Том Джоу - Владимир Ильин

Ситуация осложняется еще и тем, что моего искина отключили от управления кораблем; обнаружил я это, когда пытался активировать боевых дронов и захватить склад с продовольствием; проблемы нелегального положения — кушать хочется невероятно, а терминалы доставки мне отключили. Пару раз приходилось обнаруживать свои особо удачные лежбища, чтобы меня «поймали» и покормили.

Но всему приходит конец, и в один бесспорно прекраснейший день учитель удовлетворенно кивнул, выслушав мои ответы на импровизированные экзаменационные вопросы. Я знаю тарийский — я нереально крут! Подсаживаюсь к маленькому предтече и пытаюсь завязать разговор, все-таки не зря же приложено столько усилий. У меня куча вопросов, но, судя по кислому выражению лица и немалому такому булыжнику в руках парня, сейчас меня огреют очередным куском знаний вместо личной беседы. Запредельным прыжком разрываю дистанцию и со всех коротких ножек зигзагом несусь в сторону моря, вдруг промажет. Отличный проход срезается метким попаданием в ноги. Основательно проезжаюсь лицом по песку, при помощи любезной помощи учителя поднимаюсь на ноги, автоматически сжимаю в руках протянутый мне знакомый булыжник и уже потом понимаю, какую ошибку вновь совершил.

— Сегодня мы начинаем базовый курс знаний. — Лицо учителя щерится в ехидной ухмылке. Интересно, это реальная обучающая программа или отражение скудных преподавательских талантов малыша? И вообще, где тут кнопка «отменить»? Эти предтечи ничего не понимают в пользовательских интерфейсах.

В этот раз боли нет, но тело все равно отключается часов через сорок, в этот раз — для разнообразия — от истощения.

Реальность тоже не радует: дверь подпирают два десантника и нетолерантно относятся к моей попытке покинуть сей негостеприимный уголок. Попытка прорыва завершается больно и грустно. Зато оживает комм, все системы корабля вновь подключены, правда, всем вновь заправляет старый искин. Главное огорчение этого дня — корабль завершил ремонтные работы, и уже в космосе. На мое сообщение капитану в духе «остановитесь, я хочу сойти» мне передают картинку ближайшего пункта высадки — одинокого астероида метров тридцати диаметром… Не очень-то и хотелось, на самом деле. Тут хоть кормят.

Между тем должностные обязательства никто не отменял, так что каждый день разбавляется прогулкой до мостика. Рядом с мониторами уютно дрыхнет киберсобака, подключенная к терминалу. На мои команды не реагирует, так как якобы спит. Расчет ясен, будто экипаж не при делах, собака лежит, там где легла, а провод подключения о терминал сам зацепился. Мотив собаки тоже ясен — ну вот не нравится мощному искину изображать домашнего питомца, ему куда приятней работа с кораблем, пусть даже на вторых ролях, вот он и подыгрывает экипажу. Приходится волочить тушу за собой, халява не пройдет.

При следующем «контакте» с саркофагом подключаю расчетный центр собаки, с приказом вырубить меня через восемь часов после коннекта. Моя нейросеть такой открытой функциональности не имеет, разве что банальный будильник, но в чужом сне он не помогает совершенно.

Подключение дополнительных мощностей дает неожиданный эффект — полное исчезновение негативных ощущений в процессе обучения. Теперь могу прислушиваться к записываемой в мое сознание информации — обычно я пытался отстраниться от происходящего, чтобы приглушить боль. Довольно забавный механизм вырисовывается, очень похоже на алгоритм восстановления прерванного закачивания файла, идет проход проверки ранее загруженного — моих знаний математики и других естественных наук. Изредка вносятся поправки, но они слишком фундаментальны для моего понимания. Я привык работать с готовыми формулами и не задумываться, на основе чего они выведены. Социальную адаптацию и мое восприятие мира механизм также огибает, к великому моему счастью. Как-то мне не хочется жить в современном обществе по законам другой цивилизации. Проверка завершается, сознание вновь под моим контролем. Передо мной все так же ехидно лыбится учитель.

— Объемов памяти реципиента не хватает для загрузки всех блоков данных. — Тут даже не знаю: то ли грустить о собственном несовершенстве, то ли радоваться отмене.

— Отменяем курс обучения, — в тон ему заявляю с затаенной надеждой.

— Нет прав на отмену операции. Возможна частичная загрузка знаний базового курса. Желаете выбрать?

— Желаю. — Наверняка при отказе он загрузит то, что сам захочет. Уж лучше знать, что именно, и выбрать что-то поскромнее.

— Выберите блок: обществознание, естественные науки, мировая история, — монотонным голосом перечисляет учитель.

Прямо-таки мечта Мэй: все и сразу. А мне-то оно зачем — для болезненной смерти от ментоскопирования мозга? Не думаю, что лейт прибегнет к более щадящим методам добычи знаний. Вообще, ситуация складывается довольно шаткая. С одной стороны, я посвящен в их тайну глубже некуда, делиться возможной добычей пока что со мной никто не собирается, плюс я ценен, как резервуар чужих знаний. На другой чаше весов — вера в человеческую порядочность аккредитованного в Красном Кресте экипажа. Ой, да кого я обманываю — грохнут меня сразу, как перестану быть нужным. Есть мнение, что этот момент совпадет с датой выздоровления их штатного пилота.

— Это все? Всего три? — эмоционально изображаю скепсис. Может, поведется?

— Дополнительные блоки требуют изучения базового курса. — Учитель непреклонен.

Тупик, однако. Может, согласиться? В естественных науках наверняка припрятаны астрономия и немалый пласт новых для человечества знаний. Но как-то не хочется, включается некое упрямое несогласие навязываемому. Да и просто из вредности: пусть лейт истерит, но я — свободный человек и делаю, что хочу! Пока я сытый…

— Если принять мои текущие знания за базовые, какие дополнительные блоки мне могут быть доступны?

Вопрос на некоторое время ставит учителя в тупик. В голове появляется знакомое ощущение чужого присутствия.

— Знания достаточны по минимальной границе для блока «Наведенные состояния». Генетическая склонность — в пределах нормы, — как-то неуверенно произносит учитель.

— Загружай. — Хоть что-то интересное.

— Загрузка проведена. — И это все?! А я готовился к неделям мучений; стоило бояться… Тогда позже надо будет посмотреть естественные науки, фраза о нижней границе знаний меня изрядно напрягла. И тут меня накрывает океаном боли…

Меня уже изрядно бесит просыпаться на полу возле саркофага. Вроде не холодно, но твердая плоскость — не идеальное место для хорошего сна, шею ломит немилосердно. Проверяю таймер; правда, и без часов, только по ощущению голода, понимаю, что провалялся минимум сутки. Электронный циферблат подтверждает мои подозрения в худшую сторону — два дня прошло. Видимо, таймер на отключение организма не сработал. Надо будет учесть в следующий раз — все же придется повторить подключение хотя бы для проверки целостности загруженного. Кстати говоря, никаких «особых» знаний проведенная мною наспех ревизия не показала. Может, организм не справился или знания загрузились в память киберсобаки? Ницше нигде не видно, наверняка опять убежал на мостик.

ГЛАВА 16

Последствия сеанса обучения проявляются совершенно неожиданно. При следующем разговоре-допросе Мэй после каждого моего ответа хмурится и переспрашивает о совершенно пустяковых моментах по нескольку раз. В ее глазах читаются безмерное удивление и некая досада на саму себя. Через некоторое время она срывается с места и убегает из каюты, возвращается изрядно повеселевшей и с какой-то новообретенной уверенностью. Но с очередным моим ответом ее хорошее настроение вновь скатывается в депрессивное уныние. Она даже прямо отвечает на мой вопрос о происходящем — лейт перестала чувствовать правдивость моих ответов. Удивительная честность лейта лучше всего показывает, насколько шокирована она подобным фактом: в обычном своем состоянии Мэй вряд ли стала бы раскрывать мне такую информацию. В конце концов, принялась бы блефовать, что видит меня насквозь, как и прежде. Я также еще не знаю, радоваться ли произошедшим изменениям. Удобно, конечно, но доверия экипажа такая способность мне точно не принесет.

В любом случае, после новых подключений к капсуле меня больше не допрашивали, ограничиваясь затребованием подробного рапорта. Учитель, кстати говоря, пропал, как и обучающий булыжник. День поисков не принес результатов, а на мои вопросы предтеча реагировать перестал вовсе, как и его родители. Пришло понимание, что я слишком беспокойный, шумный для этого уютного места, и мне тут не рады. Не очень-то и хотелось на самом деле. Каждый раз я подключался в связке со своим искином, и просто отдыхал на берегу моря, даже поплавал пару раз, ночью лежал под светом ярких звезд, ходил в глубь континента. Шикарный отпуск; хотел бы я управлять своим сознанием так же. Лейту отписывал совершеннейшую ерунду, выдуманную минут за пять-шесть. Пусть ищет в рапорте что-то тайное и загадочное, это ее проблемы.