Барышня-попаданка (СИ) - Кольцова Анастасия

— Зато я умею вещи чинить, — успокаиваю я страдающую петербургскую даму. — Хочешь покажу, как починить часы?

— Ты что, у часовщика воспитывалась? — вздыхает моя названая сестрица. — Ладно, показывай.

Мы возвращаемся в мою комнату, и остаток дня я провожу в занятии приятным делом — починке настенных часов.

— Ты, главное, жениху о своих талантах не рассказывай, — советует Катенька, глядя на то, как я со знанием дела обхожусь с часовым механизмом. — А то подумает ещё, что ему вместо невесты часового мастера подсунули!

Ближе к вечеру, когда Катенька наконец оставляет меня в покое и уезжает домой, Владимир возвращается из клуба. Я с нетерпением бегу к нему на встречу — вдруг он узнал что-то, что приблизит меня к возвращению в родной двадцать первый век?

— Граф Воронцов был крайне удивлён моему бестактному вопросу, — в синих глазах моего жениха пляшут смешливые огоньки. — Ещё долго у меня потом выспрашивал, почему мне пришло в голову, что государь сделал ему именно такой подарок. Я даже не знал, что ему ответить! Так что тебе придётся хорошенько расплатиться со мной за этот конфуз, дорогая невеста…

Владимир смотрит на меня таким прожигающим взглядом, как будто мы с ним совсем одни, рядом нет его камердинера и любопытной Марьи Ильиничны, и я краснею, представляя, как буду расплачиваться с ним за свою сегодняшнюю просьбу.

— Сестрица Катенька сегодня Дашеньку вышивать учила, — «сдаёт» меня Владимиру Марья Ильинична. — Дашеньке было так неловко за свою нерасторопность, что до сих пор краснеет, бедняжка!

— Вот как, — ехидно улыбающийся Владимир направляется в свою комнату, чтобы переодеться. А я убегаю в свою — продолжать чинить часы. Ну Марья Ильинична, ну затейница! Придумает же такое…

10. Ревность

Через неделю после бала, на котором Владимир познакомился со странным графом Воронцовым, (которому император, к моему большому сожалению, часов не дарил), мы всей честной компанией отправляемся на вечер к вельможе екатерининских времён, хорошему другу отца Владимира.

Я настраиваюсь быть максимально общительной — часики сами себя не найдут. Уже пару недель в Петербурге, а в поиске своего артефакта так до сих пор и не продвинулась! Марья Ильинична говорила, что в Северной столице человек десять с пожалованными императором часами, а я с ними до сих пор ещё не знакома. С часами, разумеется, их хозяева меня особо не интересуют.

Каково же моё удивление, когда, войдя в залу, где проходит вечер, я вижу графа Воронцова! Чуть не забываю поздороваться с хозяином, по-быстренькому делаю реверанс, и тихой сапой, пока никто не перехватил мою жертву для светской беседы, направляюсь к загадочному графу.

Ну а что? Граф не последнее лицо в Петербурге, наверное, много кого знает. И если уж ему часов не дарили, то может знает кого-то, к кому император был благосклоннее.

— Дорогая невеста, кажется, я вижу своего давнего знакомого, — Владимир предлагает мне свою руку. — Пойдём поздороваемся?

Мысленно проклинаю общительность своего жениха, и послушно плетусь с ним к группе из трёх господ, активно обсуждающих какие-то политические вопросы.

— Не понимаю, почему государь не удовлетворил просьбу Сперанского об отставке! — с жаром говорит темноволосый господин в ладно сидящем коричневом фраке. — После того как Сперанский в Эрфурте с тираном-Наполеоном наслаждался охотами и театральными представлениями, его из столицы выслать мало!

— Ну зачем рубить с плеча, уверен, нашему государю лучше знать, кто полезен для нашего отечества. А в Эрфурте Сперанский был не один, а с самим Александром, мне кажется, или вы пытаетесь очернить не только Сперанского, но и нашего самодержца? — возмущённо спрашивает темноволосого упитанный розовощёкий блондин.

— Как вы могли такое подумать! Я предан нашему государю! — возмущается темноволосый.

— Господа, давайте отложим наши споры, я вижу, что к нам подходит мой добрый знакомый Владимир с невестой, позвольте вам их представить, — курносый шатен в зелёном фраке, по-видимому, тот самый знакомый, замечает нашего появление и приветливо улыбается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он говорит мне своё имя, представляет своих друзей, но я даже имён их не запоминаю, ведь мне нужно срочно улизнуть для беседы с графом! Улучив момент, когда Владимир особенно увлечён беседой я тихонько отпускаю его руку, и отправляюсь к окну, в которое Воронцов задумчиво созерцает вечерний Петербург.

— Добрый вечер, граф, — приветствую я одиноко стоящего молодого человека.

— Добрый вечер, если не ошибаюсь, Дарья Алексеевна? — напрягает память Воронцов.

— Не ошибаетесь, она самая, — киваю я. — Не ожидала вас здесь встретить! Как вам сегодняшний приём?

— Мне всё нравится, — лаконично отвечает Воронцов.

— У меня к вам вопрос, — я как обычно, не хожу долго вокруг да около. — Не знаете ли вы людей, которым император дарил часы? Наверняка в столице таких много!

— Часы? Не самый распространённый царский подарок, — Воронцов смотрит на меня с нескрываемым интересом. — Но я действительно помню одного такого человека, это тайный советник Голицын.

— Тайный советник Голицын? А он присутствует на сегодняшнем вечере?

— Не думаю, — Воронцов окидывает взглядом залу с расставленными вокруг пары столов стульями и несколькими компаниями, как и мы, стоящими возле окон. — Позволю себе полюбопытствовать, а зачем вам Голицын?

— Мне очень нужно, — я накручиваю на палец висящий вдоль лица локон. — Знаете, очень люблю нашего императора, и просто невероятно обожаю слушать истории о его доброте!

— Дорогой граф, позвольте украсть у вас мою невесту, — подошедший со спины Владимир кланяется Воронцову, берёт под руку меня, и мы отходим от оставшегося загадочно стоять возле окна молодого человека.

— Дарья Алексеевна, что такое интересное вы обсуждали с графом Воронцовым? Кажется, вы уже в курсе, что часов ему император не дарил, решили поинтересоваться, не дарил ли ему император кольцо? Карету? Поместье? — возмущённо спрашивает у меня Владимир.

— А когда мы успели обратно на «вы» перейти? — недоумённо спрашиваю я у своего жениха. Чего это он стал таким официальным?

— Вероятно тогда, когда вы решили оказать излишнее внимание привлекательному и обаятельному графу, — синие глаза моего жениха смотрят на меня холодно и презрительно. — Не думал, что вы так падки на успех в свете!

— Владимир, это совершенно не то, о чём ты думаешь, — шёпотом оправдываюсь я. — Ну да, люблю я узнавать разные интересные истории, но это не значит, что я увлеклась графом!

— А по-моему именно это и значит! Собирайтесь, мы едем домой!

— Ну ладно, как хочешь, могу и домой поехать, — соглашаюсь я. Ведь всё что мне нужно, я всё равно уже узнала.

Однако, какой ревнивый жених мне попался! То ли дело его старший брат Анатолий — не ревновал, мозг не выносил, и вообще возле меня почти не появлялся. Правда, изменял, но в моём случае это не такой уж большой грех — замуж-то я выходить не собираюсь.

Мы прощаемся с хозяином вечера, с тремя господами, чьих имён я не запомнила, собираемся и выходим из дома. Владимир мрачно открывает передо мной дверцу кареты, ждёт пока сяду я, садится сам, и мы отправляемся домой. Всю дорогу Владимир сурово молчит, и я тоже молчу — не просить же мне у него прощения за то, в чём я не виновата?

Приезжаем во время ужина, так что я попадаю с корабля на бал, а если быть более точной, из мира светских сплетен в мир сплетен Марьи Ильиничны.

— Васька-то наш к нашей Маринке неровно дышит, — от моей названой маменьки тоже не укрылась симпатия нашего симпатичного лакея к обворожительной горничной. — Но я не собираюсь лишаться двух пар рук, так что придётся ему забыть о своих чувствах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Но почему? — удивляюсь я. — Разве их брак может как-то помешать работе?

— Ну конечно же помешает, — Марья Ильинична смотрит на меня как на несмышлёныша. — Пойдут дети, какая уж тут работа по дому! Так что теперь глаз да глаз за ними, чтобы лишние мысли в голову не лезли!