Ожившие - Александр Варго

— Вы будете забирать вашу девушку? Признаюсь, мы не планировали путешествовать с ней вечно.

Эд кашлянул. Конечно, тело необходимо забрать. Вот только он понятия не имел, что они будут дальше с ним делать.

— Пошли, — сказал он Вячеславу. К его удивлению, тот не стал спорить и возражать, и они спустились в трюм. Чуть позже к ним присоединился Валик.

— Тебе знакомо это место, Эд? — спросил Вячеслав, когда они стали подниматься наверх.

— Нет. Ты думаешь, я успел побывать во всех уголках Австралии? Но это не Увахо, точно.

— Не нравится мне здесь, — заявил Вячеслав.

Они вытащили труп на палубу, и хорошее настроение Катрин испарилось в ту же секунду. Она торопливо отошла назад, будто перед ней поставили корзину с кобрами. Татьяна тоже отошла, и Эд торопливо накрыл тело пледом, которым еще недавно укрывался Валик.

— И вообще, я есть хочу, — сказал Вячеслав. — У нас еще остались хрустящие тосты с нежным вкусом бекона? — издеваясь, спросил он погромче, чтобы его слышали Айс с Исви. — Или как насчет экзотических фруктов? Полагаю, сушеные бананы с плесенью и червивые киви будут в самый раз, — продолжал дурачиться Бравлин.

— Слава, уймись, — сказала Татьяна, безмерно уставшая от выходок мужа. Боже, и с этим человеком она прожила девять лет?!

— Так все-таки, где мы? — задал вопрос Эд.

— Саловкс Онакуик, — ответил Айс. — В трехстах милях от Увахо.

— Вы уезжаете?

— Угу. Кататься, — широко улыбнулся Айс. — Проветриться, рыбки половить… Человек, однажды твое любопытство станет причиной больших неприятностей для тебя.

— Мне говорили об этом, — сказал Эд.

— Тут живет кто-нибудь? — спросила Татьяна.

— Конечно, — Айс даже обиделся. — Неужели бы мы высадили вас на безлюдный остров? Тут есть все, электричество, телефоны, даже небольшие магазины и, представьте себе, комиссар полиции!

Последние слова были произнесены с нескрываемым сарказмом.

— Нужно только пройти пару миль вверх по тропе, и вы выйдете к деревеньке, забыл, как называется. Вон, смотрите!

Все повернули головы. И впрямь, от прибрежной полосы в заросли вела широкая тропа, и, если приглядеться, на склоне просвечивали очертания небольшого домика вроде бунгало. Валику даже показалось, что он видит дым от костра, поднимающийся над деревьями.

— Эй, ты тоже с ними? — вдруг спросил Айс. Он пристально смотрел на Сему, который округлил глаза и что-то забормотал, пуская слюни.

— Да, он с нами, — твердо сказал Эд.

— А почему ты решаешь за него? — вкрадчиво поинтересовался Айс. — Он уже взрослый мальчик.

— А вам он зачем? — спросила Татьяна. Она испытывала подсознательный страх перед этим человеком и хотела как можно скорее очутиться на берегу.

— Может, он хочет взглянуть на Увахо.

— Он останется с нами, — поставил точку в споре о судьбе Семы Эд, и слабоумный признательно посмотрел на своего спасителя.

— Ну и ладно. Нам пора, — сказал Айс.

Эд молча наблюдал за ним и Исви. Впервые он не знал, правильно ли они поступают, отпуская катер. С одной стороны, эти два подозрительных типа исчезнут навсегда из их жизни, с другой — у них лодка. Пусть насквозь ржавая и раздолбанная, со стучащим движком, но хоть какая. А у них — непонятно откуда взявшийся Сало… Саво… черт, язык сломаешь, пока выговоришь название этого места. Что это, полуостров? Кто тут живет? Как их встретят здесь? Что делать с трупом? Эд не понаслышке знал, что местное население бывает непредсказуемо. Их могут встретить хлебом-солью, а могут арестовать и даже казнить. Ведь у них даже документов не сохранилось. По сути, с отплытием этого катера они теряли последнюю надежду на спасение, если здесь пойдет что-то не так.

— Уходите. И забирайте тело, — сказал Айс. Он больше не улыбался, его покрытое щетиной лицо приняло отчужденное, почти безжалостное выражение.

С большим трудом Эду и Вячеславу удалось спустить труп Марины вниз, и они оттащили его на песок. Валик предпринял неуверенную попытку помочь, но сразу понял, что он скорее мешает, и отошел в сторону, нервно теребя дужку очков.

Айс взмахнул рукой в прощальном жесте. Он смотрел так, что каждому казалось, будто смотрят именно на него.

— Мы не заплатили тебе, — вспомнил Эд.

— Ничего. Будем считать это проявлением добродетели. Кстати, вот вам на всякий случай.

С этими словами он кинул на берег еще один мешок и большую флягу.

— Спасибо! — крикнул Валик и тут же смутился, видя, что его никто не поддержал.

Айс отвернулся, но перед этим полы его тряпья распахнулись, и Валик едва не закричал, увидев на его животе повязку, на которой четко виднелось пятно крови.

Исви завел двигатель, и катер медленно поплыл в океан.

— Я бы слопал что-нибудь, — снова завел старую пластинку Вячеслав и похлопал себя по урчащему животу. — Что там в мешке?

Эд заглянул внутрь и протянул его другу:

— То же самое, сухари и фрукты. Не ожидал такого благородства от этого прохиндея.

— Это не его еда, он сам говорил, — счел необходимым вставить Валик.

Вячеслав скривил губы:

— Отстой какой-то… Может, поищем что-то посущественнее? Я уже не могу смотреть на эту гниль и с удовольствием заточил бы мяска. Мария Бравлина не рожала вегетарианцев и сторонников голодания.

— Что будем делать с Мариной? — спросила Катрин.

— Нужно найти людей, — сказал Эд.

— Ага. И на тебя повесят убийство этой девчонки, — хрустя сухарями, промычал Вячеслав. Он выудил из недр мешка горсть темно-коричневых фруктов и отправил их в рот.

— Пойду посмотрю, что там за дом, — сказал Эд.

— Я с тобой, — вызвалась Катрин.

Эд пружинистой походкой зашагал по песку, Катрин, подскакивая на горячем песке, засеменила за ним.

Вячеслав с неудовольствием прожевал кисло-клейкую массу, потом с задумчивым видом уставился на Сему, который смирно сидел на корточках и с сосредоточенным видом грыз сухарь.

— Интересно, а идиоты вкусные? — вдруг спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. — А, Тань?

— Не знаю, не пробовала.

— У тебя есть такая возможность, — хихикнул Вячеслав, и Валик поперхнулся, чуть не подавившись куском сухаря. Сема, словно понимая, что речь зашла о нем, заулыбался.

— Надеюсь, ты глупо пошутил, — сказала Татьяна.

Вячеслав по своему обыкновению хмыкнул:

— Ты смотрела фильм «Людоед»?

— Слава, ради бога, замолчи.

— Мне просто интересно, если я съем ляжку дебила, не стану ли я таким же?

«Хуже, чем ты есть, ты уже не станешь», — чуть не сорвалось с языка Татьяны, но она решила не злить понапрасну и без того нервного мужа.

Вернулись Эд с Катрин. Вид у обоих был растерянный.

— Никакая это не тропа, — мрачно известила хиппи. — Это пожухлая трава растет, и со стороны кажется, будто кто-то дорожку протоптал.

— Дома тоже нет. Это всего-навсего большой валун, очень похожий на дом, — прибавил Эд.

Валик недоверчиво взглянул в ту сторону. Странно, и дым куда-то исчез, хотя пару минут назад он был готов поклясться, что видел его.

— У меня неважные предчувствия, — снова заговорил Эд. — Мне кажется, что…

— Вашу мать! ВАШУ МАТЬ, УРОДЫ, КТО ЭТО СДЕЛАЛ?!! — внезапно разорвал горячий воздух вопль Вячеслава. Он бросил на песок мешок и с яростью смотрел на какой-то бумажный квадратик в руке. И хотя он тут же швырнул его вниз, как если бы это была дохлая лягушка, Татьяна уже поняла, что это.

— Чего орешь? — спросил Эд. Он поднял фотографию и сдул с нее прилипшие песчинки.

— КТО?! — прохрипел Вячеслав с налившимися кровью глазами. Он вытянул вперед массивный палец и, словно дуло пистолета, переводил его с Катрин на Валика.

— Че за предъявы? — уперла руки в боки Катрин, ничуть не испугавшись — она уже успела привыкнуть к истерикам этого необузданного, распоясавшегося мужика.

— Кто подложил, детвора? Кто из вас сунул в мешок эту хрень?!

— Ты чего вопишь, как потерпевший? Меня вообще тут не было! — возмутилась девушка.

— Слава, успокойся, — сказал Эд, но было видно, что он чрезвычайно взволнован. — Это точно было в мешке?

— Нет, я из трусов ее достал, мля, как фокусник! — снова заорал Вячеслав.

— Мешок Айса. Или его друга, — сказала Татьяна.

— Вы из него тоже жрали, — выдохнул Бравлин.

Его толстые пальцы сжимались и разжимались, будто бы он уже душил своего невидимого противника. Того, кто уже столько времени измывается над ним, доводя до психоза этими проклятыми фотографиями.

— Ты?! — он ткнул пальцем в Валика, и тот испуганно пригнулся, словно его уже собирались бить.

— Слава, остынь, — снова одернул его Эд.

Он искоса посмотрел на Сему и вдруг присел перед ним на корточки. Тот все еще жевал сухарь, но не глотал, и весь рот у него был забит темно-коричневой кашей.

— Ты ничего не хочешь нам сказать, парень? — дружелюбно спросил он.

Сема засмеялся, роняя изо рта хлебное месиво, и, невинно подняв брови, сложил губы трубочкой, после чего издал звук, напоминающий унитаз во время слива. Большая часть разжеванного сухаря попала на Эда, но он даже не изменился в лице.