Кольцо викинга - Антон Грановский

Около пяти минут молодой викинг пристально и тщательно оглядывал окрестности. Потом спустился с дерева и отчитался:

— Вульфгар, я видел какое-то движение на севере.

— Какое движение?

— Не могу сказать точно. Может, это были люди, а может, звери. Но кто-то приближается к нам и делает это очень осторожно и умело, держась зарослей и избегая открытых полянок.

— Я слышал, что кельты издалека чувствуют врагов, — сказал десятник Олаф, хмуря черные брови. — Они наверняка уже знают, что мы вошли в этот лес.

— Отец рассказывал мне, что, подступая к врагу, они спешиваются с коней и шагают с ними рядом, — подал голос приземистый, широкоплечий викинг Дретт. — А еще — перевязывают ремнями рты своим коням, чтобы те не ржали. Лишь подойдя к вражескому лагерю вплотную, кельты снова запрыгивают на своих коней и несутся на врагов во весь опор, рубя их мечами и пронзая копьями.

— Да, — подтвердил викинг по имени Гудред Молчаливый, — я тоже слыхал об этом.

А десятник Олаф повернул свое чернобородое лицо к Волчку и спросил:

— Что будем делать, Вульфгар?

— Воздвигнем укрепления и дождемся гостей, — спокойно ответил тот.

На то, чтобы сделать укрепления из заостренных стволов деревьев, викингам понадобилось около часа. Немного передохнув, воины заняли предназначенные им места по периметру укрепления и приготовились ждать.

Воздвигнутые наспех, укрепления не отличались надежностью, но это было лучше, чем ничего. Викинги вглядывались в лесную чащобу и вслушивались в звуки леса, стараясь увидеть или услышать подступающих кельтов. После победы над троллями они заметно воспрянули духом. По крайней мере, ратники уже не испытывали перед исчадиями леса сверхъестественного ужаса, уверенные в том, что демоны — не какие-нибудь призраки, а живые существа, не больше отличающиеся от людей, чем медведи или волки. В любом случае все понимали, что демоны, будучи живыми существами, смертны, а стало быть, их можно убить в бою.

Егор, несмотря на острое чувство опасности, был бодр и почти спокоен. На душе у него было тревожно, но это был не страх, а напряженное ожидание битвы. Присмотревшись к своим товарищам, он обнаружил на их лицах то же выражение бодрой решимости.

«Уверены, что попадут в свою Валгаллу, — подумал Егор, хмуря брови. — Мне бы их уверенность».

Начался дождь. Дождевая вода струилась по шлемам и по длинным усам ратников, но викинги не замечали ливня. Они спокойно и сурово вглядывались в темный лес, каждую секунду ожидая появления врагов.

После двух часов ожидания поблизости послышалось приглушенное конское ржание.

«Начинается!» — пронеслось в голове у Волчка, и он крепче сжал в руках мечи.

Раздался многоголосый свист, а в следующий миг из леса вылетело облако стрел. Викинги вскинули щиты. По всей вероятности, луки у кельтов были слабые, охотничьи. Железную броню из таких не пробить, да и попасть в цель непросто. Викинги без усилий отмахивали стрелы клинками, принимали на щиты. Ран не получил никто, разве что викингу Дретту несильно поцарапало щеку.

И тут кельты пошли в атаку. В двух шагах от укрепления внезапно вынырнули мохнатые конские головы, над которыми возвышалось множество белых, словно у призраков, лиц.

— В бой! — крикнул Волчок.

Викинги вскочили на ноги, завязалась кровавая сеча. Это была страшная рубка. Все смешалось — кони, люди, щетина копий, молнии мечей, крики, рычание, ржание, стоны. Сражаясь с белолицыми врагами, Егор замечал, как падали его сраженные товарищи.

Охвативший его поначалу гнев уступил место спокойной злой сосредоточенности. Первые минуты боя он старался отслеживать передвижения Эльзы и как мог прикрывал ее, но девушка, как и обещала, не пряталась за спинами мужчин. Перепрыгнув через укрепления, она сразила мечом одного из спешившихся кельтов, потом прыгнула на другого, взбежала по его щиту, оттолкнулась от щита ногой, подпрыгнула высоко вверх и перемахнула через кельта. Когда кельт обернулся, чтобы сразить Эльзу, она всадила клинок меча ему в грудь.

Один из кельтов, лошадь которого пронзили копьем, спрыгнул на землю и сбил с ног отрока Альвира. Падая, отрок уронил меч, но выхватил из-за голенища сапога нож и, когда кельт навалился на него, всадил нож врагу в шею.

Крови было пролито море. Воздух был наполнен страшными криками, на земле корчились люди и кони. Егор видел, как погиб викинг Хельструм: он без устали разил врагов, но на мгновение опустил боевой топор, и рослый кельт одним ударом меча срезал ему голову.

Егор видел, как копье кельта, пробив грудь отрока Альвира, пригвоздило его к земле. Видел он и то, как падали на землю сраженные кельты, как валились с громким ржанием их кони.

Сам Егор убил уже не меньше десятка кельтов и успел получить рану в левую руку, но продолжал сражаться, не обращая внимания на жгучую боль.

Около получаса небо было затянуто тучами, но вот, наконец, солнце пробилось сквозь темную хмарь и ярко озарило поле битвы.

Кельты были разбиты. Остатки их отряда ретировались и растворились в лесу. При ярком свете солнца Егор увидел тела погибших, наваленные друг на друга.

— Кончено! — хрипло крикнул он и опустил мечи.

Он чувствовал себя уставшим. Что же касается его товарищей — вернее, тех из них, кто уцелел после страшной битвы, то они и вовсе выглядели смертельно измотанными. С ног до головы измазанные кровью, с растрепанными волосами, викинги сели на землю, хрипло дыша и пытаясь восстановить сбитое дыхание.

Егор поискал глазами Эльзу. Девушка была жива. Она тоже легла на землю. Широко раскрытые глаза Эльзы глядели в небо, а грудь часто и судорожно вздымалась.

Егор присел рядом с девушкой, подождал, пока она немного придет в себя, и сказал:

— Ты молодец, Элин. Твой отец гордился бы тобой.

Эльза села на траве, улыбнулась обескровленными губами и напомнила Волчку:

— Мой отец еще не родился, Волчок. — Потом посмотрела на усыпанную телами и залитую кровью поляну и добавила: — И в этом ему повезло больше, чем мне.

— Вульфгар! — услышал Егор юношеский голос Сакси-Стрелка. — Я слышал стоны Олафа, но не могу его найти! Помоги мне!

Егор поднялся на ноги и повернулся к парню:

— Идем.

Олафа извлекли из-под груды тел, придавленного, окровавленного, уставшего, но практически невредимого. Поначалу чернобородый десятник с трудом передвигал ноги, но, придя в себя, оттолкнул Сакси-Стрелка и Волчка, выпрямился и обтер окровавленное лицо боевой рукавицей.

— Славная была битва, — сказал он, оглядывая тела мертвых врагов и погибших товарищей. — Не думал, что уцелею.