляясь.

— Восстановлю, — чувствуя жар в затылке, ответил Толик, выходя из кабинета.

Секретарь была на месте. Она моментально нажала на паузу и свернула файл с фильмом. Парень подошел к ней:

— Что за кино смотришь?

— С чего ты взял? — набирая для вида текст, бегая пальцами по клавиатуре, спросила девушка.

— Мне можешь не врать. Что за фильм? Я вспомнить не могу?

— «Адвокат дьявола», — выплюнула она, а потом елейно добавила: — С Киану.

Анатолий достал из мусорного ведра клочки с раскадровкой, стал собирать картинки, как элементы пазла. Он делал это механически, как выполняет свою работу слепой инвалид, второй десяток лет собирающий выключатели и розетки на специализированном заводе.

Когда он собрал половину, в дверцу его клетушки постучали. Он разрешил войти. Артем шагнул внутрь и закрыл за собой дверь.

— Собираешь? — спросил он, улыбнувшись, склоняя голову к рисункам, разложенным на столе.

— Чем обязан? — подняв на него взгляд, поинтересовался Толя.

— Да ты совсем скис, друг, — присаживаясь на корточки в тесном кабинетике, промолвил Артем. — Я к тебе по делу.

— Выкладывай.

— Мы договорились с шефом, что я беру разработку слогана, за тобой картинка. Потянешь?

— Потяну, — прикладывая к рваному краю очередной подобранный клочок рисунка, кивнул Анатолий.

— Ты так не грузись, — вставая, упирая руки в бока, продолжил Артем. — Случилось и случилось, а отпуск действительно не поможет. К тому же такие деньги платят, что можно наступить на горло своей песне скорби. Я вот…

— Может, ты пойдешь дальше со своими философскими речами?! — психанул парень, махнув рукой. Собранные вместе клочки завихрились, разлетаясь по клетушке.

— Вот к чему приводят лишние телодвижения, — усмехнулся Артем, поймав несколько рваных кусочков левой рукой.

— Я тебя очень прошу, — обхватив голову руками, уставившись в мертвый монитор, попросил Толик.

Раскадровка снегом легла на пол. Мэтр не уходил, молча стоял у двери. Толя не выдержал:

— Ты мне завидуешь, поэтому пришел капать мне на мозги именно тогда, когда я уязвим? — спросил он сквозь зубы, наблюдая гордо-прямое отражение мужчины в стекле черного экрана.

— Чему тут завидовать, — снова присел на корточки Артем, понизив голос. — Я прошел через все этапы: огонь, воду и медные трубы. Я миновал их и остался жив, поэтому ты должен мне завидовать. Я тебе больше скажу. Я за этим и пришел!

Он придвинулся ближе к Анатолию, приподнялся к его правому уху и прошептал:

— С каждым успехом в фирме я терял близкого человека, а у Олега Викторовича вообще никого не осталось, даже кошки и те сдохли. Это не случайности…

Тут он выпрямился, оглянулся, положил ладонь на плечо Толи и сжал пальцы.

— Я тебе больше скажу, — повернувшись вновь к парню, убрав руки, зашептал он еще тише. — Сейчас!

Мэтр полез в карман брюк, достал оттуда плоскую коробочку размером меньше подарочной упаковки для обручального кольца. Поддел ногтем крошечный замочек, поднял крышку. Толя наблюдал за всеми этими странностями молча, пытаясь переварить слова: «С каждым успехом в фирме я терял близкого человека», но ничего не выходило, кроме многократного повторения этой фразы на все лады: «С успехом приходится терять. Близкие люди теряются с успехом. Каждый успех чреват потерей близкого человека…» Артем же достал из коробочки что-то круглое, плоское, размером не больше монеты в два рубля 1998 года выпуска и того же цвета. Он поставил коробочку на стол. На вид она была изготовлена из дерева или из камня. Толя не разобрал. Взять, потрогать коробочку он не успел, потому что, зажав в одном кулаке плоский серебряный предмет, Артем положил свободную руку на плечо парню, нагнулся к его уху и тихо-тихо, медленно начал: