Командир атакует первым - Василий Шевчук

Район боя насквозь прошит огненными трассами: атакуем мы, отстреливаются "юнкерсы", ведут огонь "мессеры", отбивают атаки "илы".

Задымив, падают первые сбитые самолеты. Белыми ромашками распускаются парашюты. В правой плоскости моего "яка" прямо на глазах появляется несколько отверстий. Внизу подо мной - распластанные крылья "юнкерса". Сетку прицела стараюсь наложить на двигатель или кабину, открываю огонь. Мимо "юнкерс" уходит в пикирование. Но у меня скорость больше - догоняю, подтягиваю ручку на себя, "переламываю" траекторию полета. Совсем рядом голубое, с черными подтеками масла брюхо бомбардировщика. Палец жмет на гашетку. Явственно вижу, как пушечная очередь впивается в машину противника, рвет дюраль фюзеляжа.

В нескольких десятках метров креном вправо ухожу от него в сторону и вверх. Вовремя: очередь, видимо, попала в бомболюк. Мощный взрыв разнес "юнкерс", сильно тряхнул мой самолет. А через секунду на месте только что летевшего бомбардировщика - мелкие обломки.

В этом бою летчики полка сбили шесть вражеских самолетов. Отличились Иван Базаров, Степан Карнач, сам командир полка Кутихин.

Столько же сбили и наши друзья - штурмовики. Да, второй член экипажа стрелок-радист, занимает в боевой машине место недаром.

Радость победы омрачена большой утратой. Мы потеряли двух товарищей. Погибли замечательный человек, отменный истребитель командир эскадрильи капитан Николай Смагин и опытный летчик командир звена старший лейтенант Василий Федоров. Николай Смагин поджег один "мессершмитт", заходил в атаку на второй, и в этот момент его сбили. Самолет Федорова, судя по рассказам очевидцев, поджег стрелок "юнкерса". Еще два летчика полка на поврежденных самолетах перетянули линию фронта и над нашей территорией воспользовались парашютами...

После боя командир полка приказал мне опросить участников вылета, составить подробную схему боя всей группы, отдельных пар и летчиков, проанализировать ошибки, отметить тех, кто действовал грамотно, решительно.

Анализ показал, что большинство истребителей, даже молодежь, в сложной обстановке действовали правильно. Но выявился и существенный недостаток. Вначале пары старались держаться плотным строем и этим сковывали друг другу свободу маневра. Во второй половине боя, наоборот, группа рассыпалась на пары и даже на одиночные самолеты. Не избежал этой ошибки и я с ведомым, который потерял меня в первые минуты. То же самое случилось и с парой Николая Смагина. Ведомый оторвался от него, и в критический момент Николай остался один на один с четырьмя истребителями противника.

В тот день мы с командиром полка, Карначом и Меркушевым долго размышляли над итогом боя, прежде чем подполковник Кутихин выступил с разбором перед летчиками. Напрашивался вывод - при полете большой группой для предоставления свободы маневра паре, звену, для эффективной атаки противника каждым самолетом необходимо боевые порядки группы строить более рассредоточенно, увеличить интервалы и дистанции между звеньями и парами. Самое серьезное указание ведомым летчикам: из строя пары их может вывести только смерть.

Одна из причин наших ошибок - отсутствие опыта ведения боевых действий такими большими группами. Это количественное изменение едва не обратилось против нас. Раньше все мы, не исключая командира полка, считали, что чем плотней боевой порядок группы, чем тесней взаимодействие в ней пар и звеньев, тем мощней удар по противнику. Но это тесное взаимодействие сковало нас в начале боя и привело к распылению сил группы в последующем.

Майор Меркушев во время обсуждения боя высказал даже предложение о том, что пары и звенья в группе можно рассредоточить не только в горизонтальной плоскости, но и эшелонировать по высоте.

К великому сожалению, нам тогда не было известно, что именно так строили свои боевые порядки наши истребители во время воздушных боев на Кубани. Вскоре, однако, начали поступать документы, обобщающие опыт боев нашей авиации на разных фронтах. Командование Военно-Воздушных Сил Красной Армии как раз в это время обратило серьезнейшее внимание на анализ и распространение опыта лучших частей и соединений авиации, летчиков-асов. Мы узнали, что в воздушных армиях генералов К. А. Вершинина, Т. Т. Хрюкина, в соединениях генерала Е. Я. Савицкого, полковника А. В. Бормана, И. М. Дзусова летчики А. И. Покрышкин, Д. Б. Глинка, В. И. Фадеев, Г. А. Речкалов уже весной этого года широко применяли растянутые и эшелонированные по высоте боевые порядки в группах истребителей. Именно там появилась знаменитая "кубанская этажерка" и формула победы: "Высота, скорость, маневр, огонь", одним из авторов которой был Александр Иванович Покрышкин.

Нужно прямо сказать, что информация о передовом боевом опыте, новых тактических приемах и способах борьбы в воздухе, которая регулярно, хотя и с некоторым опозданием, стала поступать по официальным каналам, принесла неоценимую пользу нашей авиации. В середине сорок третьего года специальным приказом командующего ВВС Красной Армии в воздушных армиях, соединениях вплоть до дивизии была введена специальная должность офицера по обобщению и распространению в частях боевого опыта. А в штабе ВВС даже создан целый отдел.

В то же время помощнику командира полка по воздушно-стрелковой службе вменялось в обязанность составление графических схем проведенных летчиками боев с кратким их описанием. Каждый бой, в котором был сбит противник или наш самолет, в обязательном порядке подтверждался такой схемой-описанием. Это прибавило мне работы, но позволило глубже и внимательнее изучать действия летчиков в бою, выявлять их слабые и сильные стороны.

Несмотря на все еще сильное противодействие авиации противника, наши летчики одерживали одну победу за другой. На бортах самолетов Ивана Базарова, Николая Буряка, Степана Карнача регулярно прибавлялись новые красные звездочки - так с некоторых пор стали отмечать победы летчиков в воздухе. Прибавилось несколько звездочек и у меня.

Но не в этом, конечно, главное, а в том, что в течение нескольких дней, когда немецкие танковые войска пытались безуспешно развить свой первоначальный успех (к 11 июля за пять дней наступления, введя все дивизии танковых корпусов, противник сумел продвинуться к Прохоровке на расстояние до 35 километров, а на корочанском направлении - на 10-12), советская авиация выходила победительницей в единоборстве за господство в воздухе.

Да, бои были жестокие и на земле, и в воздухе. Тысячи советских воинов покрыли себя неувядаемой славой мужественных, стойких, умелых бойцов. В те дни не было легких побед, если только вообще они могут быть легкими! С каждым днем все яростнее разгорался огонь сражения на земле, и чернело небо, застланное дымом падающих самолетов. Каждый день приносил успех, по нередко мы несли и потери.