Приведение из дачного кооператива - Г Касьянов

- Нет,что вы,это деловая встреча.В пять часов вечера.

- Деловая встреча! - я был поражён.От такой деловой встречи мой нос за версту чуял какую-то опасность. - Ради Бога,как фамилия журналиста?

- Ой,я не помню.На букву Я,кажется.

- Ясиницкий?

- Да-а...

- О-о! - завопил я,изображая бурную радость. - Во-время я домой вернулся.Ясиницкий вот так мне нужен...А вы не поможете узнать, где находится его дача?

- Помогу, - отвечала добрая женщина. - Муж звонил вчера кому-то и передавал его приглашение.Надо ехать на электричке до платформы "Двести восемнадцатый километр" и подняться на шестую улицу,в восточный её конец.Дом второй от угла,а по чётной или нечётной стороне - не помню.

- Я найду.Спасибо, - и я положил трубку.Потёр нос,побарабанил пальцами,повернулся к жене и спросил,когда идёт следующая электричка.

- Неужели надумал? - удивилась жена.

- Надумал.

Ясиницкий и Харчев... Пускать на самотёк эту странную встречу на шестой улице было бы верхом неосторожности.

ГЛАВА 17.

На свете много,друг Горацио,такого,

что и не снилось нашим мудрецам.

Вильям Шекспир.

В 17.30,оставив жену убирать с кустов щедрые дары природы - ягоды чёрной смородины,я явился в восточный конец шестой улицы.Ввиду пасмурной погоды на мне была разноцветная куртка семилетней давности с красным верхом и синим низом.

Со двора второго от угла дома по чётной стороне улицы доносились возбуждённые мужские голоса.Я подошёл ближе. Забор был сплошным,без щелей.Сунув длинную руку в полукруглую дыру в калитке,я нащупал щеколду,поднял её и без тени сомнения ступил на чужую территорию.

Дом за оградой был стандартный,без излишеств,дверь на застеклённую веранду открыта; в ней за столом восседалили Тарас,Павел и хозяин дома,кандидат наук и по совместительству журналист Сергей Ясиницкий.Наш враг,если судить по газетным его статьям.

- Я прошу извинить меня... - начал я,изображая неведение. - О! Знакомые лица! Вот так встреча...

- Филипп Лукьянович! - заорал солидным басом,нивесть откуда взявшимся у него,верный Паша. - Сколько лет,сколько зим! Куда вы затерялись,профессор вы наш? Идите сюда.

Изображая теперь растерянность,я смотрел на хозяина.

- Проходите,проходите, - предложил журналист и кандидат,солидный мужчина,похожий на популярного театрального режиссёра,и широким жестом указал на стул.

Я приблизился.На кривоногом столе времён проклятого культа личности стояла в блюде гора салата,основательно подрытая с трёх сторон,холодец,нарезанный ломтями,и приличных размеров бутылка с большой этикеткой,на которой то ли обезьяны,то ли загорелые девицы резвились под сенью пальм.

- Мне... Я,видите ли,стеклорез ищу, - провякал я. - Мне сказали...

Но решительный Харчев уже наливал из бутылки в стакан, чудом появившийся на столе.

- Садитесь,прошу, - пригласил опять хозяин. - Мы знакомы?

В тот же миг мы познакомились.Продолжая,тем не менее,сомневаться,я сел за стол,любезно оскалил зубы,принял стакан,открыл рот и слил в него содержимое.И стал подрывать салат с четвёртой стороны.

- Прошла? - любезно осведомился хозяин.

- До самой печёнки, - отвечал я и,ухватив вилку,отколупнул громадный кусок холодца.

- До самой печёнки нельзя,здоровью может быть вредно, - заметил Харчев.

Я успокоил его,сказав,что печёнка моя и не такое переносила,и вскоре ощутил приятную теплоту внутри,комфорт,благодушие и любовь к ближним.И вступил с ближними,как водится,в дружескую беседу.

- Ты почему,Паша,без очков нынче? - спросил я заботливо. - И в одной рубашке.

- Торопился, - пояснил Павел. - Пиджак забыл одеть,а в нём очки. - И продолжил вдохновенно: - Мы здесь,Филипп Лукьянович,обсуждаем такие явления - голова кругом идёт!

Я коротко взглянул на Харчева.Тот,сжав губы,задумчиво косился на Павла.

- Какие явления?

- Чёрные дыры.Слыхали о таких?

Ага,во-время я прибыл.

- Слыхал,конечно.Хе-хе,вот что значит интеллигенция... Хлебом не корми,только дай поговорить о чём-нибудь,чего никто не понимает.Хорошо,если хоть предмет разговора путный,а то иногда уши вянут слушать... Как считаешь? - обратился я к Ясиницкому,переходя нахально на ты.

- Так же и считаю, - отвечал он,усмехаясь и подливая в стаканы. - Мы таковы,что делать.

Время после этого полетело незаметно.

Мы увлечённо обсуждали разные волнующие вопросы,как то: роль интеллигенции в бедственной судьбе страны,кто будет по осени чемпионом РФ по футболу,почему нынче так редко выдают зарплату и какого губернатора следует выбирать,чтобы народ благоденствовал.Красного или белого? Или голубого? И поскольку все мы были гениальными мыслителями и философами,то часто не понимали друг друга,но это нисколько не мешало нам в итоге приходить к согласию.Ну в самом деле,разве не ясно, почему не выдают зарплату? Ну,Боже мой... Да потому не выдают,что сначала деньги со всех концов страны в одно место собирают,а потом уж назад,естественно,не отдают.А как вы хотите? Абсолютно логично. Что они там,в министерствах,дураки,что ли? Если урвал - обратно не отдавай.Твоё... Ферштеен?

Впрочем,не все с таким объяснением были согласны.Но суть нашего общего мнения по этому вопросу состояла в том,что никакая причина не оправдывает вышеприведённого мерзкого факта.

Однако Харчев при этих словах неодобрительно помотал головой.

- Сверхприбыль оправдывает всё, - молвил он,глядя на тарелку с холодцом прищуренным глазом,будто видел именно в ней истину. - И мерзкие факты в том числе.

Журналист и кандидат наук в ответ на это подумал и сказал:

- Гм...

И уронил голову на грудь.А добрый Паша хохотнул и принялся разливать по стаканам остатки содержимого бутылки с обезьянами.

- Ну ничего, - промолвил он,окончив работу. - Мы на подходе к чёрным дырам.Когда люди запрягут их,как рабочих лошадей...

- Паша, - заметил я, - ты сильно рискуешь.И не чем-нибудь,а драгоценным здоровьем.Это недопустимо.

- Почему рискую?! - поразился Павел.

Остальные отреагировали так: кандидат от изумления склонил голову набок и вытаращил на меня глаза,а Харчев оторвал взгляд от холодца и уставился с интересом на мой лоб.

- Ну чего вы пялитесь? - засмущался я. - Он же приехал в одной рубашке,а погода портится...

- Угум... Тогда выпьем за здоровье всех присутствующих, - предложил журналист.

Мы допили остатки из бутылки с пальмами и девицами.Или,может, обезьянами.Поковыряли немного салат.Спели "Хаз-Булат удалой" и решили,что пора расходиться.Тем более,что наш добрый хозяин вдруг поднялся,опершись руками о стол,и сказал:

- Вы,сэры,тут немного по... сидите.А я по... ка отдохну.

И,слегка пошатнувшись,повернулся и скрылся в дверях дома.

Мы задумчиво посмотрели друг на друга.При этом Харчев скроил осуждающую физиономию и сказал:

- Сэры,нам,кажется,указали на дверь.Но вполне культурно.Не пора ли закругляться? Голосовать будем?

- Нет, - отвечал я твёрдо. - Зачем?

И указал на пустую бутыль.

- Филипп Луки... яныч зрит в корень, - промолвил Павел,оборачиваясь к Тарасу.

- У него привычка такая, - объяснил тот. - Значит,пойдём.Ты в город? Провожу тебя до электрички.Потом сам поеду.В другую сторону. Меня до утра отпустили...

Допытываться,почему он поедет в другую сторону,никто не стал.

Мы дружно поднялись и вышли на улицу,обнаружив на ходу,что пошёл дождь.Тут я совершил героический поступок: снял с себя красносинюю куртку и натянул её на плечи Павла.Чтобы не простыл.Впрочем,он этого,кажется,не заметил.

И ещё мы обнаружили,выйдя на улицу,что наступил вечер.Близлежащие горы накрыла сумрачная тень.Гавкали собаки.За жидким штакетником дачных участков там и сям торчали фигуры усердных дачниц в длиннополых плащах.У забора,приткнувшись к кустам сирени,стояла толстозадая,как откормленная девка,тойота,из-за тёмных окон её бил барабан и ревел чей-то голос.

Впрочем,всё это нам было по-фигу.Мы были веселы и довольны жизнью и потому с трудом удержались от соблазна пнуть тойоту по толстому заду.Чтобы не орала хриплым голосом.На повороте к платформе я сердечно распрощался с этими милыми людьми,но вначале спросил:

- А чего он сегодня вас приглашал-то? Без меня.

- А вы где были-то? - суровым голосом поинтересовался Тарас.

- Об этом - потом, - заявил я. - На днях непременно отчитаюсь.Но без меня больше ни в какие гости не ходите.

И,горячо пожав всем руки,направился к своей даче,припоминая на всякий случай,зачем,собственно,ходил на шестую улицу.Ах да,за стеклорезом...

Жена не очень удивилась тому,что я пришёл без этого ценного инструмента.Она сказала,что моё долгое отсутствие подсказало ей правильную догадку.И только спросила:

- А почему мокрый? Где куртка?

- А чёрт её знает, - ответил я,зевнул и немедля завалился спать.

Ночью мне приснился жуткий сон: будто к даче подъехала тойота с затенёнными стёклами,затормозила у моей хилой калитки и стала колотить в барабан и орать почему-то голосом Харчева: