Вечер потрясения - Андрей Завадский

Американские танки, глыбами видневшиеся на горизонте, надвигались, выстроившись двойной цепью. Старший сержант насчитал полсотни "Абрамсов" – колоссальная мощь, которой с лихвой хватило бы, чтоб раздавить горстку русских. А где-то совсем далеко угадывались громоздкие, непривычно высокие бронемашины "Брэдли" – это перестраивался для атаки вражеский пехотный батальон, готовый поддержать свои танки.

– Твою мать, как же их много, – чуть слышно прошептал сержант Назаров, наблюдавший за противников через танковый прицел. – Боже мой! На сомнут!

– Отставить, сержант! Не сожрут, подавятся, твари!

Азамат Бердыев и сам чувствовал страх, оценив силы врага, но пытался этим страхом управлять. Будь что будет, но он, старший сержант Российской Армии, станет драться с врагом, не смея подумать об отступлении, и наглые янки еще почувствуют на себе всю мощь его огня. Он сам так решил, сам продолжил войну, хотя мог уйти домой, к тем, кто его ждал, так что сейчас уже поздно становиться робким.

– Приготовиться к бою! Управляемой ракетой, – приказал Азамат, сердце которого замерло, а все естество обратилось в слух – старший сержант ждал, когда прозвучит самый важный приказ. – Заряжай!

Американские танки имели немало преимуществ перед Т-80У, но в одном русская машина превосходила все аналоги, и этим был намерен воспользоваться полковник Павловский. Механизмы заряжания, выполняя команды наводчиков, извлекали из барабанов укладки танковые управляемые ракеты 9М119 комплекса управляемого ракетного вооружения "Рефлекс", способные кумулятивной струей прожечь броневой лист толщиной семьдесят сантиметров. Состоявшие из двух частей – собственно ракеты с кумулятивной боеголовкой, и метательного устройства – они стыковались уже в стволе орудия, и наводчикам только оставалось нажать на спуск.

Больно могли укусить и БМП-2 – над башней каждой бронемашины возвышались установленные на кронштейнах пусковых установок цилиндры транспортно-пусковых контейнеров противотанкового ракетного комплекса "Конкурс-М" с управляемыми реактивными снарядами 9М113М. За счет тандемной боевой части последние обладали даже большим могуществом, чем ракеты комплекса "Рефлекс" – модернизированный "Конкурс" был способен поражать цели, защищенные "реактивной броней", пробивая восемьсот миллиметров закаленной стали.

– Всем внимание, – от треска помех голос полковника Павловского казался каким-то дребезжащим, будто от страха или чудовищного напряжения. – Открыть огонь!

Спусковой рычаг был нажат, и метательное устройство вытолкнуло ракету из шестиметровой гладкой трубы орудийного ствола, придавая ей начальное ускорение. У самого дульного среза включился ракетный двигатель, и управляемый снаряд умчался к цели, подсвеченной лазерным лучом встроенного в систему управления огнем дальномера, теперь игравшего роль целеуказателя.

– Пуск произвел! – доложил наводчик сержант Назаров.

Русские танки выпустили ракеты с пяти километров, предельной дистанции, и огненные стрелы протянулись к угловатым громадам "Абрамсов". Полет управляемых ракет 9М119, разогнавшихся до трехсот с лишним метров в секунду, длился всего четырнадцать секунд, и столько времени наводчикам требовалось удерживать в прицелах силуэты целей. Все танки выстрелили разом, выпустив двадцать семь ракет, от которых у противника не было защиты, а несколькими мгновениями позже дали залп и боевые машины пехоты, послав вслед первой "стае" восемнадцать ракет "Конкурс-М", дальность поражения которых составляла на тысячу метров меньше, чем у "Рефлекса".

– Попадание, – с азартом сообщил Назаров, через объектив прицела сопровождавший ракету и видевший результат. – Цель поражена!

"Абрамсы", надвигавшиеся лязгающей волной, горели, и это видели все. Кумулятивные струи пронзали урановую броню американских танков, выжигая их внутренности, мгновенно убивая экипажи.

– Вторую заряжай, – приказал Бердыев, уже не дожидаясь команды свыше. – Пуск!

Вторая из шести управляемых ракет, штатно входивших в боекомплект танка Т-80У, покинула ствол орудия, и только в этот миг вражеские танки скрылись за серой пеленой – противник поставили дымовую завесу, и второй залп оказался не столь результативным. А спустя еще несколько секунды земля перед цепью русских танков вздыбилась от разрывов – враг открыл ответный огонь.

Командир танкового батальона Третьей механизированной дивизии был готов выть от бешенства. Первые секунды боя – и дюжина неуязвимых "Абрамсов", до которых дотянулась "длинная рука" русских "супертанков" Т-80У, горит, превратившись в братские могилы для своих экипажей. Почти целая танковая рота была уничтожена за считанные минуты. В некоторые машины попало сразу по три-четыре ракеты, и перед таким напором не могла выстоять даже броня с добавлением обедненного урана. От детонации боекомплекта "Абрамсы" буквально разрывало на куски, срывая башни, корпуса разваливались по линии сварных швов. Ухищрения заокеанских конструкторов вроде вышибных панелей в крыше башни над боеукладкой оказались бессильны – ударная волна, хотя и уходя большей частью вверх, разрушала боевые машины. Американские танки дымно чадили, а противник с безопасного расстояния продолжал расстреливать остававшиеся на ходу машины, продолжавшие движение вперед.

– Поставить дымовую завесу, – кричал в эфир командир, руководивший атакой, держась позади боевых порядков. – Русские танки могут выпускать ракеты АТ-11 с лазерным наведением, а их бронемашины вооружены ракетами АТ-5! Открыть ответный огонь!

Пушки М256 заговорили вразнобой, "выплевывая" урановые иглы сердечников подкалиберных снарядов М829А2, и танкисты видели, как семикилограммовые "болванки" падают, не долетая до целей.

– Противник слишком далеко! Мы не можем стрелять прицельно!

Американские танкисты бессильно скрипели зубами, до тех самых пор, пока очередная русская ракета не поражала их боевую машину. "Абрамсы", прорываясь сквозь завесу огня, рвались к позициям противника, на ходу паля в белый свет, как в копеечку – дальность прямого выстрела американских орудий не превышала трех километров даже с остановки, в движении уменьшаясь еще на добрую тысячу метров. Подкалиберные снаряды на излете падали на землю, зарываясь в грунт на безопасном расстоянии от русских танков, продолжавших вести беспощадный огонь прямой наводкой.

– Прекратить атаку! Всем назад! Связь с артиллерийским дивизионом, – потребовал взмокший от нервного напряжения командир батальона от радиста, такого же взвинченного. – Необходим огневой налет по квадрату Браво-два, срочно! И выясните, где, черт возьми, штурмовики?!

Окутанные рваной пеленой дымовой завесы "Абрамсы" останавливались, начиная затем медленно пятиться назад. Возвращались не все – пятнадцать боевых машин остались на поле боя, зачастую вместе со своими экипажами, не сумев нанести врагу ни малейшего урона. Танки выходили из зоны поражения, наткнувшись на неожиданно яростный отпор, а позади них уже разворачивался, готовясь к бою, дивизион самоходных гаубиц М109А6 "Палладин". Все три батареи, двадцать четыре орудия, готовились открыть огонь, сминая оборону врага.

– "Хищник" в районе цели, – сообщил штабной офицеру командиру гаубичной батареи. – Получим "картинку" через минуту, сэр!

Беспилотный разведчик RQ-1A, взмыв над лесом, и став видимым для вражеских радаров, "осветил" позиции русских войск бортовым радаром, и артиллеристы увидели своего врага. "Предейтор" описал только один круг, прежде, чем зенитная ракета прервала его полет. Это была чудовищно нерентабельная по меркам экономистов война – стоимость управляемой ракеты 9М311М, выпущенной зенитной установкой "Тунгуска-М", приближалась к стоимости уничтоженной цели, но война в принципе не могла знать, что такое экономия – никакими деньгами не измерить ценность человеческой жизни. И все же даже такие траты оказались напрасными – враг успел увидеть все, что было нужно, и его потери окупились с лихвой, ведь противник платил за них своими людьми.

– Приготовиться, – прозвучал приказ командира батареи. Длинные, точно телеграфные столбы, стволы самоходных орудий взметнулись почти в зенит, а в каморы легли конусы шестидюймовых снарядов, подпираемые картузами с пороховыми зарядами. – Огонь!

Двадцать четыре орудия выстрелили одновременно, и от грохота залпа "Паладинов" затряслась сама земля, а позиции дивизиона окутались клубами пороховой гари. Управляемые снаряды М982 Block II "Экскалибур" взвились в небо, по крутой дуге опускаясь на позиции русских танков, и с все большей скоростью ринулись вниз, намного опережая звук, так что возмущенный воздух стонал где-то далеко позади. Инерциальные системы наведения, для страховки совмещенные со спутниковой навигационной системой NAVSTAR-GPS, позволяли укладывать смертоносные "гостинцы" в круг диаметром двадцать метров при стрельбе с предельной дистанции, буквально из-за горизонта, но сейчас столь высокая точность не требовалась – по цели, "размазанной" по нескольким сотням квадратных метров, промахнуться было невозможно.