Кровоточащая чаша - Бен Каунтер

Кайто спустился обратно в танк и опустил крышку люка. — Приближается артналет, — произнес он. Сеншини заметил, что лицо командира танка было перечеркнуто машинной копотью и плечи его офицерского пальто покрывают комья взбитой грязи. Кайто был ветераном, потерявшим свою предыдущую машину, охотник за танками типа «Завоеватель», под огнем врага на Салшан Антериор и вступил в командование «Палачом» лишь неделю назад. Для обоих гвардейцев, и для Сеншини, и для Танако, командир был загадкой — спокойный и сдержанный, редко говорящий без необходимости, с невозмутимым лицом, которое демонстрировало мало признаков того, что он участвовал в самых жарких и ожесточенных сражениях на Салшан Антериор.

Даже с захлопнутым люком Сеншини услышал первые залпы артиллерийской атаки, с пронзительным визгом пролетающие над головой.

Орудия гаталаморианцев выстреливали тяжелые, бронебойные снаряды, чтобы расшатать стены и бризантные боеприпасы, дабы нести смерть и опустошение в городе за ними. Сеншини следил, как они с шумом проносились над рядами наступающих джоурианцев, подобно падающим созвездиям. Первые из снарядов достигли цели долю секунды спустя. Он почувствовал их попадание сквозь затрясшийся корпус танка, когда они разорвались со звуком, похожим на землетрясение, дюжина зарядов врезалась в Септиам-Сити, озарив стены и высветив самодельные баррикады резкими тенями на фоне пламени.

Артиллерийские танки «Мантикора» в арьергарде бронесил джоурианцев добавили к огню яркие росчерки ракет, словно отметины когтей на темнеющем небе, и одна из гаталаморианских пусковых установок «Смертельный Удар» послала толстую ракету, с глухим рокотом упавшую в город прямо за стенами, где она и изверглась в бело-голубой шар ядерного огня.

Со стен проклюнулся ответный огонь, волна вспышек, которая была отдаленными очередями из ручного оружия, автопушек и лазганов.

— Двенадцатый Дивизион поможет нам на дальних дистанциях, — заговорил Кайто по внутренней связи, его голос прерывался приближающимися разрывами.

— Ясно, сэр.

Дивизион Двенадцать был в нескольких сотнях метров слева и состоял из двух танков «Леман Русс» с лазпушками на спонсонах и истребителя танков «Завоеватель», функционируя как единственный источник противотанковой огневой мощи посреди линии пехоты.

Сеншини развернул прицел на шарнире и поймал в видоискатель изображение «Завоевателя» Шестого Дивизиона, выпустившего трассирующий снаряд в сторону стен. Тот рухнул с небольшим недолетом в багровом цветке разрыва.

— Дивизион Двенадцать, это стрелок Шестого Дивизиона, — произнес Сеншини в примитивный полевой вокс танка. — Целеуказание получено. Оставайтесь на рубеже в три сотни метров до дистанции стрельбы из бластпушки.

— Шестой Дивизион, это Дивизионное Командование, — донесся голос из подразделения артиллерийского командования, расположившего в командирской «Саламандре» в нескольких сотнях метров позади. — Ближняя дистанция ваша, продвигайтесь вперед для совместной атаки.

— Так точно, сэр. Шестой Дивизион, конец связи. — Кайто переключил вокс. — Танако, вперед. Мы должны быть готовы стрелять одновременно с «Завоевателями».

— Будем надеяться, что некоторые из этих пешедралов поспеет за нами. — мрачно произнес Танако, прибавляя газу.

Джоурианцы впереди будут первой волной, осадившей стены. Сеншини доводилось слышать, что подобная вещь являлась большой честью для многих солдат, но также он знал, что в Гвардии хватает психов.

Тонкая темная линия джоурианцев подползала все ближе к городским окраинам под усиливающимся огнем со стен, и под прикрытием последующих залпов артиллерии. Где-то на другом конце города XXIII-й Стратикский занимался тем же самым, бывшие гангстеры, а ныне призывники спешили вцепиться мертвой хваткой в обороняющихся в кровавом ближнем бою, в искусстве которого они преуспели. А внутри города защитники будут оборонять стены даже ценой своих жизней, а затем восстанут из мертвых, если в них останется достаточно плоти.

Двести метров. Сеншини уже мог рассмотреть отдаленно напоминающие людей фигуры, частью лишенные конечностей или даже голов, многие нянчат награбленное со складов Сил правопорядка оружие, остальные просто шаркают вдоль раздробленной каменной кладки. Покрытые мрамором крыши были навалены по краям, образуя завалы, нагромождения из рухнувших участков колонн образовывали мощные препятствия. Все, что было сбиты при предыдущих бомбардировках, стаскивалось на окраины города и скирдовалось в коварные отвесные склоны из измельченного мрамора и кирпича, с огневыми точками наверху, чтобы выкашивать бойцом ружейным огнем, пока они будут взбираться наверх.

Сто метров.

Выстрелы из ручного оружия вспахивали землю вокруг солдат — джоурианцы прекрасно понимали бесплодность попыток ввязаться в перестрелку на такой дистанции, но один или двое из них все же упали, стальной дождь срубил их в движении. Пара зарядов отскочили от корпуса «Палача», звонкие стальные щелчки на фоне монотонного рева двигателя и хруста, пока траки перемалывали останки жертв предыдущего штурма. В грязи под ними были мертвые люди, элизианцы и бойцы из подразделения Сил правопорядка, вперемешку с узловатыми конечностями септиамцев, вместе с оружием и снаряжением, которое выпустили мертвые руки. Что бы ни случилось, вскоре здесь появится еще один слой из джоурианских мертвецов. Пятьдесят метров.

Если бы это был обычный город, Флот сравнял бы его с землей с орбиты. Но предыдущий опыт с последователями Тетуракта показал, что это всего лишь предоставит им множество пригодных для укрытия нор, из которых вновь восстанут мертвяки. Поэтому работу требовалось выполнить старомодным способом, пехотинцы пройдутся штыками по всем предателям и затем сожгут останки.

Сеншини с трудом различал выкрики полевых офицеров, которые выравнивали цепи своих отделений и взводов в соответствии с предписанными точками наступления на позиции защитников. Некоторые попытаются вскарабкаться по вертикальным мраморным настилам крыш с помощью канатов, и альпинистское снаряжение свисало с их плеч. Остальным придется пробивать себе дорогу по наклонным откосам. Отряды саперов будут проникнуть сквозь стены или под ними, их задача считалась наиболее опасной из всех.

В нижнем углу прицельной сетки виднелось расстояние. Сеншини знал, что они были достаточно близко. Еще секунду он позволил «Палачу» свободно катиться, добавляя еще несколько метров стены к зоне поражения бластпушки.

— Стрелок Шестого Дивизиона, на дистанции выстрела, — доложил Сеншини.

— Это командир Дивизиона Шесть, — повторил в вокс Кайто. — Готовы открыть огонь.

— Шестой Дивизион, огонь, — пришел ответ командования.

— Пли! — рявкнул Кайто и Сеншини рванул рычаг стрельбы вниз.

Сетку наполнил свет, текущий сверху и сзади, когда катушки опустошили свои мощные заряды через ствол бластпушки. Энергия была собрана в компактный разряд жидкой и раскаленной добела перегретой плазмы, которую с чудовищной силой выплюнуло по направлению стены колоннадной секции, видимой в видоискателе Сеншини.

Массивные навершия колонн опрокинулись, образуя оползень из разбитого камня, куски скатились в грязь у основания стены, выбивая огромные полумесяцы нечистот. Жидкая плазма разорвалась штормом смертоносных сгустков, просачивающихся сквозь щели между камнями. Люди в беспорядке кувыркались с разрушенной стены, тела разрывались или растворялись, когда их настигала плазма. Снаряды от других соседних дивизионов и дальнобойных танков позади впечатались в камень, расщепляя мрамор и заставляя еще больше участков колонн рушиться в грязь.

Солдаты по обе стороны прибавили ходу, другие отделения замедлялись, чтобы прикрыть наступающие части. Огонь лазганов стегнул по стенам, подразделения тяжелого вооружения выпустили осколочные ракеты, а мортиры наполнили воздух над зубцами стен шрапнелью от боеприпасов с воздушным подрывом.

Чтобы прийти в себя, противнику потребовалось всего несколько мгновений. Завалы из колонн были разбиты, но не пробиты полностью. Сеншини видел сотни и сотни одетых в лохмотья маленьких темных фигурок, подобно насекомым кишащим под содранной корой дерева.

Катушки позади Сеншини трещали, перезаряжаясь, а траки согласно стонали, когда Танако бросил танк через перепаханную землю под стенами, следуя за отрядами, спешащими укрыться от ведущегося по ним сверху огня из автоганов и лазганов за упавшей кладкой. Заряды отскакивали от лобовой брони «Палача», и осколки искрились и рикошетили в отделении для экипажа.

Танако процедил древнее джоурианское проклятие, крошечные огоньки лизнули воздух из его панели управления. Холодный химический запах заполнил отсек, когда Кайто затушил огонь ручным огнетушителем.