Яд - Эмерод

Внезапно Роберт расхохотался. От неожиданности Кэтрин вздрогнула и пару секунд непонимающе смотрела на него, а потом почувствовала невероятное облегчение. Кажется, он больше не злится.

— Да, ты права. Разумеется, это действие яда, — всё ещё смеясь, сказал Роберт. — Спасибо, что напомнила. И… Ты молодец, усвоила урок.

Ну, вот, теперь он будет насмехаться над ней. Час от часу не легче. Оливия права — он невыносим. Впрочем, Бог с этим, лишь бы не сердился и не убегал.

Теперь, когда атмосфера разрядилась, Кэтрин решила ковать железо, пока горячо.

— Роберт, ты ведь никуда не убежишь от меня в очередной раз? Ты обещал ещё вчера, что поговоришь со мной, так что ты мне должен.

Он так пристально смотрел на неё, что у Кэтрин язык прилип к нёбу, и она замолчала. Вцепившись в перила лестницы, она сосредоточилась на том, чтобы снова не потерять сознание, чувствуя ставшие уже столь знакомыми симптомы: шум в голове, затруднённое дыхание, жар и одновременную дрожь.

— А ты не хочешь отдохнуть, поесть? Ты должна была устать, — он отодвинулся от неё — вероятно, увидел, что с ней творится.

— А… Да… Что, прости? Отдохнуть? Нет, я совсем не устала. Конечно, можно было бы пообедать, но я потерплю. Э… Покажи мне твой дом.

Роберт ещё немного отошёл от неё, отводя глаза и сдерживая улыбку.

— Вовсе незачем морить себя голодом. Дом никуда не денется, я — тоже.

— Не уверена, — пробормотала Кэтрин.

Они взглянули друг на друга и рассмеялись.

— Поешь, и потом поболтаем, — предложил он. Но Кэтрин упрямо помотала головой. — Ну, если ты будешь в состоянии обедать, когда я рядом, — он уже напрямую усмехался ей в глаза, — то ради Бога.

— Какое самомнение!

Они снова встретились взглядом, и Кэтрин примолкла, а Роберт откровенно подсмеивался над ней. Он что, серьёзно считает, что помешает, если будет присутствовать рядом, когда она обедает?

— Тогда прошу в столовую, и будем считать, что экскурсия по дому началась, — сказал он, указывая, куда идти. Кэтрин прошла через большой зал — видимо, гостиная и зала для приёмов одновременно. Обстановка средневековья, смягчённая современными деталями, ласкала взгляд. Здесь было и торжественно и уютно. И сразу видно, что в замке постоянно кто-то живёт.

Столовая была меньше, чем предыдущее помещение, зато вся мебель была старинная. Это было необычно, и Кэтрин вдруг сообразила, что вряд ли эта комната часто используется по назначению. Это подтвердилось и тем, как удивлённо вытянулось лицо слуги, которому Роберт велел накрыть обед для гостьи здесь.

Он отодвинул для неё стул за большим массивным овальным столом, и Кэтрин уселась с невольным трепетом. Обед в старинном замке — ух ты! Засуетившиеся слуги распахнули тяжёлые портьеры, загораживавшие окна, выходившие на ухоженный сад, освещенный последними лучами садившегося солнца. Зажгли свечи, чтобы в комнате было светлее. Роберт уселся напротив Кэтрин и, не спуская глаз, внимательно наблюдал за её реакцией на всё, что она видела.

— Не боишься фамильных привидений? — ехидно спросил он.

— У вас и привидения есть? — Кэтрин не знала, чему можно верить. Кто их знает, может, у них и не такое есть.

— Я пока ни одного не встречал. Но вы — я имею в виду, люди — почему-то всегда заводите разговоры о духах, когда попадаете в старые здания.

Кэтрин пожала плечами и на всякий случай улыбнулась. Ей было удивительно хорошо и очень легко на душе. Как и всегда в его присутствии.

Для неё тут же накрыли на стол и подали обед — Кэтрин поняла, что всё было уже готово и только ожидало её прихода. Перед ней поставили большую супницу, из которой аппетитно пахло бульоном и травами, которых она не знала, скорее всего, каким-то специями, присущими этому региону. Слуга налил ей бульон в тарелку, и Кэтрин почувствовала голод. Она готова была съесть слона целиком.

Улыбнувшись Роберту, она начала поглощать вкуснейший суп, который когда-либо ела, подумав, что несправедливо, что такое замечательное блюдо готовят в доме, где хозяева не могут оценить его по достоинству.

Роберт смотрел на неё, чуть склонив голову и слегка прищурясь, словно наблюдал за чем-то забавным. Кэтрин ещё раз улыбнулась — на сей раз уже не так уверенно. Она почувствовала, что краснеет, рука дрогнула — хорошо, что в ложке ничего не было в этот момент. Она проглотила, отложила ложку и с упрёком уставилась на него.

— Так нечестно. Ты специально это делаешь.

— Я предупреждал, — удивительно, сколько в нём самодовольства!

— Ладно, я могу и попозже поесть, — сказала Кэтрин, делая вид, что встаёт.

Роберт тут же вскочил на ноги и сказал протестующе:

— Кэтрин, знаешь, я порядком устал ловить тебя, когда ты в очередной раз теряешь сознание. Будь добра, поешь, чтобы избавить меня от нового обморока.

— Но ты не даешь мне спокойно проглотить то, что я пытаюсь съесть!

— Я же говорил тебе, что буду мешать…

— Просто сиди рядом и не смотри на меня в упор. Тебе никогда не объясняли, как нужно вести себя за столом с дамами?

Роберт молчал и смотрел на неё. Опять в упор. Кэтрин набрала в грудь побольше воздуха и храбро взялась за приборы, решив не поддаваться на провокацию.

Он отвёл глаза, откинулся на спинку стула, выражение его лица смягчилось, и Кэтрин тут же простила ему всё, что только можно было. Она бы и то, что нельзя, простила.

За супом последовало жаркое с гарниром из овощей, а затем — десерт, на который Кэтрин смотрела уже с ужасом, не представляя, куда всё это должно поместиться в ней. Но торт с запеченными фруктами выглядел так соблазнительно.

— Оливия решила откормить меня на убой, — проворчала она, доев кусок торта. — Можешь повернуться ко мне. В меня уже точно больше ничего не поместится.

Роберт мгновенно уставился на неё. Кэтрин фыркнула.

— Теперь ты захочешь спать, — спокойно и немного насмешливо изрёк он.

— С чего бы вдруг?

— Такие у вас привычки. Люди — крайне предсказуемые существа в плане физиологических реакций.

Кэтрин сделала умоляющее лицо и попросила:

— Ты бы не мог выражаться попроще?

— Думаю, ты вполне уловила суть того, что я сказал. Идём в твою комнату?

Кэтрин остановилась и уставилась на него во все глаза, оторопев. Лишь через несколько секунд до неё дошло, что он вовсе не имел в виду то, что она подумала. Покраснев до ушей, она опустила взгляд, надеясь, что он не разгадал ход её мыслей. Опять ведь решит, что она навязывается ему, и начнёт читать лекции о яде и о том, что надо контролировать себя. Как будто она не пытается!

— Значит, спать не будем? — он, что, издевается над ней?