Диктатор (СИ) - Крейдун Мила

- Мне это не привиделось? – повернулась она к телохранителю.

- Нет, - холодно ответил он.

- А что ты здесь вообще делаешь? – опомнилась она.

- Охрана усилена. Двое снаружи, один внутри. Приказ Медведя. Тебя теперь все будут оберегать как зеницу ока, чтобы не схлопотать.

- Что-то ещё произошло помимо нападения? – не поняла Милена.

- О, да, - усмехнувшись, протянул Астахов. – Босс был в ярости. Досталось всем.

Золотарёва попыталась спрятать дурацкую счастливую улыбку. Добавляли счастья и последние, сказанные во всеуслышание, слова Влада.

Она отмахнулась от странной мысли, что это ненормально вот так просто решить всё за неё и вместо того, чтобы расстроиться, зажглась от предвкушения услышать предложение руки и сердца. В следующую же встречу. Иначе и быть не могло.

- Он не говорил, когда сможет меня навестить? – спросила она у Астахова, изо всех пытаясь не выдать своих чаяний насчёт предстоящей встречи, и не сиять при этом, как счастливая наивная дурочка.

Только не перед ним.

- Нет, - коротко, безразлично ответил телохранитель.

В палату вошла медсестра, а следом и доктор.

- Милена Сергеевна, - начал он с порога. – Меня зовут Иван Лукрецкий. Я ваш лечащий врач. Ваше состояние стабильно, но за раной какое-то время нужен будет профессиональный уход. Плюс обезболивание, анализы… Через пару дней, в общем, выпишем, если быть кратким.

- Хорошо, - отозвалась Милена.

- Владислав Анатольевич сказал, что вы не будете делать пластику, - сказал доктор так, словно задал вопрос.

- Он знает меня достаточно хорошо, - ответила она на это.

- И даже не хочешь сначала посмотреть? – всё же уточнил Астахов. – А, может, и подправить ещё что-то помимо этого? Государство возьмёт на себя все издержки.

- Нет, - немного враждебно ответила Золотарёва, понимая его намёки. – Я себе и так нравлюсь. Ведь главное внутренняя красота, а не внешняя, разве нет?

- Ага, в какой-нибудь детской сказочке про феечек и принцев на белом коне, - цинично изрёк бывший начальник безопасности.

- Никто не выбирает себе спутника жизни по внешности, - не согласилась Милена, нахмурившись.

- Ага, конечно, - не мог остановится Макс, сам не понимая причину своей злости. - Будь ты так "прекрасна" в день вашего знакомства, думаешь, он обратил бы на тебя внимание, заставляя меня шастать по твоей квартире и шерстить твою поднаготную?

- Так это был ты? - нахмурившись, иначе посмотрела она на Астахова. Ей не понравилась эта новость. Как будто напряжённости в их отношениях и без того не достаёт.

- А у тебя есть какие-то особые требования к тому, кто должен за тобой шпионить? - злился Макс.

- Вам нужно что-то ещё? – обращаясь к пациентке, попытался прекратить странный спор Лукрецкий.

- Нет, спасибо, - попыталась ему улыбнуться Милена. – Нет! - спохватилась она, остановив врача уже у дверей, – нужно. Где мои вещи?

- В шкафу, - указал доктор на белоснежный предмет мебели у стены, который буквально слился с ней.

- А вы захватили в больницу мою сумочку? – вынуждена была она вновь обратиться к Астахову, когда её осенила неприятная догадка.

- Нет.

Золотарёва досадливо закусила губу. Оставалось только ждать. И надеяться.

Она, конечно, помнила номер телефона Влада наизусть, но просить что-либо у Макса не хотелось.

В палате раздался рингтон. Астахов достал из кармана мобильник.

- Да, господин президент, - произнёс он в трубку. – Да, - ответил он снова на только им одним известный вопрос, и передал телефон Милене.

- Алло? – улыбнулась она. Не смогла не улыбнуться.

- Привет, золотко.

- Привет.

- Прости меня, детка, - удивил её Влад.

- За что? – уточнила Мили.

- Тебе досталось из-за меня. Опять…

- Ты же не веришь в извинения, - попыталась всё свести к шутке Милена.

- Я обещал тебе попробовать измениться, - улыбнулся он.

- Ты ни в чём не виноват, - заверила его Золотарёва. - Скоро сможешь меня навестить?

- Как только вырвусь.

- Я буду ждать, - шире улыбнулась Мили.

Глава 43. Вынуждены

 - Ты ни в чём не виноват, - заверила его Золотарёва. - Скоро сможешь меня навестить?

- Как только вырвусь.

- Я буду ждать, - шире улыбнулась Мили.

- Хорошо, что ждать осталось недолго, - улыбаясь, ответил президент.

Дверь палаты отворилась. Милена сорвалась с постели. Внутри неё взорвался неукротимый вулкан эндорфинов, побуждавший к действию броситься на шею любимому, с появлением которого весь мир перестал для неё существовать. Она даже не заметила рук Макса, которые удержали её на месте. Тело просто подчинилось команде не двигаться, пока глаза счастливо наблюдали за приближением того, кто давно стал её Вселенной.

- Ну, как ты? – сел он на койку, беря в широкую ладонь её руку, крошечную по сравнению с его. Нежно целуя тыльную её часть.

- Нормально, - банально промямлила Милена, буквально плавясь от нежности, которой её окутал плотный непроглядный розовый туман иллюзий и грёз. – Я видела твоё выступление по телеку, - сорвалось с губ.

- Только не начинай, - сурово нахмурились брови диктатора. Он раздражённо поднялся с койки и подошёл к окну под растерянным взглядом Мили, деловито сложив руки за спиной. – Она получила то, что заслужила, - продолжил президент.

- Кто? – ничего не понимала Золотарёва.

- Фанатичка, кто же ещё, - обернулся диктатор, подозрительно глядя на Милену.

- А, - опустила она взгляд, пытаясь взять себя в руки и начать соображать. Реальность окатила её ледяной волной слишком неожиданно, развеяв радужную дымку с единорогами. Она остро ощутила присутствие Астахова рядом, под пристальным взглядом которого происходит весь этот занимательный диалог и её идиотское поведение – он, наверняка, всё понял. А если учесть их недавний спор, ситуация усугубилась многократно.

Золотарёва неловко кашлянула.

- С тобой всё в порядке? – уточнил Влад.

- Да, - поспешила она его заверить. – Я просто… Надеюсь, мне больше не будут давать ту дрянь, что дали накануне. В голове какая-то каша… Кхм, - подняла она взгляд на президента, принимая бесстрастное выражение лица. – Ты думаешь, что пожизненное заключение в психушке – справедливое наказание?

- А ты нет? – продолжил злиться глава государства. – Никто не смеет посягать на то, что принадлежит мне.

- Так я принадлежу тебе? – усмехнулась Милена, отвернувшись. – Дату свадьбы ты тоже уже сам наметил?

- Какой свадьбы? – отразилось на лице Влада полное недоумение.

Милена даже идиотски хихикнула от абсурдности происходящего и того, какая она идиотка.

- Мили…

- Не надо, пожалуйста, - остановила его жестом Золотарёва, взявшись за виски, демонстративно начав их разминать.

- Ты о том, что я сказал в записи? – сообразил президент, подходя ближе. – Поверь, золотко, брак со мной только осложнит тебе жизнь.

- Ага.

- Я не хочу втягивать тебя во всё это ещё глубже.

- Ага.

- Ты не понимаешь чего хочешь, - продолжал президент, вновь начиная раздражаться. – Быть моей женой – это не привилегия, это должность.

- Ага…

- С кучей условностей, обязательств и ролью…

- Ага…

- Да прекрати ты агакать, в конце концов!

- А-га, - особенно выделила Милена каждый слог, подняв на него злой взгляд. – Тебе лучше уйти, Влад.

Ярость вспыхнула в стальном взгляде за какую-то долю секунды.

- Я уйду тогда, когда сам посчитаю нужным, - прорычал он, чеканя каждое слово. – Так было. Есть. И будет всегда.

- А-га, - умышленно повторилась Мили. – И что вы считаете нужным в данный конкретный момент, господин президент?

Испепеляя друг друга взглядами, они замерли, словно две увековеченные в камне скульптуры. Или враги, застывшие друг напротив друга, в равной степени готовые к схватке, ожидая первого хода соперника.