Адские поиски - Татьяна Андрианова

Мой вздох облегчения могли слышать ангелы на небесах.

Собаки толкались, отпихивали друг друга, выпрашивая очередную порцию ласки, желательно без очереди.

– Разумеется, нравишься, – усмехнулся Аполлион. – Главное, не подходи к ним без кольца, и все будет хорошо.

Вот так. Еще один миф о неотразимости моего обаяния был жестоко развеян демоном из преисподней. Вот уж действительно – добро пожаловать в ад!

– Рефеций сказал, что твои покои похожи на его. Считай меня привередой, но лично я не нахожу даже малейшего сходства, – нахмурилась я.

– Меткое наблюдение, – одобрил тот. – Но ты ведь не считаешь, что в моем доме существует одна-единственная комната?

М-да. Глупо вышло. Даже в однокомнатной квартире кроме прихожей есть еще комната, кухня, санузел и ванная.

Аполлион звучно щелкнул пальцами, и в казалось бы цельных мраморных стенах гостеприимно распахнулась дверь, словно приглашая войти. Интересно, она слушается только щелчка хозяина или любой может так? Но демон не дал моему любопытству перетечь из мыслей в слова и бесцеремонно повлек за собой в ярко освещенный светильниками коридор. Однако на свете здесь не принято экономить. Чувствуя себя беспородной шавкой, привязанной за поводок к грузовику, я все же попробовала трепыхаться, но в результате бессмысленных подергиваний, похожих на нервный припадок, только запыхалась, окончательно выбилась из сил, а Аполлион даже ни разу не сбился с шагу. С досады я попыталась было пнуть демона в голень, но промахнулась и едва не растянулась на скользких плитах пола. Ну кто так строит? Ходить же неудобно.

«Это не оправдание для твоей неловкости, – наставительно изрек Кумивар. – Тренировала бы равновесие, и падение из-за пустяков не грозило бы».

«Тебе хорошо, – заныла я. – Вас с братом вечно таскают на руках. Сначала отрасти ноги, а потом уже учи меня жизни».

«Да? Но у демона ноги есть, да и росту в нем больше, значит, баланс должен быть хуже. А посмотри, как движется. Каждый шаг выверен, экономен и устойчив. Любо-дорого посмотреть», – не унимался клинок.

«Так это демон», – уважительно вздохнула я.

Неизвестно, чем закончился бы очередной внутренний спор с надоедливым клинком, но мы пришли на место. Что сделал демон и делал ли он что-то, я не поняла, но в стене появилась еще одна дверь, за которой оказалась просторная светлая комната, отделанная малахитом с красивым затейливым узором. Пол тоже на первый взгляд имел каменную поверхность, но, едва ступив на него, нога по щиколотку утопала в ворсе ковра. Мастер, выткавший такое великолепие, не просто хорошо знал свое дело, а был поистине гениален, раз умудрился воссоздать столь великолепную иллюзию камня.

Здесь были огромные напольные вазы с цветами, оказавшимися на поверку искусно вырезанными из поделочных и полудрагоценных камней. Огромный малахитовый камин украшен затейливо вьющимися виноградными лозами, на тяжелых спелых гроздьях и насыщенно зеленых листьях играли отблески пламени, каждая рубиновая ягода просвечивала насквозь, и в ней отчетливо проглядывались семена. Увидев великолепие плодов, словно манивших попробовать, так ли чудесен их вкус, как прекрасен вид, я невольно сглотнула набежавшую слюну. Голодный желудок судорожно сжался и недовольно заурчал, громко сетуя на хозяйское пренебрежение своими насущными потребностями. Я глубоко вздохнула, так как сильно подозревала, что аппетитные ягоды наверняка всего лишь очередное произведение искусства, призванное услаждать взор, но, увы, совершенно несъедобное. Я с легкостью отдала бы их все за одну миску наваристого борща со сметаной.

«Однако горазда ты распоряжаться чужими вещами, – охладил мой пыл Кумивар. – Вещи не твои, а ты уже менять их надумала».

Но я нагло проигнорировала комментарий клинка, как демон – мой красноречиво голодный взгляд, алчущий винограда.

– Присаживайся, – сделал широкий жест Аполлион. – В ногах правды нет.

Я хотела ехидно заметить, что на полу сидеть не очень-то удобно, даже если на нем имеется мягкий ковер, и вообще предлагать такое гостям негостеприимно, но не успела. Откуда-то из-под пола вынырнул диванчик и уютная на вид банкетка с резными ножками.

Надо же, какой сервис! Вот бы мне в квартиру такую умную мебель, чтобы нужный предмет послушно возникал по мановению руки и так же исчезал, лишь только отпадет в нем надобность. Это же сколько места можно сэкономить!

Впрочем, что диван, что банкетка выглядели так, будто их целиком изваял знаменитый Данила-мастер из сказа Бажова прямо из целого куска малахита. Словом, удобство мебели вызывало сильные сомнения. Наверное, это и было началом предстоящих адских мучений, решила я, и, собрав все свое мужество в кулак, демонстративно уселась на банкетку. Так я намеревалась поразить зловредного демона, стойко перенося коварно подсунутые мучения, и замерла в напряженном ожидании таковых.

Сиденье встретило напруженное в предвкушении жестоких мук седалище пугающей мягкостью. Я увидела в обманчивом удобстве адское коварство замысла демона, явно сначала пожелавшего усыпить мою бдительность, и решительно задремала, решив убить разом двух зайцев. Во-первых, поразить выходца бездны силой своего духа, во-вторых, дать телу долгожданный отдых, что тоже немаловажно в моем положении.

Не знаю, поразила ли я Аполлиона своим поведением, только не успела я начать просматривать красочный сон, как меня бесцеремонно растолкали, вырвав из объятий Морфея самым наглым образом.

– А? Что? – шмыгнув носом, поинтересовалась я, напрасно пытаясь сфокусировать взгляд.

Картинка отчего-то постоянно расплывалась.

– Спроси еще – кто здесь? – ехидно предложил демон.

– Кто здесь? – послушным эхом повторила я, малодушно надеясь, что меня оставят-таки в покое. Но не сбылось. Видимо, не все мечты сбываются, как бы ни уверял нас в обратном Газпром.

– Это я, твой очаровательный жених, – скромно напомнил демон, встряхивая за плечи для пущей доходчивости своих слов. – Рассказывай!

Интересно, кто-нибудь говорил ему, что огорошивать полусонных людей неожиданными требованиями – не самый лучший способ добиться от них вразумительного ответа. Сонные люди часто сбиваются с мысли, путаются в показаниях и вообще всячески норовят избежать опроса, выпав из реальности. Помнится, как-то грозная географичка, многозначительно постукивая указкой по учительскому столу, тоном, не терпящим и тени возражения, возвестила:

– Каждый уважающий себя человек должен знать и уметь показать на карте, где находится Гваделупа, хоть разбуди его посреди ночи!

Лично я, убей меня бог, до сих пор не могу понять, какому извращенцу может понадобиться мысль будить ночью ребенка вопросом о Гваделупе. Но авторитетное заявление географички так потрясло мою нежную детскую психику, что долгое время перед экзаменом мне снился один и тот же сон. Стою я перед картой, облаченная в ночную рубашку, ищу злополучную Гваделупу и – о чудо! – нахожу, но по ехидному смеху одноклассников понимаю, что что-то не так. Поднимаю глаза… и с ужасом вижу за учительским столом злобно сжавшую губы математичку. Она пронзает меня осуждающим взглядом сквозь толстые линзы очков в роговой оправе и зловеще интересуется:

– Погорелова! Можешь ли ты доказать теорему Ферма?

Аргумент, что этого пока никто не может, ее не устраивает. Ужас! До сих пор от воспоминаний по коже бегут мурашки.

– Рассказывай, – настойчиво напомнил о себе Аполлион.

Я обреченно шмыгнула носом, моргнула осоловело глазами и начала вдохновенное вещание:

– Сначала было слово… и слово было…

– Бог, – радостно согласился демон. – Не хочу расстраивать тебя, дорогая, но эту историю я уже знаю.

Я еще раз моргнула, тщетно пытаясь сосредоточиться. Напрасный труд! Ошеломленный обилием последних событий разум начисто отказывался делать любые предположения.

– Ты хоть бы намекнул о теме опроса. Я же не Шахерезада, чтобы сказки на любую тему рассказывать, – укоризненно заметила я.

Моя жалкая попытка огрызнуться не возымела должного эффекта. Другой бы смутился хотя бы для вида, а этот ничего. Только где-то в глубинах янтарных глаз зажглось нечто напоминающее интерес.

– Шахерезада? – переспросил он.

У-у-у, нечисть необразованная! Совершенно не знает классики. Пришлось в краткой форме живописать историю восточного владыки Шахрияра, пригласившего своего брата на охоту и благодаря болезненному родственнику узнавшего, что его многочисленные жены и не менее многочисленные наложницы наглым образом изменяют ему с рабами (и, кажется, еще с евнухами, хотя насчет евнухов я сильно сомневаюсь). Честно говоря, сильное расстройство обманутого мужа мне понятно. Будь его ветвистые рога реальны, не поместились бы во дворце. И бедных женщин тоже можно понять. Всего лишь один муж на такое количество дам – слишком жестко. Многие красавицы успевали состариться, так и не дождавшись долгожданных ласк повелителя. Но что-то я отклонилась от темы…