Отбор. Наследница (СИ) - Юлия Жукова

мне нравилось слышать сочетание «наш союз» из его уст. И пусть все претенденты будут бороться за место Императора, у меня будут немного иные цели. И пусть я не умею сражаться и использовать боевые заклинание, но мне этого и не нужно. Меня воспитывали быть женщиной. Красивой, капризной и такой, что знает, как добиться от мужчины желаемого. И пусть Самиэль этого еще не знает, но именно он был моим главным призом в этом отборе.

И посмотрим, кто выйдет из этой борьбы победителем.»

Резкий стук, заставил Арину оторваться от дневника матери и вопросительно уставиться на дверь.

— Вы одеты, леди де Ариден де Арти? — Фроловой могло показаться, но она явно расслышала издевку в голосе духа. Словно он уже пережил первоначальный шок и осознал, что она специально играет на струнах его души.

Спрятав дневник под подушку и поплотнее укутавшись в полотенце, девушка отворила створку так, чтобы в приоткрытое пространство была видна лишь её голова, а все тело пряталось за дверью. Но как бы она не старалась, сдержать улыбку ей не удалось.

— Вы так похожи на свою матушку, — выдохнул Лорд Рохат, грустно качая головой и стараясь не смотреть в её сторону.

— Не правда, — возразила Арина раньше, чем успела обдумать свой ответ. На самом деле она еще не решила, стоит ли кому-то рассказывать о своей находке. — Я бы никогда не оставила своего ребенка.

И хоть сказанное ею было чистой правдой, в душе словно кошки заскреблись от обвинений в адрес женщины, с которой она никогда не встречалась. Дух тоже хотел ей что-то возразить, но открыв рот, тут же его закрыл.

— Вы что-то хотели? — поинтересовалась Фролова, когда минутка тишины между ними затянулась.

Лорд Рохат передал ей свернутый лист бумаги, смотря при этом себе под ноги, на светлый стены, потолок… Куда угодно, только не на девушку, что вытянула руку и перехватила листок.

— Ваша кузина просила передать, — пояснил дух, разворачиваясь к девушке спиной, чтобы не смущать их обоих. Хотя кого он обманывал, смущался здесь он один. — Лорд Джозеф пребывает в очень плохом состоянии.

Улыбка медленно сползла с лица блондинки.

Арина привыкла быть одна. Так было проще. Если никого не подпускать к себе близко, то и не нужно разочаровываться. Это правило она уяснила с малых лет.

А тогда, живя в детском доме еще маленькой восьмилетней девочкой, Арина этого еще не знала. Она была в том милом детском возрасте, когда уже вроде не веришь в Деда Мороза, ведь ребята постарше недавно рассказали, что его не существует, но в душе еще теплиться робкая надежда на то, что они ошиблись. То некое: «А вдруг», которое вроде бы и не может случиться, но и никто с полной уверенностью не станет утверждать, что этого не будет никогда. И поэтому Арина продолжала верить. В чудеса, Деда Мороза и то, что её скоро заберут любящие приемные родители. Она так нуждалась в семье, в близких людях, что, когда в их детском доме появилась испуганная девочка Наташа, с волнистыми рыжими кудрями и миллионом веснушек на розоватом лице, Арина сразу прониклась к девчонке симпатией. Именно она была первой, кто подошел к Наташе и поспешил все ей показать. Девочки так сдружились, что в какой-то момент поклялись друг дружке, что никогда не расстанутся. Они даже порезали себе пальцы и скрепили уговор кровью. И с тех пор называли себя сестрами и клялись, что если их попытаются удочерить, то только вместе. Арина так слепо верила в их уговор, что, когда появилась семья, которая намеревалась её забрать, резко заявила, что никуда не пойдет без сестры. Приемные родители пытались ей объяснить, что не смогут взять сразу двух девочек, но Арина была непреклонна.

Она даже не сильно расстроилась, когда узнала, что эти люди решили её не забирать, ведь она больше не была одинока. У неё уже была собственная семья — Наташка. Сестра, с которой они делили все секреты, сладости и одежду. Та, которой Арина рассказывала все на свете и чьих советов слушалась. Именно Наташа научила её, что нужно делать и говорить, чтобы приемная семья не забрала её и не разлучила девчонок. Она научила симулировать истерики, нескольким гадким словам, проговаривая которые Арина краснела так сильно, что уши начинали печь. Она так верила Наташке, что, узнав о том, что вместо неё приемные родители решили забрать её сестричку и Наташа согласилась, просто не смогла в это поверить.

Это предательство так глубоко забралось в её сердечко, что с тех пор девушка как огня боялась кого-то впустить под свою скорлупу. Так же было проще. Если ты надеешься только на себя, никто тебя не разочарует. Никто не разрушит твои надежды. И даже подругу Маринку она хоть и считала близким для себя человеком, но никогда не подпускала слишком близко. Единственным существом, которому удалось приблизиться к ней максимально близко, стала её кошка Маргоша. Грязный, едва не погибших зимой на улице белый котенок, которого она взяла на передержку, намереваясь пристроить в какой-нибудь приют, как-то незаметно стал частью её жизни. Возможно, на это повлияло то, что они обе (Арина и кошка) были слишком похожи. Пугливы, но слишком горды, чтобы показать страх, они долго присматривались друг к другу. Сначала привыкали к нахождению вдвоем в одной комнате. Могли часами сидеть в разных углах и тайно присматривать друг за другом, скашивая взгляд. Потом они оказались на одном диване, но в разных его частях. Показательно не смотря друг на дружку, они смотрели телевизор. Когда Марго впервые подошла к Арине и понюхала её руки, Фролова даже не знала, что делать. Она боязливо погладила короткую белоснежную шерстку кончиками пальцев, боясь, что кошка кинется и исцарапает её руку. Но кошка не кинулась. Вместо этого из её глотки послышалось довольное низкое урчание, которому, как показалось девушке, удивились они обе.

С тех пор, как Маргоша присоединилась к одинокой волчице Арине. Они превратились в стаю, как любила шутить девушка. Наверное, это жалко — не иметь к тридцати годам никого важнее кошки в своей жизни, но Арину все устраивало. В этом был её комфорт, уверенность в завтрашнем дне.

А теперь у неё появилась мать, которая любила цветы и шляпки, и отец, при описании внешности которого, Арина замечала явные сходства со своей внешностью. Появился гордый и раненный кузен и юная сестрица, которой она в порыве эмоций пообещала помочь. Фамилия и род, значения которого она не понимала. И Александр. О нем она