Аз победиши или Между землёй и небом - война - Сергей Стульник

Вилли почти не прислушивался к тому, что бормочет напарник, он следил за окружающей обстановкой. Все равно этот тип что-то настолько заумное изрекает, что хрен поймешь.

- Ноночий террор, - перефразировал немного Грэй надпись на розовой бумаге. - Страх кошачий...

- Чего? - спросил все-таки, из вежливости, Вилли, ощупывая цепким взглядом окрестности; в окна первых этажей заглядывая в особенности пристально.

- Кошка, насколько я врубился в суть, - продолжал Грэй, не обращая внимания на Вилли, - всегда мечтала одолеть собаку, сидя на ветке, раскачиваясь и со страхом глядя вниз, на извечного мучителя, лающего и скалящего клыки, от которого только одно спасение, на дереве, но ведь на дереве - никакой свободы, только иллюзия свободы... Кошку, загнанную на самый кончик последней спасительной ветки, тоже можно попытаться понять. Ей не до того, чтобы думать о том, что псы - они тоже разные бывают, и не все из них находят огромное удовольствие в измывательствах над кошками. Кошка, раскачиваясь на ветке, отчаянно стремится вниз, бедняжка, на спасительную землю. Собака же, рычащая внизу, я думаю, мечтает об одном лишь: как бы в небо взлететь и достать кошку там, где она висит. А вообще кошки, должен заметить, Вилли, твари весьма изобретательные. К тому же им дана способность падать на ноги, если не удержатся и сорвутся. Падать на спасительную землю, хребта не ломая, извернувшись в воздухе. Без этого свойства они бы вымерли уже... Особо талантливые с огромной высоты падали, и ничего, живы оставались... И уходили гулять сами по себе. Везучие, стало быть, такие. А собака, рыча и гавкая внизу, стремясь в небо, не соизволила подумать о том, что... кошки "тоже люди", им тоже жить хочется. Тупая такая, стало быть. Псы, они эгоисты еще те, знаешь. Кошки тоже индивидуалистки, само собой, наипервейшие, и злобы у них накоплено предостаточно, на всех псов в мире хватит...

Вилли слушал-слушал Грэя, но наконец не выдержал.

- И охота тебе всякие глупости изрекать! - прервал Вилли странные речи занудного напарника. Не утерпел, бред-то подобный слушая. - Откуда ты свалился, полоумный такой?!

- Я не свалился, - мрачно ответил Грэй. - Я сошел.

- Сходят только с ума.

- Не только. Еще с поезда, на остановке.

- С чего-чего?..

- Весь мир - бардак, все бабы - твари, и солнце - долбаный фонарь, моря забрызганы блевотой, леса завалены говном, поля загажены гнильем, а горы - пеплом и золой... Остановите шарик, я сойду!!!

Из бреда, продекламированного Торопыгой, Вилли понял лишь смысл утверждения, что "все бабы - твари". С этим заявлением Неудачник согласился безоговорочно. Остальных лозунгов он просто не понял.

- Ты... это, кончай заговариваться, - раздраженно сказал. - Мне с тобой к нонкам лезть, а с психом - кому охота! Море, черт побери... Ты видел его хоть, море это?! Сказки все это. Море, лес... Люди их не видели, на хрена придумывать, спрашивается?!

- Я видел, - тихонько сказал Грэй. - И море. И лес - тоже. Заткнись, Вилли. - Торопыга выглядел очень усталым человеком, на глазах постарел лет на десять: Вилли изумился даже. Как с таким доходягой во вражьи территории переться теперь?! скажите на милость. - Не доставай меня, Вилли. Я и без тебя... Было кому достать, блин, псих, если угодно, да. Кстати, обрати внимание, мужик, нас встречают.

- А?!! - подскочил Неудачник, хватаясь за пулемет. - ГДЕ?! О-о, дерьмо...

33. ПОСЛЕДНИЙ ШАНС

- Привет, - сказало живое напоминание. - Это я, Мариш. Впустишь?

Первое побуждение: захлопнуть дверь перед носом. Но замешкалась на секунду. А через секунду не смогла. Мишка смотрел сквозь толстые стекла очков такими знакомыми, беспомощно-добрыми глазами...

- Заходи, - буркнула не здороваясь, отпустила ручку двери и убрела в комнату. За спиной хлопнула закрываемая нежданным визитером дверь, что-то тяжелое опустилось на пол в прихожей. - Не разувайся! - крикнула. - У меня ковров нету!

- Хорошо, не буду, - донеслось из прихожей в ответ. Но, нарушая логику развития событий, в проеме дверном, ведущем в комнату, живое напоминание не возникло. "Копается там чего-то, - подумала Марина зло. Клад нашел, что ли... и чего приперся..."

- Ты там что, в засаду попал, захватчик?! - крикнула.

- Ты... это... хм... - смущенно кашлянул замешкавшийся за дверью Мишка. - ...оделась бы, что ли.

- Че-его?! - удивилась Марина. Тут дошло. Бросила взгляд в зеркало трюмо. Мда-а. Видок. Ухмыльнулась: чувствительный какой, ишь ты, джентльмен аж гэть, как в этих южных краях говорят. "А ведь и всегда такой был!", - припомнила.

- Ничего, - бормотал гость из прихожей, - в общем-то. Но ты бы набросила чего, неудобно как-то...

"Посмотрел бы ты на меня, когда я в групповиках трахалась! - чуть было не сказала вслух Марина. - Что б сказал, джентельмен закаканный, тогда, а?!"

Однако - язычок заарканила, удержала. Мишка... ведь...

За собой не убдишь, как ни тщись, подумала. Видать, даже моя аллергия на людей, - имеет периоды обострений и периоды спадов. Иногда из прогрессирующей формы в вялотекущую переходит... "Ночь "в Бангкоке" с Вовиком - это был спад?" - тут же спросила себя. А то, что этого впустила - тоже? Гляди, стерва, доспадаешься! Жалостливая, ишь ты. Самка хренова. Либидо на пиковую нагрузку подскочило, да, тварь?..

- Неудобно на потолке спать, Мишель. Одеяло падает. Ладно уж, вползай, - разрешила, натягивая на голое тело длинный черный свитер. Подняла плед, влажный, чаем облитый, бросила за диван. Осколки чашки затолкнула ногой под диван. Сунула ступни в тапочки и присела на краешек трюмо, положив ногу на ногу, ладони просунула меж бедер, стиснула. "Роскошная поза, - подумала отстраненно, словно не о себе, - хоть сейчас для "ELLE" фото делай. Или на худой конец для какого-нибудь эстетского "Vogue" или "Вurda" задрипанного".

Мишка нерешительно ступил в комнату. - Падай, - кивнула на диван. Располагайся как дома на некоторое время. Только не жди, что по поводу твоего появления буду фонтанировать безумной радостью. Не ждала. И не рада. Адрес где выцарапал, гость нетатарской национальности? Неужто в лаборатории какая гнида выдала?

- Я предполагал, - пробормотал Мишка, скромненько устраиваясь на краю дивана, - что не ждешь и не взвоешь от радости... Но, заметь, я и не претендую... Чтоб в пятой графе стояло "татарин"...

- Попробовал бы. Можно подумать, я тебе какие-то проблески оставляла.

- Я и не собираюсь. А твои пространственные координаты в горсправке, знаешь ли, за пятнадцать копеек любому гражданину выдадут. Ты же прописана...

- Пр-роклятая страна, - злобно прокомментировала Марина.

- Вот и поговорили, - заметил Мишка.

- Чем обязана? - немножко менее, но не очень, злобно, вопросила хозяйка норы. - Вашему визиту, сэ-эр?

Мишка поднял на Марину свои стеклышки и долго-долго, задумчиво так, созерцающе, смотрел. Она раздраженно поинтересовалась: - Красивая?