Мои воспоминания о Восточной Африке - Пауль фон Леттов-Форбек

Англичане немедленно взяли в свои руки гражданское управление в Кондоа, искусно привлекли туда туземных вождей и дали им указания об их дальнейшем образе действий. Сюда входила и обязанность сообщать о передвижении немецких войск. Таким образом, для наших патрулей часто бывало целесообразным выдавать себя в неприятельском районе за англичан. Ведь различие в форме одежды было невелико и еще более стерлось благодаря долгой боевой жизни. Часто, вместо форменного обмундирования, мы носили лишь рубахи с открытым воротом, а маленький суконный значок, который англичане имели на тропической шляпе, мало бросался в глаза, тем более, что часть немцев была уже вооружена трофейными английскими винтовками.

В общем, складывалось впечатление, что в Кондоа находятся не очень крупные силы противника. Однако наше наступление, даже если оно и было бы успешным, должно было проходить по открытой местность против укреплений, обороноспособность которых мы не могли достаточно подавить нашими немногими орудиями. Значительные и трудно возместимые потери, которых можно было с уверенностью ожидать, побудили меня отказаться от общей атаки и вредить противнику лишь мелкими действиями, которые до сих пор оказались очень полезными. Наша артиллерия - прибыли также оба горные орудия и две полевые гаубицы, доставленные в колонию на вспомогательном судне, - обстреливала наиболее выгодные неприятельские цели, когда они появлялись. Точно так же и здания Кондоа-Иранги, куда прибыл генерал ван-Девентер{36}, брались при случае под огонь нашего 10,5-см орудия. Западнее расположения наших крупных сил у дороги Саранда - Кондоа-Иранги наша вновь сформированная стрелковая рота в нескольких удачных столкновениях постепенно теснила к Кондоа-Иранги части Южно-Африканского конного полка. Неприятель все более усиливался. В начале июня он обстрелял нас с большого расстояния, около 12 километров, тяжелыми орудиями 10-12,5-см калибра.

Необходимо признать хорошее наблюдение и руководство огнем артиллерии противника. Во всяком случае, 13 июня 1916 года его снаряды очень скоро стали ложиться точно в расположении нашего командования. Я прервал свою работу, которой занимался под защитой тростниковой крыши, и укрылся немного в стороне за скалой. Непосредственно после того, как ко мне присоединился также и офицер-ординарец, обер-лейтенант Боль, прямо над нами разорвался снаряд, тяжело ранивший обер-лейтенанта Боля в бедро. Я, а также несколько других европейцев были слегка поцарапаны. Материального вреда неприятельская артиллерия нам, впрочем, почти совсем не причинила, но, все-таки, было неприятно, когда ее тяжелые орудия время от времени обстреливали наш лагерь.

От значительных работ, которые требовали хорошего оборудования, мы отказались, так как должны были полностью использовать силы наших людей как для патрульной и сторожевой службы, так и для сбора продовольствия. Вся страна, насколько мог охватить глаз, была покрыта туземными плантациями; главным образом возделывалась мтама, род пшена, который как раз начал поспевать. Туземцы по большей части разбежались. Снабжение из Додомы не смогло следовать за нашим наступлением; поэтому довольствие базировалось почти исключительно на запасах, которые собирали особо выделенные из роты команды. Снопы быстро сохли на камнях под горячим солнцем. Во всех ротах производилась оживленная молотьба. Получаемые зерна растирались камнем или же толклись в муку шестами в "киносах" - твердых деревянных сосудах. Для европейцев в то время еще имелась пшеничная мука, которая подвозилась по этапным дорогам. Под Кондоа наш хлеб, состоявший из смеси пшеничной муки с туземной, был превосходного качества. Кроме мтамы и других зерновых сортов, имелся сахарный тростник, мухого (растение с вкусным съедобным корнем), сладкий картофель, различные сорта гороха и другие туземные плоды, а также и мясо в достаточном количестве.

Наблюдавшаяся распространение неприятеля от Кондоа на восток привлекла наше внимание также и на этот до сих пор мало знакомый район. Капитан Шульц был послан туда с несколькими ротами и попал в чрезвычайно трудную для передвижения гористую и сильно заросшую местность, где поселения встречались только на плодородных участках. Здесь дошло до целого ряда боев, в которых с нашей стороны принимали участие одна или несколько рот и которые отличались большими потерями для неприятеля.

Сравнительно сильный неприятельский отряд старался вклиниться между нами и ротами отряда Шульца и, вероятно, имел намерение отрезать последнего. Однако, эта попытка противника совершенно не удалась. Наши войска сжали с обеих сторон этот неприятельский клин и отбросили его назад. При этом особенно отличился старый эфенди (офицер из туземцев) Юма Мурзаль. Он расположился у источника воды и с большим успехом обстреливал англичан, приходивших туда пить; по его наблюдениям, при этом было убито 6 человек. За время боев у Кондоа-Иранги противнику вообще были нанесены значительные потери. Если к этому прибавить еще убыль от болезней в его новых белых войсках, непривычных к тропикам и чрезвычайно небрежных в применении мер защиты от тропических болезней, то общие потери противника за период Кондоа-Иранги оказались не ниже чем в 1.000 человек белых.

Глава пятая. Между Северной и Центральной железными дорогами (Июнь август 1916 года)

Наступление неприятеля на всем северном фронте. Одновременные атаки с юго-запада. Отступление и охват. В поисках слабейшего места противника. Ловкий начальник английского патруля. Усиленная деятельность аэропланов противника, Дальнейшее наступление генерала ван-Девентера на юг. Сопротивление слабых растянутых немецких частей. Бой на подступах к Центральной железной дороге. Разведки. Сильные бои с наступающим неприятелем. У реки Вами

В конце июня 1916 года события на других боевых участках получили решающее влияние на наши действия у Кондоа. Из района озера Киву и от Руфиджи двигались бельгийцы; западнее озера Виктории, а с середины июля также и от Муанзы, наступали на Табору английские войска. Генерал Вале, командовавший всеми находящимися на северо-западе частями, постепенно оттянул свои отряды с границы к Таборе.

С юго-запада, из района между Танганьикой и Ниассой, также наседали неприятельские отряды. Наша рота из окрестностей Бисмаркбурга медленно с боями отходила перед ними в направлении на Табору. Из округа Нейлангенбурга обе наши охранные роты постепенно отходили к Иринге. За ними следовал генерал Нортей, дивизия которого была снабжена всеми средствами современного ведения войны. Об этих событиях - при трудности организации связи - командование имело лишь отрывочные сведения.