Радужные Мосты - Максим Субботин

— Что ж, выбора у нас нет, — Мили вздохнула, представив себе вереницу бесконечных ступеней. — Только дай мне еще немного времени. Нога все еще болит.

Вивьен кивнул и ненадолго пропал из виду. Вернулся он, неся хорошую пригоршню ягод. Животы от подобной пищи подводило, но даже такая еда лучше, чем ничего.

Опасливо пригибаясь, они протиснулись в трещину.

— Странная дверь, — сказала Мили, — проломили ее, что ли.

— Тут все странное, — вздохнул Вивьен, — с тех самых пор, как мы ступили на тракт. На вот, держи, — он протянул чародейке рукоять цепи, сам же взялся за оголовье. — Только крепко держи. Будем спускаться медленно, чтобы не поскользнуться. Цепь — на всякий случай, если кто-то оступится.

— Как тут вообще лестница появилась, если сверху такая махина лежит? — не могла понять Мили. — Это что же, сначала построили что-то внизу, вывели наверх ступени, потом все это завалили, а потом сделали дыру? Чушь какая!

— Держи, говорят тебе! — повысил голос алхимик.

Мили в который раз попыталась испепелить его взглядом, но рукоять все же взяла:

— Хам невоспитанный!

— А бывают хамы воспитанные? — Вивьен искренне удивился.

От возмущения чародейка даже задохнулась:

— Иди давай, раскорячился тут!

Алхимик хмыкнул. Путники начали спускаться.

Опасаясь оступиться, они осторожно ставили ноги на ступени. Почти сразу время утратило свою силу, и спуск затянулся бесконечной чередой однообразных движений. По стенам, сложенным из обычного известняка, сочилась склизкая влага, здесь же росла странная плесень. Вивьен считал, что достаточно хорошо сведущ в травничестве, но светящихся растений за свою жизнь не встречал. А плесень именно светилась — слабо, но достаточно, чтоб видеть контуры ступеней. Выглядели те на удивление новыми, будто были вырезаны и аккуратно уложены на раствор совсем недавно. Однако уже спустя несколько минут спуска вид ступеней резко изменился. На нижних витках лестницы в камне появились заметные трещины и характерные отполированные углубления от многих прошедших здесь ног.

— А зачем летающим созданиям ступени? — спросила Мили.

— Может, они только на открытом воздухе летали? — предположил Вивьен.

— А мосты тогда зачем?

— Ну, для красоты.

— Не знаю, не знаю, — в голосе чародейки звучало сомнение. — Может, здесь еще кто-то жил?

— А может это вообще не Радужные Мосты?

— Как? — опешила Мили. — Так мы же сами видели мосты. Сверкающие, красивые.

— А ты наверняка знаешь, что именно так они и должны выглядеть?

Девушка примолкла, обдумывая услышанное. Ей и в голову не пришло усомниться в справедливости сделанного вывода.

— Ты, правда, думаешь, что это не Радужные Мосты? — наконец спросила она.

— Не знаю, Мили, — совершенно серьезно ответил Вивьен, — слишком много нестыковок. Возможно, мы просто не к чертям информированы.

Дальше шли в молчании.

Стены превратились в сплошное засилье плесени и слизи, которая студенистыми сгустками скапливалась на ступенях. У Вивьена сложилось впечатление, что нижнюю часть колодца возвели намного раньше, нежели верхнюю, которая казалась несуразной, слепленной наспех.

— Интересно, куда девается эта гадость? — стряхивая с сапог полупрозрачные липкие комки, спросила Мили. — А то ведь так идем-идем, а там трясина какая-нибудь.

— Все может быть, — отозвался Вивьен, — но тогда бы за годы здесь до самого верха все заполнилось. Скорее всего, есть какой-то дренаж или хитрая система отвода.

— Успокоил, — не слишком уверенно сказала чародейка.

После жаркого солнечного дня промозглая подземная сырость пробирала до дрожи. Вскоре у путников уже зуб на зуб не попадал от пронизывающего холода. Как глубоко они спустились? С огромным трудом представлялся тот поистине адский труд, который позволил среди озер и ручьев в почве, пропитанной влагой, вырыть такую яму, обложить ее камнем. Сколько на это ушло времени? Годы, десятки, сотни лет?

— Мне кажется, что колодец появился в здешних местах задолго до всех тех стеклянных сооружений на поверхности, — вдруг сказал Вивьен.

— Почему ты так думаешь? Я бы сказала, что наоборот — позже. Быть может в момент упадка или потрясений, когда не было ни возможности, ни необходимости строить что-то столь же воздушное, как те же мосты.

— Я не настаиваю. Верхняя часть — вполне возможно. Там явно топорная работа на скорую руку. Но тут камень выглядит куда как старше, да и качество кладки выше.

— Знаешь, что это похож этот колодец? — голос Мили еле заметно дрожал. — На кишечник огромного чудовища. Слизь, которая стекает со стен — это желудочный сок, а винтовая лестница — диковинный язык.

— Ты бы поменьше фантазировала, — скривился алхимик.

Но воображение девушки разыгралось на полную. Ей казалось, что окружающие стены пульсируют и сокращаются, норовя поскорее отправить добычу в необъятную утробу желудка. Мили дернулась от нахлынувшего омерзения и почувствовала, как нога срывается с очередной ступени. Чародейка вскрикнула и непроизвольно подалась вперед. Алхимик успел обернуться и принять падающую девушку на себя. Одно долгое мгновение казалось, что беда миновала, и воин сможет удержать равновесие. Но нет. Комки густой слизи в полной мере показали свое коварство. Вивьен чувствовал, как неуклонно теряет устойчивость и заваливается на спину. Он попытался ухватиться за стену, однако пальцы бессильно скользнули по склизкой массе.

Алхимик попытался сгруппироваться и хоть как-то извернуться, так как падать начал не в сторону стены или вниз по ступеням, а в зияющий провал колодезной шахты. Вивьен успел почувствоваться то мгновение, когда завис над пропастью. Где-то рядом раздался всхлип Мили. А потом ступени окончательно ушли у них из-под ног, и путники рухнули в темноту — навстречу холодной, выжидающей неизвестности.

Наверное, в тот момент, когда Мили и Вивьен уже распрощались с жизнями, кто-то на небесах решил, что еще не насмотрелся на приключения забавных человечков.

Падение оказалось недолгим. Алхимик только-только успел выставить перед собой руки, как в них врезался жесткий пол, покрытый застоялой, дурно пахнущей жижей. В лицо полетели тяжелые брызги. Ладони и предплечья разорвались болью. На время мир вокруг стал сосредоточением омерзительного запаха и протяжного звона в ушах. Вивьен замер, кашлянул, стараясь отдышаться. Липкая холодная слизь залепила нос и глаза. Алхимик попытался приподняться, шаря в темноте, как слепой котенок.

Мили повезло больше — она упала на бок и почти не ударилась. Тем не менее, сердце бешено колотилось, в висках гулко стучала кровь. Дикая, почти сумасшедшая мысль: «Мы все-таки дошли до самого дна», — металась в голове чародейки. Переполненная ужасом и омерзением, девушка вскочила на ноги, прищурилась. Темнота стояла полная.