Необычный пациент (СИ) - Планетанова Татьяна

Когда смерть так близко, начинаешь по-другому смотреть на вещи. И теперь я понимаю, почему ты никогда не хотел иметь ничего общего со мной, а тем более продолжать моё дело.

Я нажил состояние, но потерял семью.

Я сделал твою мать несчастной.

Она не хотела так жить. Я тогда пытался что-то изменить, найти какое-то решение. Я даже построил для неё коттедж у моря. Но только после того как её не стало, до меня дошло, что я всегда только откупался от вас, а самого меня в вашей жизни не было.

Я знаю, что мою душу уже ничем не отмыть, но оставить своему сыну нажитое — это меньшее, что я могу. Распорядись всем этим, пожалуйста, как сам пожелаешь.

Белохалатные всё-таки уговорили меня завтра лечь в больницу, и чувствую я, что оттуда уже не вернусь.

Прости, что не уследил за мамой, прости, что сломал твою судьбу. И прости, что так и не смог сказать тебе всё это лично'.

Азиз же не мог всё это время таскать эту записку и фотографию с собой? Нам столько раз приходилось сбегать вообще без каких-либо вещей и наголо переодеваться друг перед другом, что это было бы просто нереально! Да и зачем?

Он наверняка нашёл всё это в тот день, после того как рано утром уехал от меня. А ничего не сказал, чтобы бандиты не заподозрили, что у него есть какие-то чувства ко мне.

Всё было так или нет? О, как же я хочу его увидеть и поговорить с ним!

Господи, жив ли Азиз вообще? — я сбилась со счёта сколько раз после того вечера, задыхаясь слезами, я задавала этот вопрос безмолвным небесам.

Моё такси очень медленно продвигалось сквозь вечерние пробки, пока на улице темнело слишком быстро.

В нетерпении выскочила за пару кварталов от нужного мне района и срезала по дворам к обнесённой забором многоэтажке. Отодвинула поломанный с одной стороны прут и пробралась к зданию.

Спустилась к знакомой потёртой двери и громко постучала.

Через несколько секунд снизу просунули лист бумаги и карандаш.

Уличные фонари ещё не включили, и я достала смартфон, чтобы подсветить фонариком надпись: «Кому ты снишься?»

Что за чушь?

Вернула всё обратно, и снова постучала, но открывать дверь мне никто не торопился.

Под ногами вновь показалась бумага.

«Кому ты снишься?»

Да откуда ж мне знать, кому я могу сниться⁈ Надеюсь, что Азизу, где бы он ни был…

Вписываю его имя, но мне снова не открывают.

— Что, не правильно блин⁈ — со всей силы стукнула ладонью по двери, и прислушалась.

— Эй, «Что? Где? Когда?», фиговы! Мне не до загадок сейчас! Откройте, слышите, мне надо срочно поговорить с Аглаем! Эй! — разозлившись, я пнула дверь ногой, но ответной реакции не последовало и на этот раз.

— Да пошли вы, умники! — В бессилье скатилась вниз на корточки.

Ну и где мне ещё его искать?

Неужели придётся ехать в тот злосчастный клуб к бандитам?

Это слишком опасно, мне ведь тогда ясно дали понять, что лучше к ним больше не соваться.

Может разбить здесь окно, через которое я в тот раз отсюда сбежала, и попробовать забраться внутрь?

Знакомая мне комната располагалась на первом этаже, но дом стоял на высоком фундаменте, и зацепиться там было абсолютно не за что, да и подтянуться я вряд ли бы смогла.

Несмотря на сомнительность успеха данной операции, я подыскала довольно увесистый камень и уже хотела попробовать реализовать свой безумный план, как услышала позади себя спокойный голос Аглая:

— Не надо глупостей. Пойдём со мной.

Сквозь толпу разношёрстного народа, как обычно тусующегося в подвальном зале, мы с Аглаем прошли в пустой кабинет, роскошно отделанный деревом и камнем.

— Что у тебя случилось? — мужчина предложил мне присесть в кресло, отделённое от второго такого же низким столиком с замысловатым дизайном, но нервное напряжение словно вкопало меня в землю.

— У меня ничего. Хотела выяснить, что с Азизом.

— А что с ним не так?

— Он жив?

— Насколько я знаю у него всё хорошо.

Я с облегчением медленно выдохнула и, наконец, села напротив этого человека без возраста, к которому я почему-то снова не смогла обратиться на «ты».

— Тогда почему он пропал? Я долго думала, что безразлична ему, но недавно нашла кое-что, вроде как доказывающее обратное. Где он сейчас?

— Я не могу тебе ничего об этом сказать.

Предполагая подобный ответ, я покивала головой сама себе.

«А на что я рассчитывала? Что Аглай только и ждал меня, чтобы устроить нам встречу?»

— Хорошо. Спасибо. Мне пора, — я поднялась и направилась к выходу.

— Ангелина, — окликнул меня мужчина. — Я передам Азизу, что ты его искала.

— А я больше его не ищу. Мне достаточно знать, что он жив и что у него всё хорошо. Не говорите ему ничего, пожалуйста.

— Хорошо, я не стану. Но даже не сомневаюсь, что он итак уже в курсе. Уверен, что он не оставил тебя без присмотра. Я знаю, что ты важна ему.

38 глава

Говорят, чтобы забыть человека, нужно избавиться от всего, что о нём напоминает.

Выкинув куртку Азиза ещё несколько месяцев назад, я до сих пор каждый божий натыкалась на какое-нибудь упоминание о нём.

«Я знаю, что ты важна ему»… — слова Аглая всплывающие при этом всякий раз в моей памяти, встречались с мыслями о том, что если бы это действительно было правдой, то Азиз не исчез бы так бесследно из моей жизни, и отдавались тупой болью где-то внутри меня.

Эту боль я похоронила в глубинах своего сердца, я закопала её там под пеплом выплаканных слёз, под сажей выстраданных душевных терзаний.

И теперь я просто была благодарна Азизу пусть за такой непродолжительный, но такой насыщенный период времени, за который он научил меня радоваться жизни, даже когда на грани смерти. Доверять, даже когда совсем не знаешь. И любить, даже когда ненавидишь…

— Как часто ты раньше слышала имя Азиз? — заставив вздрогнуть на последнем слове, вытянула меня из раздумий Инга, моя школьная подруга, с которой я встретилась сегодня после трудового дня, проведённого в новой высококлассной клинике, куда мне по счастливому стечению обстоятельств удалось устроиться практически сразу же после увольнения.

— Ни разу, — слегка напрягшись, соврала я. — А что?

— Просто сегодня я то и дело встречаю людей с таким именем, хотя оно довольно редкое. Интересно, что бы это значило?

— Редкое, это точно…

Я не рассказывала о нём ни подругам, ни сестре — ей эту историю я собиралась поведать не раньше того, как она родит.

Алёна знала, что я что-то скрываю, и всё пыталась выведать у меня правду, уверяя, что никакая информация ни ей, ни её малышу уже не сможет навредить. Но до декретного отпуска сестре оставался ещё целый месяц, а работать ей там было довольно тяжело, поэтому я решила, что лишние переживания сейчас ей точно ни к чему.

Мне до сих пор всюду встречались напоминания об Азизе, и я уже спокойно на это реагировала, но чтобы моей подруге… Это определённо что-то новое.

В любом случае, это больше не вызывало во мне такого болезненного отклика — сгорев однажды в своих страданиях дотла, я словно феникс переродилась и теперь ощущала необычайную лёгкость.

Я чувствовала себя свободной от всех привязанностей, понимая, что больше никто не способен заставить меня прожить то, что уже раз и навсегда изменило самую мою суть.

Главный вывод, который я извлекла из этого трудного, но пройденного урока моей жизни, заключался в осознании того, что моё счастье зависит только от меня.

Рассчитавшись с официантом, я попрощалась с Ингой и под заинтересованные взгляды мужской половины кафе, что с недавнего времени снова стала ловить на себе, отправилась к ожидающему меня у входа такси.

Подруга звала меня продолжить наш пятничный вечер где-нибудь ещё, ведь я больше не работала посменно, у меня был обычный график, и впереди было целых два выходных, но теперь я проводила их с пользой для себя. Утром я обязательно бегала на стадионе, что располагался неподалёку от моей новой съёмной квартиры, днём изучала курсы по повышению квалификации, а вечер посвящала себе любимой, устраивая релакс в виде пенной арома-ванны с любимой книгой в руках, или просто смотрела какой-нибудь новый интересный фильм.