Система и личность - Антонио Менегетти

У классического мира можно позаимствовать принципы рациональности. Рациональность – это способ измерения, осуществляемый интеллектом, благодаря которому онто Ин-се[109]адаптируется к планете Земля. Сама по себе рациональность – не разум, а техника, свод правил, которые опираются на некоторые очевидные первоначала (или, по крайней мере, которые должны быть таковыми).

Сейчас мы существуем в новом мире, что требует иного отношения к предметной данности и к самим себе. Дело не в том, что изменилась наша планета: сегодня нам открылись многие реальности и явления, ранее недоступные пониманию. С технической точки зрения современный мир топоставим с одним-единственным индивидом или же с одним аппаратом. Телефоны, радио, телевидение, Интернет и другие спутниковые коммуникации позволяют отдельному индивиду почувствовать себя «на линии» со всем миром. Впрочем, по сравнению с громадой сегодняшней техники рациональность нашего прошлого кажется детской забавой.

Ни один университет не может предоставить все практические инструменты, необходимые для понимания данных той реальности, в которой все мы живем.

Итак, для понимания новизны окружающей нас реальности следует учитывать три момента:

1) онтопсихология дает базовое знание, которое требуется новому универсуму будущих веков;

2) в самой культуре уже сложились определенные элементы, значительно опередившие наши привычные классические системы познания;

3) бесполезно прибегать к сопротивлению, инфантильно цепляться за удобное и привычное, придерживаясь отсталых рациональных, исторических, педагогических форм оценки событий и поведения, ибо жизнь нашей планеты и ее обитателей сегодня оказалась вне всех этих пустых категорий. Современная экзистенциальная реальность уже настроена на одну волну с новыми этапами информационного детерминизма, хотя этот факт еще не укладывается в нашем сознании.

В последние годы говорится о новой рациональности в технической сфере, и череда интернетовских перипетий привела к точной констатации некоторых явлений. В частности, обсуждение компьютерных вирусов обнажает ту реальность и тот опыт, над которыми стоит задуматься.

Огромная информационная сеть делает нас свидетелями события планетарного масштаба, которое вышло из-под контроля индивида и, развиваясь, неизбежно приводит к результатам, превосходящим нашу способность к управлению и контролю. Интернет воспроизводит сам себя, сам вырабатывает и распространяет информацию, сам себя питает. Он превратился в автономное вычислительное устройство, настолько самостоятельное, что втягивает в свою орбиту человеческие массы и как бы обусловливает историко-экономический путь развития нашей цивилизации.

Меметика[110] – это наука, изучающая явления данного рода, но не получившая пока должного развития. Она делает еще только первые неуверенные шаги. Меметика стремится объяснить наблюдаемые ею факты, однако, на мой взгляд, ей не достает специфической рациональности для понимания меметического универсума. В теории мемов используется только классическая рациональность, тогда как открывающаяся нам реальность требует поиска новой рациональности и альтернативной математики, позволяющих понять получаемые данные.

Онтопсихология и есть то альтернативное понимание, которое обеспечивает нас рациональностью, более функциональной и более близкой мирской объективности нашего времени.

Меметика интересуется политическими идеями, биологией, хроникой, когнитивными науками. В настоящее время возникли новые формы когнитивизма и бихевиоризма, неизвестные самим когнитивистам и бихевиористам. Меметика привносит свое так называемое научное понимание в прочтение нашей индивидуальной и социальной реальности.

Мем – это имитация знания, информационная копия некоего процесса, некоторой реальности. Но отражает ли имитация действительность? Соответствует ли она оригиналу или же выдумывает его для того, чтобы затем утвердить с помощью кредита доверия, выдавая выдумку за реальность? Мем фотографирует или изобретает? Если мы сравним его с геном, то заметим, что последний биологически воспроизводит свою копию, а значит, порождает то, что доступно пониманию на уровне материальной реальности, так или иначе превалирующей. Ген, пусть и медлительный, до сих пор малопонятный, может продлевать себя через систему путем спекулярного внедрения точной информации, выстраивающей смысловой и биологический универсум. Но информация, рожденная от космического, универсального знания, восходит к разуму, задающему интенциональность, то есть к порядку, функциональному для реальности. Наоборот, в мире Интернета мы сталкиваемся с мемом, уводящим от реальности, не совпадающим с ней. Ген – «земной» во всех отношениях, тогда как мем слишком одномоментен, параллелен и амбивалентен. По сути он допускает искажение, склонен поставлять знание, не формализующее, не содержащее реальность. Мем – это копия, которой неведом оригинал, поскольку его просто не существует. Вирус I love you, вызывающий столько шума, никогда не видел love. В конечном счете техническая суть функциональности мема такова: это логический вымысел, предназначенный для запуска или сохранения оперативной системы.

Ген – это носитель формы, структуры единства действия, биологической памяти, которая содержит основную информацию, отвечающую за воспроизведение собственной функциональной идентичности некоего специфического кванта. Ген медлителен – мем быстр. За несколько секунд мем может собрать миллионы других существ с различными типами поведения, познания и подогнать их под одну-единственную рекламу, идеологию, убеждение. Проповедь, информация, конференция или радиовыступление могут заставить поверить целый мир, будто марсиане приземлились на нашу планету, что и доказал Орсон Уэллс[111]. Если мем обоснуется в авторитетном источнике информации, он разовьет идеологию. Действительно, если ген является основной единицей передачи биологической копии, то мем выполняет ту же функцию, но только в отношении культуры. Ген передается половым путем, мем – путем спекулярного фотокопирования.

Таким образом, так называемый разум при детальном рассмотрении превратился в основном в обиталище мемов: креативности онто Ин-се здесь нет места.

Всю свою жизнь Фрейд пребывал в честном научном поиске, но запутался в «меметическом системизме».

Комплексы – это свод информации, отклоненной от базового единства органики. Наш мозг служит местопребыванием для связок мемов, вынужденных повторять самих себя. Индукция и сила клонирующих мемов состоит в том, что они ассимилируют живую органику для собственных операций, а мы-то полагаем, что получаем полезную, нас восхваляющую информацию. В действительности мемы клонируют и колонизируют наши так называемые мыслящие головы.

Рефлективная матрица задает предрасположенность к созданию и функционированию структуры мемических стереотипов; она внедряет базовый код, на который нанизывается стереотип: этот код задает штамп поведения, когнитивных процессов.

Стереотип – это занудствование мемов. Стереотип идентифицирует ситуации, которые затем выбирает субъект, приспосабливаясь к ним. Он воспринимает их такими, какими они были для него отобраны, а не такими, каковы они есть в действительности: речь идет о тематической избирательности комплекса.

Каждый человек отправляется на поиски тех особых мемов, на которых ранее был основан первый код – первая диада, первое послание, внедряющее базовый код мемической избирательности.

Онтопсихология обнаружила существование базового индуктора мемов и определила его как монитор отклонения. Кто способен понять меметическую логику, тому полностью открыт рациональный доступ в логику онтическую, в суть онтопсихологических постулатов. Монитор отклонения служит генеральной, или базовой, системой всех логико-меметических схем, а онто Ин-се – подлинником, источником запуска идей, отражающих функциональную реальность, или информации, рожденной в недрах онтического, или онтологического, универсума.

Отцы-основатели меметики – Робертсон, Броди и Докинз – считают, что побеждающим мемам в конечном итоге всегда свойственны четыре главных биологических стремления, заложенных в нашем мозгу, – к борьбе, бегству, добыванию пищи и спариванию. На мой взгляд, здесь кроется огромная ошибка: такие рассуждения свидетельствуют о наличии меметической логики.

В реальности деятельность мема основывается на захвате энергии ради функционирования собственной идентичности, а значит, она определяется исключительно принципом экономии: я есть и живу таким, какой я есть; я существую и беру то, что согласуется с моим существованием. Ничего, кроме идентичности и метаболизма. Каждый берет то, что считает или видит себе подобным. Для поддержания своей дееспособности машина заручилась принципом, идентичным природному, который природа использует для собственных индивидуаций.