Объект «Убежище» - Дмитрий Соловей

— За бананы ссора снова была. Распробовал народ. Раньше носом крутили, но с нашим скудным рационом вдруг сразу полюбили бананы, — припомнила Валерия. — Ходят слухи, что в первой столовой больше «дефицита» и едим мы лучше.

— Ты же знаешь, что это не так, — удивился я.

— Я знаю, знают женщины, кто в столовой работает, а слухи ходят.

— Довольных никогда не будет, — изрёк я прописную истину.

И если по поводу основной массы обитателей убежища всё было понятно, то я никак не ожидал серьёзного конфликта между коридорными комендантами.

Обходили мы с Марком Игоревичем плодовые деревья, проверяли опыление и вдруг услышали по громкой связи: «Сергей Коршунов, срочно прибыть в помещение дежурных!»

Как я рванул по всем переходам и лифтам! У нас таких вызовов с довоенных времен не было. Бежал и прокручивал в голове, что мои подопечные могли натворить или сам где недосмотрел?

В общем, примчался в дежурку в полном раздрае, не зная, что и думать. И первым, на кого наткнулся, был Юрка Ракитин с фингалом под глазом.

— Это всем раздают? — осторожно уточнил я, заглядывая из двери в помещение. Ну мало ли? По дулом пистолета мне уже довелось постоять.

Коридорные собрались в полном составе. Судя по взлохмаченному виду Валерии, как бы это не она Юрке в глаз засветила.

Так оно и оказалось.

— И в чём причина такой экспрессии? — деликатно уточнил я у Сашки, краем глаза держа в поле зрения Алёну. На всякий пожарный, как говорится.

Кстати, беременность Алёны уже была хорошо видна. Но моя тушка медика не заинтересовала. Она вообще эмоций не проявляла. Это Лерка полыхала румянцем, а Максим и Илья сидели набычившись.

Вызвали меня по громкой связи только потому, что я был последним из комендантов, кого не оповестили, а рацию я на базе заряжаться оставил и успешно забыл про неё.

Добрыня для меня повторил суть конфликта. Там напряг не только между Валерией и Юркой. Коменданты в целом возмущались, считая, что кто-то сильно загружен, а кто-то откровенно бездельничает.

По поводу того, что восьмой коридор фигнёй страдает, и я был согласен. В первое время после землетрясения строители много чем занимались. Правда, мне пришлось раза три напомнить, чтобы пришли и трещину над дверью замазали. Но прошло уже достаточно времени, все срочные работы выполнены. Строители, как и сантехники, обходят помещения с проверками не каждый день.

Женщины, кто был раньше в бригаде отделочников, а после перешли в подчинение Лерки, стали выступать на тему того, что обязанности распределены неравномерно. К слову, новички по поводу работ как раз молчали. Пусть и обсуждали питание и условия жизни, но претензий по работе не предъявляли. Разве что штрафники немного возмущались, когда Сан Палыч ставил их дерьмо развозить.

— Не деньги же нам вводить за оплату труда, — задумался Добрыня. — Олег Геннадьевич, а как Новиков планировал решать эту проблему?

— Без понятия, — пожал плечами главный инженер. — Возможно, приказом назначать на тот или иной объект.

— Так у нас это и есть, — заметил я.

— Мы пашем, вынося дерьмо за свиньями, а эти лишь заглядывают, изображая «дежурство», — возмущённо ответила Валерия. — Илья больше с программами сидит, чем за жильцами коридора присматривает.

— Ввести трудодни… — задумчиво произнес Олег Геннадьевич.

— Неплохая идея, — встрепенулся Добрыня. — Оплачивать деньгами не наш вариант. А трудодни подходят.

— Что будем за них менять? — потребовала конкретики Алёна.

— Дополнительное питание, — предложил я. — Созреет, к примеру, черешня. Там очень мало, даже не всем детям по горсточке хватит. Не представляю, как делить.

— Трудодни получат взрослые, а не дети, — заметил Сашка.

— Серёга всё правильно сказал, — поддержал меня Добрыня. — Составим список того, что можно обменять на лишние трудодни. Родители своё заработанное могут детям отдать.

— Нужен список всех работ, которые предлагаются, — вмешался Илья. — Предлагаю составлять на каждый день. У того же Сергея всегда много работы, которую делают его подопечные. Не слишком ответственное — заносим в список. Народ сам быстренько расхватает работу, чтобы получить трудодни.

— Как в компьютерных играх! — азартно поддакнул Сашка. — Можно на этот аукцион и вещи выставлять.

— Проблему с теми, кто изначально является сотрудниками объекта, этим не решим, — заметил я. — У всех нас есть личная кладовочка. Меня трудоднями не простимулируешь.

— Значит, всё же питание, — вмешалась Людмила Ивановна. — Я давно говорила, что для половины детей порции слишком большие. Народ ворчит, что родители с детьми едят больше за счёт детской доли.

— Предлагаете урезать порции? — спросил Добрыня.

— Ну… не так чтобы сильно. Обязательно оставить хлеб. Мясо из морозильника или рыбу один раз в день в обед. На вечер можно добавить курицу уже по трудодням.

— Мне нравится. Кто «за»? — сразу перешёл Добрыня к голосованию.

— Сбросить в сеть список ежедневных работ и тех, что будут всплывать по каким-то причинам, — добавил Сашка.

— Мне два дня нужно, — сразу попросил я времени с запасом.

— Как успеешь, так и выдашь. Мы же не завтра введём трудодни, а где-то через неделю, — пообещал Добрыня и, хохотнув, добавил: — Как раз Юрка перестанет фонарём светить.

Уже у себя в коридоре собрал «малый Совет», включив в него Макарова и Марка Игоревича. Они добавили в список такие работы, которые несложные, но делать их нужно. С пометкой, что это для особой категории, как беременные женщины и дети.

Думаю, идея с трудоднями сработает. Мне не нужно будет ломать голову, как выкроить выходные дни для жильцов пятого коридора. Если часть нашей работы станут делать другие люди, то порядка будет больше. На сбор ягод и фруктов «наёмных работников» ставить не буду, но зелень, тот же салат или редис, собрать могут. Даже если и съедят что-то, я не сильно расстроюсь.

Отвозить в столовые собранное на тележках могут и подростки. А им за эти трудодни Людмила Ивановна какие-нибудь пирожки выделит.

В общем, продолжаем дальше жить и работать.

Глава 18

В конце весны кошки устроили мне сладкую жизнь. Вроде молодые ещё, года нет, а «уж замуж невтерпеж». Вой, песни! Кажется, я понял хитрый манёвр Валерии, которая оставила себе двух котиков, всучив мне девочек.

— О потомстве им ещё рано думать, — категорично заявила Лерка, когда я озвучил ей проблему.

— Так орут же, — возмутился я.

— Поорут и перестанут. Сам виноват, что не купил специальных таблеток, отбивающих желание.

— Могла бы мне сама сказать. Я же не специалист, на тот момент у меня голова другим была занята.

— Потерпи пару дней, они перестанут завывать, — уверила Лерка.

Кошки продолжали громко и призывно мурчать, реагируя на любое сказанное мной слово. Только смолкала одна, начинала другая. Не выдержав, я отправился к Максиму. У того тоже кошка, правда породы «русская голубая». Приятель не подвёл, выделив мне упаковку нужных таблеток, и предложил свою помощь для скармливания лекарства кошкам. Причём у него самого опыта в этом деле не было. Его Мурка пока никаких концертов не закатывала.

— Наверное, нужно растолочь и как-то впихнуть… с едой? — предположил я.

— Лучше немного водичкой разбавить и влить в рот, — примерялся Максим к средству для регулирования полового поведения кошек. — Может, шприц у Алёны попросить?

— Сами справимся, — буркнул я.

— Ну да… шприцы и Алёна вызывают не самые хорошие ассоциации.

— У меня где-то тоже были, но ты же понимаешь, что вытащить конкретную вещь из кладовки нереально. Нужно половину вынести, прежде чем достанешь.

— Давай чайной ложечкой вольём, — предложил Максим.

— Ещё бы ту ложечку найти, — задумался я и пошёл копаться в тумбе.

Нашёл небольшие пластиковые. Максим заверил, что так даже лучше. Осталось растолочь и влить препарат кошкам. Те устроили очередной концерт, реагируя на произносимые нами слова.

— Ишь, как самцов чувствуют, — прокомментировал Максим эти завывания.

— Держи лучше Мусю, — подал ему претендентку на «лечение».

— Как ты их различаешь? Они ж очень похожи, — поинтересовался Максим, удерживая первую кошку.

— Морды немного разные, — пояснил я. — Когда часто видишь, то запоминаются мелкие различия. Ты мне ей голову запрокинь, чтобы с ложки удобнее было влить.

— Держу, — кивнул Максим.

Муся немного поздно, но сообразила, что мы затеваем нечто нехорошее. Попыталась вырваться. Еле удержали. Таблетку растолчённую наконец влили. Потом ещё челюсти сжали, не давая