Врачебные предписания - Диана Дуэйн

— Возможность пофилософствовать предоставьте мне, а от вас требуется только подушка.

Через пару минут со свистом открылись двери турболифта. В кабине стоял Спок. У него был вид человека, ужасно спешившего, но которого вдруг остановили и которому вручили нечто совершенно ему непонятное. Он держал в руках небольшую плоскую подушку.

— Доктор, — произнес он, — мне думается, что это предназначается вам.

— Спасибо. — Маккой поднялся и принял у него ценный груз.

— Ваша ночная сиделка, — сказал Спок, подойдя к своему пульту, — женщина немногословная, но хорошо освоившаяся с крепкими выражениями.

— Есть какие-нибудь новости? — спросил доктор.

— Сейчас посмотрим. Хочу кое-что вам показать, — сказал Спок и сел в свое кресло. Паркер в спешке отошла в сторону.

— Доктор, — обратился Спок, запустив просмотр данных с персонального компьютера, находившегося в его каюте. — Как вы помните, мы уже говорили об особенностях радиоактивного распада, больше похожих на типичные артефакты от прохождения быстрых ионов, чем на что-либо другое.

— Прекрасно помню, — ответил Маккой, глядя на экран за спиной Спока.

— Просматривая новые данные, я обнаружил большое количество подобных артефактов. И снова эти явления нельзя связать с какими-то определенными событиями, происходящими на планете. Но если пытаться сопоставить сразу все случаи этих распадов во времени и пространстве…

Спок сделал паузу, ожидая, пока компьютер закончит расчеты. И вот на экране появилось схематичное изображение малой поляны на планете — вид сверху. Здесь Маккой встречался с эт.

— Теперь смотрите, доктор, — произнес он. -Случайно у нас сохранилась самая первая сканограмма этой местности, снятая с борта корабля еще до того, как вы и капитан попали на эту поляну. К нашему счастью, она оказалась довольно подробной. Вот здесь. На поляне появились более освещенные участки, иногда даже пятна, переходящие затем в толстые, нечеткие линии.

— Это похоже на следы оленей, — сказал Маккой.

— Светом помечены зоны наибольшей вероятности таких распадов частиц, — прокомментировал Спок. — Теперь давайте посмотрим на те же зоны после исчезновения капитана.

На экране появилось большее число тропиноклиний, но меньшого размера, пересекавшихся с более толстыми линиями. Маккой улыбнулся.

— Джим, — произнес он.

— Эти данные, конечно, не содержат абсолютных доказательств, — сказал Спок. — Но смотрите. Теперь сравним эти же диаграммы, но через разные временные интервалы. Группа высадки клингонов…

Их следы получились добавленными к уже изображенным на экране частотным линиям артефактов, связанных с быстрыми ионами. Новые следы появлялись там, где исчезали артефакты, и вели на север, в сторону холмов. Через небольшой временной интервал следы выходили за пределы сканированной территории.

— Понятно, — Маккой продолжал улыбаться. — Так значит, вот где они. И что теперь? Спок выпрямился, вид у него был удрученный.

— Доктор, не все так просто. Их следы находятся там только в реальном масштабе времени, а на самом деле их нет. Эти частицы в момент распада указывают на то, что в данный момент происходит явное смещение временных рамок, но в какую сторону — к прошлому или к будущему — это я не могу вам сказать. Но даже если бы я и смог это определить, то все равно не имел бы ни малейшего представления, как действительно найти капитана. Конечно, уже легче, что мы теперь знаем — он жив или совсем недавно был жив.

— В чем тут облегчение? Эх ты, сукин сын…

— Доктор, пожалуйста, подумайте о своем артериальном давлении.

— Ммф.., это вас не касается. Спок, минуточку. Вы сказали, что не знаете: прошлое или будущее. Насколько я знаю — никто не может отправиться путешествовать в будущее! Спок выглядел еще более мрачным.

— Вы правы.., по крайней мере, согласно представлениям сегодняшнего дня. К сожалению, этот распад имеет характеристики, которые заставляют усомниться, так ли все ясно в этом вопросе. Значительная частота такого рода распадов может давать новое качество, имеющее некоторое отношение к так называемому «красному переходу», когда световой луч замедляет скорость своего движения в межзвездном пространстве. Хотя этот качественный скачок в действительности больше связан с характеристиками «подъемов» и «завалов», относящихся к «ванильным» кваркам. Все это иллюстрирует переход в рамки «настоящего» времени из более «быстро текущего» времени, то есть такого, которое отражает еще не произошедшие события. Иначе говоря, переход из будущего в настоящее. А фактор компрессии… У Маккоя от всего этого заболела голова.

— Хотя я совсем не понимаю, как это все происходит, но зато знаю точно, что за этими разговорами мы только зря теряем время. Давайте вернемся к поискам. Теперь мы знаем, где находится Джим… более или менее. Мы знаем, когда он там находился.., более или менее.

— А если он был в прошлом, к примеру, неделю назад. Или наоборот, в будущем? — спросил Спок.

— Великолепно, — улыбнулся Маккой, но его улыбка была не очень веселой. — Вы хотите сказать, что если бы мы оказались здесь неделю назад или проторчим здесь еще неделю, то мы точно застанем Джима?

— Я верю в это.

— Ну что ж, единственное, что нам остается, — это выжить до конца этой недели. И затем, когда осядет пыль и если капитан опять не перескочит в будущее или теперешнее настоящее, которое на самом деле будет уже прошлым, — вы понимаете, что я имею в виду? В тот момент мы с помощью нашей методики возврата в прошлое спустимся туда и заберем Джима.

— Такое путешествие не так-то легко совершить, доктор, — сказал Спок. — Вы должны учесть то, что…

— Спок, — обратился к нему Маккой, — не переживайте так сильно. Слушайте меня: могу поспорить с вами на доллар, что он там путешествует с эт… У меня есть кое-какие вопросы к этому существу.

— Полагаю, что такие же вопросы будут и у клингонов, — возразил Спок. — Если они окажутся в этот момент поблизости. Доктор вздохнул и направился к своему центральному креслу.

— Нам осталось меньше двух часов. Продолжайте работать над этим, дружище, если вы чувствуете, что можно чего-то добиться.

— Буду работать, — ответил Спок.

Полтора часа из оставшихся двух пролетели довольно быстро. За это время не произошло ничего нового. Маккой думал, что по мере приближения роковой минуты, он будет все больше нервничать, но, к своему удивлению, обнаружил обратное. Этому помогал тот факт (так он думал), что три других корабля Клингона еще не прибыли.

Примерно за полчаса до окончания срока ультиматума Зулу и Чехов заняли место в рубке, а Ухура — у главной консоли службы связи. Спок тихонько работал у себя в научном отделе, и от него не поступало никаких новостей. Доктор проводил время, болтая с возвращающимися после смен офицерами, он был спокоен и успокаивал других. Это являлось одной из его сильных сторон: он хорошо знал, как следует держаться. И только потому, что через полчаса можно стать мертвым, есть ли смысл что-то менять в себе?

— Осталось пятнадцать минут, — доложил Зулу.

— По результатам сканирования есть что-нибудь? — спросил Маккой.

— В пределах досягаемости наших приборов — ничего, — ответил Чехов. — За пределами, по-видимому, тоже ничего.

— Это может быть уловкой, — предупредил доктор. — Будьте внимательны. — Его мозг был переполнен разного рода догадками.

— Ближайший космос пуст. По крайней мере, в непосредственном соседстве с нами, — подтвердил Зулу.

— Хорошо, — ответил Маккой, вздохнув. — Леди, джентльмены и все остальные, мне хотелось, чтобы за последние пятнадцать минут ничего не произошло. Но если мои ожидания не оправдаются, то я собираюсь защищать корабль всеми имеющимися средствами. — «Хотя в командирской рубке необстрелянный новичок, а капитана на корабле нет», — подумал он, а вслух продолжил:

— Единственное, что я могу сказать — им не придется рисовать на своем борту в знак победы силуэт нашего корабля!

— Мы с вами, доктор, — поддержал Зулу. Гул поддерживающих голосов пронесся по мостику.

— Ну что ж, хорошо, — произнес Маккой. — Тогда пусть будет то, что будет. Ухура? Все в безопасности?

Она кивнула, сообщив:

— Последние группы высадки уже вернулись на борт корабля.

— Хорошо. «Эккава» приближается к нам, мистер Чехов?

— Ни на дюйм, сэр. Сохраняет стандартную орбиту. Маккой мрачно улыбнулся.

— Они, наверно, стесняются. Удивительно. Спок повел бровями, но ничего не сказал. Они ждали. Прошло пять минут. Команда тихонько насвистывала, шутила, поигрывала контрольными кнопками.

Маккой смирно сидел в своем кресле посреди всего этого.

— Осталось две минуты, — доложил Зулу почти бодрым голосом.