«Если», 2011 № 12 - Журнал «Если»

В этом не только Форстер со своей фантастической метафоричностью, но и сам Джеймс Барри — во всяком случае тот, которого «узнал» режиссер. Для писателя главное — воображение, фантазия. Прежде всего детская, а уже потом он пытается напомнить взрослым, что они когда-то тоже играли в ковбоев и индейцев, Все мы так или иначе заигравшиеся дети. Кто во что: «дочки-матери», «полицейских и воров», жизнь, любовь, смерть…

Парадоксальность самого «Питера Пена» в том, что наряду с простыми истинами, которые лежат на поверхности, наряду с детскими грезами в произведении сокрыты очень «взрослые» идеи. Например, после успешной премьеры спектакля миссис Сноу обращается к Барри, заводя речь о знаменитом крокодиле, которого так боялся Капитан Крюк: «Время гонится за всеми нами, разве не так?».

В американском биографическом кино очень любят затрагивать интимные аспекты жизни знаменитых личностей, и Марк, конечно, следует логике Голливуда. Главному герою неоднократно дают понять: то, как он проводит свое свободное время, дело абсолютно всех и каждого. У некоторых уже срываются с языка скользкие предположения по поводу его сомнительной дружбы с семьей Дэвис. Барри же игнорирует все разговоры на эту тему, придерживаясь весьма полезной, истины: «Каждый понимает в меру своей испорченности». К сожалению, эта линия картины проигрывает остальным, так как смотрится достаточно блекло.

«Волшебную страну» искренне пытались стилизовать под «нечто английское». То ли под климат, то ли под мерное аристократическое движение жизни лондонской элиты, то ли под известную британскую сдержанность. Стилистически — это холодные тона картины, плавная динамика, подобная течению тихой реки, скупые фразы и жесты… но трагедийность передана исключительно по-американски, Однако игра актеров красива, как и фантастические метафоры-спецэффекты.

Этот фильм стал большим успехом режиссера: пять номинаций на «Золотой глобус», семь — на премию «Оскар».

И после такого признания Форстер вновь обращается к теме иллюзорности действительности, к теме воображения, психологического надрыва, человеческой драмы, Следующим его фильмом становится триллер «Останься» с Эваном Макгрегором и Наоми Уоттс. Однако драматические коллизии героев, как и прежде, режиссер наблюдает отстраненно, Он сдержан, порою даже холоден.

Впрочем, сюжет кинокартины достаточно банален — столкновение психиатра и его пациента. Кто-то кого-то должен «вылечить». Понятно, что «лечить» у пациента выходит лучше, чем у врача.

Утомившись от съемок такой тяжелой и напряженной киноленты, Форстер принимается за столь же психологическую, но гораздо более изящную и воздушную работу.

Это первый и пока единственный фантастический фильм Форстера. Впрочем, картина настолько тонкая, что однозначно определить ее жанр невозможно: ну, может быть, ироничная мелодраматическая трагикомедия — вот так многослойно. К тому же это кино с прекрасным актерским составом: Дастин Хоффман, Эмма Томпсон, Мэгги Джилленхол, Куин Латифа, а главного героя играет не столь знаменитый, но идеально вписавшийся в ансамбль Уилл Феррелл.

Кто-то вполне может увидеть фильм как исключительно фантастическую комедию — там есть предпосылки и для этого. Кто-то — как историю всепобеждающей силы любви. Или представить картину философской притчей о человеческой жизни, мол, многие люди существуют, подобно роботам, ходят исключительно знакомыми маршрутами, никуда не сворачивая… до тех пор, пока в их жизнь не вмешивается господин Случай. Сыграла его роль в фильме реальность или же, наоборот, искусство — зависит от точки зрения каждого увидевшего картину.

Гарольд работает в налоговой инспекции, живет вполне обыкновенно: в меру не любит то, чем занимается, в меру предается романтическим мечтаниям в одиночестве, порой философствует. И одним прекрасным утром, когда он стоит перед зеркалом в ванной, совершая привычные утренние процедуры, в его голове звучит голос: «Мог ли он знать, что это простое, на первый взгляд безобидное, движение неизбежно приведет его к смерти?».

Герой, разумеется, не знает, откуда этот голос взялся и кому принадлежит. Обращаться к психиатру бесполезно, там можно получить лишь диагноз — шизофрения. Единственно возможный (или, скорее, невозможный) путь — найти человека, разбирающегося в литературе.

И вот литературовед, доктор наук, в лице обаятельного и циничного Дастина Хоффмана, начинает свою игру: определение сюжета, мотива, обстоятельств действия… Марк Форстер словно улыбается критикам и публике: мол, попробуйте угадать жанр! Точно так же Форстер поступает и со своим героем: Гарольд Крик пытается понять, в комедии он очутился или в трагедии. И на протяжении всего фильма его и нас бросают из одного настроения в другое.

Фильм рождает массу смыслов. Причем порой прямо противоположных — все зависит от вашей точки зрения. Может быть, это искусство рисует жизнь, а не жизнь — искусство? А вдруг герои — тоже живые, и авторам не стоит увлекаться умерщвлением оных? Или же наоборот, жизнь важнее литературы? Человек важнее романа? Вот вам очередной парадокс: сама создательница героя прозаик Карэн Эйфелл, которая и ведет героя по жизни, лишь познакомившись с настоящим Гарольдом Криком, готова поступиться своим самым великим произведением, тогда как литературовед Джулиус Хилберт, знакомый с Гарольдом гораздо дольше и успевший проникнуться симпатией к «персонажу», согласен пожертвовать им ради шедевра любимого автора.

Это фильм-рубик, но не вроде «рубика» европейского артхауса или восточного символизма: в Персонаже» границы картины очерчены вполне конкретно — режиссер не пытается вывести зрителя за рамки данного сюжета, но призывает размышлять внутри него.

Следующий фильм Форстера стал сугубо реалистическим, однако не лишился драматизма, психологического напряжения и яркой кинометафоры, предъявленных Форстером в предыдущих лентах. Картина «Бегущий за ветром» (2007), экранизация бестселлера Халеда Хоссейни, рассказала о дружбе Амира и Хасана — кабульских мальчишек, застигнутых военными действиями. Это история о человеке, который провел полжизни, мучаясь чувством вины. История трусости, предательства, искупления. Все тот же внутренний конфликт, столь близкий творческим исканиям Марка Форстера.

Видимо, устав от драматических киноповествований, режиссер взялся за классический боевик, обреченный на кассовый успех. Впрочем, предыдущий фильм суперзнаменитого сериала дал Форстеру некую возможность хотя бы обозначить психологический надлом героя.