Столкновение - Александр Проханов

Слава богу, он не нуждался в деньгах. За последнюю деловую поездку ему перевели круглую сумму. Но Компания поставила жесткое условие: отправиться «на отдых» в глухую провинцию. Выбрана была Медора. Проклятье!

Допив пиво и швырнув пустую банку в коробку для мусора, он направился к двери, чтобы вытащить из почтового ящика очередную порцию «эдз» — рекламных проспектов и объявлений, накопившихся за неделю.

Он никогда не просматривал их. Поэтому сразу же кинул всю кипу в ту же коробку для мусора. Часть проспектов разлетелась веером. Чертыхаясь, он начал подбирать их и только тогда заметил на полу белый конверт.

Он не писал никому и не получал ни от кого писем. Поэтому сразу определил, откуда пришло письмо.

На конверте было напечатано:

«Мистеру Дэннису Ли Гибсону».

Он жил в Медоре под этим именем.

«Дорогой мистер Гибсон! Компания «Хантер и Блюмберг» доводит до Вашего сведения, что ее представитель желает встретиться с Вами для обсуждения ряда вопросов, представляющих взаимный интерес. Предлагаем обратиться к мистеру О’Коннору, консультанту компании, прибывшему на аукцион скота в Дикинсон, штат Северная Дакота. Телефон: «Гольф» 12—543».

Да, ошибки не было. Компания снова нуждалась в нем. И, видимо, сильно нуждалась, иначе не стала бы посылать своего человека в Дикинсон. Наконец-то. Еще полгода — и можно совсем потерять форму.

В нем был заложен своего рода пружинный механизм — накопитель энергии. Три года эта энергия искала выход. И не находила. Может быть, там, наверху, решили, что он дозрел и теперь пора бросать его в дело?

Все может быть. Они знали его гораздо лучше, чем он знал себя. Они взяли его на заметку, когда он был еще совсем мальчишкой. Рядовым первого класса во взводе оружия роты «Б» первого батальона танковой бригады, расквартированной в ФРГ.

В нем обнаружили талант — он стрелял поразительно метко и с невиданным хладнокровием. Уже через четыре месяца его назначили в роте вторым инструктором по оружию, потом и первым. Офицеры не могли им нахвалиться.

После армии он не поехал домой, а осел в Нью-Йорке. Надежда получить рекомендацию в офицерское училище Уэст-Пойнт рухнула: ему перебежал дорогу сынок какого-то отставного генерала. Счастье, что хоть удалось поступить в колледж.

Дэннис избрал специальностью историю. Он увлекся Востоком и подумывал о карьере преподавателя. Неизвестно, как сложилась бы его жизнь, если бы не знакомство со старым профессором Хайденом. Старик стал убеждать его взяться за изучение арабского языка. «Вам просто на роду написано стать арабистом, — с улыбкой говорил Хайден. — Посмотрите на себя — ну вылитый араб! Выучите язык — цены вам не будет!»

Хайден как в воду смотрел: когда учеба в колледже подходила к концу, Дэнниса посетил представитель Компании, предложивший подписать выгодный и долгосрочный контракт. Контракт предусматривал профессиональную подготовку, возможность повидать мир, относительную самостоятельность в выборе решений и, наконец, щедрую плату за каждую хорошо выполненную работу. К этому моменту Дэннис был уже по горло сыт своей жизнью в Нью-Йорке. Ему до смерти надоели обеды в дешевых кафе, очереди на массовых распродажах вышедших из моды вещей, мытье посуды в ночных барах и почасовая работа сиделкой — иначе неоткуда было достать денег ни на учебу, ни на редкие развлечения.

И Дэннис согласился на предложение Компании.

Правильно ли он поступил тогда? Сейчас это уже было неважно. Настало время работать, и пружина была взведена. Те, кто многолетними тренировками и психологической обработкой превратил в механизм человеческое существо, могли быть довольны. Они вновь получали в руки испытанное оружие.

Дэннис натянул куртку, сунул в карман бумажник, выпил залпом две чашки крепкого кофе и вышел к машине. До Дикинсона было всего тридцать миль — по заснеженной дороге около часа езды.

Выезжая на улицу, он включил приемник и стал слушать новости — впервые за два с лишним года. Он был особенно внимателен, когда передавали сообщения с Ближнего Востока.

С бензоколонки он позвонил. Номер «Гольф» 12—543 ответил сразу.

— О’Коннор у телефона, — послышался в трубке молодой бодрый голос.

— Это Гибсон.

— Господи, наконец-то! Сижу два дня как привязанный, даже в бар не спускаюсь. Куда это вы запропастились?

— Я думал, найдется другой способ известить меня.

В трубке раздался тяжелый вздох.

— Сейчас трудные времена, Гибсон. Проблемы, проблемы… Все усложняется. Надеюсь, вы понимаете…

— Я понимаю.

— Гибсон, нам нужно немедленно встретиться и поболтать.

— Вы на машине?

— Взял ее напрокат в Дикинсоне.

— Хорошо. Выезжайте на дорогу к Медоре. Проедете шесть миль. Увидите справа съезд. Сверните и проезжайте еще ярдов триста. Там все замело, будьте осторожны. Выключите свет и ждите — я подойду.

— О’кэй, Гибсон. Я поехал.

У Дэнниса было минут пятнадцать в запасе, но он решил, что в кафе показываться не стоит. Поэтому он развернулся и медленно покатил в сторону Медоры, время от времени поглядывал в зеркало заднего вида.

Его вскоре обогнала машина. Но то был не О’Коннор — мимо проскочил грузовичок с эмблемой Йеллоустонского национального парка.

Затем позади появились слепящие огни. Они стремительно приближались. Засыпав стекла «грэмлина» снежной пылью, со скоростью добрых семидесяти миль в час пронесся приземистый лимузин.

Идиот, подумал Дэннис. Не хватает только, чтобы О’Коннора прихватил за превышение скорости дорожный патруль. Эта «молодая поросль» в Компании — источник всех ее бед. Мальчики никак не могут стать взрослыми — им подавай риск, азарт, сильные ощущения. А больше всего бесит самомнение этих парней, чувство превосходства над другими — даже над настоящими профессионалами, кому они обязаны своим благополучием. Дэннису Ли Гибсону, например.

Дэннис подъехал к нужному месту через несколько минут. Завел машину за полуразвалившийся сарай у дороги, застегнул куртку и пошел, утопая в снегу, через заброшенную ферму. Шагах в ста за голыми кустами темнел автомобиль О’Коннора.

Подходя к машине, он с некоторым злорадством отметил, что О’Коннор умудрился загнать оба левых колеса в глубокий сугроб. Где их находят в наши дни, таких молодцов? Видно, дела у Компании идут не блестяще.

Когда он открыл дверцу, чтобы сесть рядом с О’Коннором, плафоны освещения салона не зажглись. Хорошо, что не поленился, отключил свет, подумал Дэннис. Некоторое время глаза привыкали к темноте, пока, наконец, он не разглядел водителя. К его удивлению, им оказался человек далеко не молодой.

— Привет, Гибсон, — сказал тот улыбаясь.

— Привет. Оба помолчали.

— Не сердитесь, Дэн, — вкрадчиво заговорил О’Коннор. — Вы ведь знаете, что я ни при чем. Все решает один шеф. Его слово — закон для Компании.

Дэннис отвернулся и стал смотреть в окно.

— Сейчас им снова нужны вы и никто другой, — не унимался О’Коннор. — Вас не забыли, Дэн… У вас блестящая репутация. Только не думайте, что я говорю все это потому, что мне нужна ваша помощь — вытащить из снега машину, — захихикал он. — Вы ведь и так поможете, Дэн?

— Помогу, — буркнул тот. — Если только перестанете звать меня Дэном.

— Как угодно, Гибсон, как угодно, — заерзал О’Коннор. — Виноват.

— Слушайте, — холодно сказал Дэннис, — а вы не тот О’Коннор, которому я проиграл в карты уйму денег в Далласе? — Название этого города было его личным паролем.

О’Коннор хмыкнул:

— Никогда не играл в азартные игры. Но мы с вами действительно там встречались, Гибсон. Во время пасхи. Вспомнили?

Упоминание о пасхе служило отзывом. Все было правильно. Но Дэннису было почему-то неприятно, что Компания выбрала именно этого скользкого типа, чтобы сообщить ему важную весть.

— Мне кажется, вы что-то должны мне передать, О’Коннор.

— Значит, вы согласны вновь приступить к работе?

— Я не подавал в отставку, — хмуро отрезал Дэннис.

— Вот и прекрасно. — О’Коннор полез под сиденье, извлек металлический ящичек и долго над ним колдовал. Это всегда занимало какое-то время. Чтобы открыть такой миниатюрный сейф, нужно было не только набрать сложный цифровой код, но и сказать пару слов в микрофон встроенного в него прибора, который не позволял заглянуть в сейф никому, кроме хозяина.

Когда ящичек наконец открылся, О’Коннор вынул оттуда и протянул Дэннису запечатанный конверт. Тот зажег фонарик-карандаш и вскрыл его. В нем он нашел то, что и ожидал увидеть — печатный бланк, заполненный от руки красным фломастером.

«Отдел: экспорт, СМ—340.

Дата: 12 дек. 1983

Категория: секр., только для сотрудников отделения «Альфа».