Хрустальная Звезда - Вонда Макинтайр

— Когда Станция Крси принадлежала Империи, прокуратор использовал ее как свою штаб-квартиру, — сказала Ксаверри. — Здесь была тюрьма для врагов Империи. Здесь была камера пыток для личных врагов прокуратора. Здесь он проводил свои дикие обрядах. Говорят, что Вару появился из этих обрядов, — жертвы Прокуратора своими заклинаниями сотворили его из пустого пространства и укрепили его мощь своими собственными жизнями. Жизни людей — вот пища и воздух Вару. Прокуратор заключил с ним договор, что, когда Вару насытится до предела, он в награду даст Прокуратору абсолютную власть.

Холодок пробежал у Хэна по спине.

— Прокуратор Империи мертв! — сказал он. Ксаверри покачала головой.

— Неужели он один из тех, кто выжил и спрятался? Один из тех, кого ты выслеживаешь? Ксаверри кивнула:

— Я долгое время пыталась поймать его. Я узнала, что он приезжает сюда. Теперь я жду этого.

— Но Вару все-таки целитель,-сказал Люк.

— Нет нужды объяснять тебе, что настоящий целитель не использует свои способности, чтобы убивать. А Вару убивает, — сказала Ксаверри.

— У тебя есть доказательства?

— Хэн видел доказательства.

— Люк, мне очень жаль, но тебе придется признать, что это не то, что ты ищешь, — сказал Хэн. — С ним надо покончить.

Люк с вызовом посмотрел Хэну в глаза, в его дерзком упрямстве было что-то мальчишеское.

— А если Вару и является проявлением чего-то, то только Темной Стороны, — сказал Хэн.

— Нет, — отозвался Люк. — Это не Темная Сторона.

— Откуда ты знаешь?

— Не знаю, откуда. Знаю только то, что я знаю.

— Не очень-то убедительньй ответ, — заметил Хэн.

— Я знаю, что испытываешь в присутствии Темной Стороны. Здесь совсем другое опущение.

Трилио вернулся из комнаты Люка.

— Мастер Люк, у нас совсем нечего есть.

— Мы поедим где-нибудь в другом месте. Не беспокойся, Трипио.

— Это невозможно. У нас нет денег.

— Ладно, подумаем об этом завтра.

— Может быть, я пойду на «Сокол» и возьму там что-нибудь из запасов?

— Бе-е-егом! — скомандовал Хэн, не в силах выслушивать сейчас разговоры о еде и деньгах.

Трипио вышел из комнаты и исчез в темном коридоре.

— Не надо было его сейчас посылать, — сказал Люк.

Хэн не ответил. Его по-прежнему била дрожь. Ксаверри взглянула на Люка.

— Оставьте нас на минутку, Мастер Люк, — сказала она.

Люк не двигался с места, недоуменно глядя то на нее, то на Хэна.

— С ним все будет в порядке, — сказала Ксаверри. — Только, пожалуйста, всего на одну минуту.

Шурша плащом, Люк молча прошел, в свою комнату и закрыл дверь.

Ксаверри села на диван рядом с Хэном и взяла его за руку. Он ощутил знакомое тепло ее рук. и его дрожь стала утихать.

— Соло, — сказала Ксаверри. — Я все понимаю. Мы покончим с Вару, ты и я вместе. Он очень могуществен, но мы найдем, как это сделать. А теперь тебе надо отдохнуть и поспать.

Она обняла его. Перед глазами Хэна все поплыло, он как будто вернулся в старые добрые времена, когда они с Ксаверри были вместе. Он заснул у нее на плече.

Корабль лорда Хетрира, преодолев гиперпространство, выходил в нормальное пространство, освещенное сиянием звезд. Тигрис неотрывно смотрел в иллюминатор.

Защитные экраны корабля ожили и выставили мощный заслон радиоактивному излучению, которое было в этом регионе.

Они приближались к Черной Дыре.

— Когда я смогу путешествовать в комфорте, — лорд Хетрир впервые нарушил молчание с того самого момента, как они взлетели. — Когда мне не надо будет прятать мой искусственный мир от этих проходимцев из Новой Республики, я буду счастлив. Я ненавижу выходить из дома через черный ход.

— Мой лорд, — осмелился подать волос Тигрис.-Если я могу быть вам полезен-если я могу…

— Нет.

— Я прошу вашего, прощения, мой лорд.

— Осталось несколько часов полета до Станции Крси. Мне нужно заняться медитацией. Я должен подготовиться к обряду очищения ребенка.

Лорд Хетрир встал. Тигрис тоже немедленно поднялся на ноги.

Лорд Хетрир посмотрел на него.

«Что это? — подумал Тигрис. — Может быть, мне только кажется, но он так ласково смотрит на меня! Ах да, он же думает об обряде очищения, а вовсе не обо мне».

— Ты сейчас должен спать, — сказал лорд Хетрир. — Ты можешь спать за моей дверью.

Тигрис был изумлен и взволнован. Спать у дверей лорда Хетрира было великой честью, не такой великой, конечно, как быть выдвинутым в Прокторы. И не такой, как прислуживать ему за столом. Но все же это было честью — первой, которую оказал ему лорд Хетрир.

— Благодарю вас, мой лорд, — Тигрис низко склонил голову.

Лепила взяла курс на Халцедон. До сих пор «Альтераан» медленно кружил в пространстве, то удаляясь от брошенных кораблей, то приближаясь к ним, пока Лепила не знала, какое направление выбрать.

Она испытывала чувство вины, что бросает их здесь, но понимала, что Риллао права. Несколько дней ничего не изменят в жизни спящих пассажиров. А для Лелилы и Риллао они значат очень много, и если они их упустят, то могут навсегда потерять своих детей.

Лелила отправила анонимное сообщение — сигнал О — генералу Хэну Соло. Если бы он был сейчас здесь! Но Лелила-охотник не могла себе позволить мечтать об этом.

Она нажала на скорость. «Альтераан» стремительно пошел по курсу, высвеченному на дисплее.

Геиахаб радостно зарычал.

Они ворвались в гиперпространство.

Хэна мучили кошмары. Ему снилось, что Ана-кин в опасности. Огромная светящаяся змея подбиралась к нему, но Анакин смотрел на нее с интересом и безо всякого страха. Змея вдруг превратилась в охотника Бобу Фетта, собиравшегося похитить детей Хэна. От его каски исходило золотое сияние, мерцающее из-за кровоточащих вен, выступающих на ней. Боба Фетт свистящим шепотом произносил проклятья. Золотое свечение и красная кровь разрастались в огромное облако, приобретавшее черты облика Вару, существа, чье происхождение не мог определить даже Трипио. Вару зашептал что-то Анакину, и малыш вскочил на ноги и подбежал к нему.

Хэн знал, что если он побежит за Анакином или хотя бы крикнет ему, то сможет схватить его и уберечь от зла, которое готовил ему Вару. Но его сковал паралич, он не мог шевельнуть ни одним мускулом. Он знал, что спит, но не мог вырваться из плена этого кошмарного сна.

— Соло, Соло, проснись!

Ксаверри трясла его за плечо, и это помогло, наконец, Хэну стряхнуть с себя кошмар — еще до того момента, как Анакин достиг помоста Вару. Хэн сел, испытывая и чувство страха, и чувство облегчения.

Ксаверри стояла рядом с его кроватью.

— Кошмарный сон, — сказала она. — У тебя был просто кошмарный сон, и больше ничего.

Свет и тени падали в открытую стеклянную дверь — странный свет, странные тени.

— Это могло быть и в реальности, — с трудом пробормотал Хэн.

— Я знаю, — мягко произнесла Ксаверри. Он не стал спрашивать, видела ли она тоже кошмарные сны с Вару. Хэн был все еще под впечатлением собственного сна.

— Как я оказался в кровати? — спросил он, увидев, что укрыт одеялом, а ботинки и куртка с него сняты.

— Я перетащила тебя сюда, — ответила Ксаверри. — Ты уже не в том возрасте, чтобы спать сидя.

Хэн вспомнил, как однажды они с Ксаверри спали сидя посреди какого-то грязного болота, притулившись на кочке. Им пришлось спать по очереди, поддерживая один другого, иначе они запросто увязли бы в жуткой трясине.

Ксаверри улыбнулась.

— Не бойся, я не покушалась на твою невинность, сказала она.

— У тебя есть семья? — вдруг спросил Хан. Она помрачнела.

— Ты же знаешь, у меня была семья до того, как мы с тобой встретились! И ты знаешь, что Империя…

— Я имею в виду сейчас, — мягко сказал Хэн. — Империи давно уже нет. Сейчас ты одна? Или нашла кого-нибудь?

— Я всегда буду одна, — ответила Кеаверри. — Я больше никогда… — Она помолчала, кусая губы. — Я всегда буду одна. Если бы я не дала ту клятву. Соло, я никогда не бросила бы тебя.

— Ты сама себя обманываешь.

— Ну, это ты так думаешь. Соло, представь себе, что твой ночной кошмар был реальностью… Хэн вздрогнул, ощутив холод на спине.

— Это был всего лишь сон! — он замотал головой.

— Если твой ночной кошмар был бы реальностью, разве ты не принял бы меры, чтобы это больше не повторилось? И неважно, сколько лет назад это было.

— Это был всего лишь сон! — повторил Хэн. Ощущение ужаса снова вернулось к нему, еще сильнее, чем ночью. На миг ему показалось, что он уже никогда не сможет обнять Лею и детей, никогда не услышит их веселые голоса, не ощутит прикосновение их губ на своих щеках.

«Они в безопасности, — снова сказал он себе. — В полной безопасности на Манто Кодру».

— То, что ты испытал, был всего лишь сон, — Ксаверри поднялась и пошла к дверям, потом обернулась и посмотрела на Хэна. — А то, что испытала я, было реальностью. И неважно, сколько лет прошло.