Расстрелять или жениться? (СИ) - Филеберт Леси

- А где Фил?

Я повернулся к Агнессе, замершей в дверях. Вид у нее был нервный, взволнованный.

- Он ушел спать, ему еще нехорошо после отравления.

Агнесса рассеянно покивала, закусила губу.

- Жаль... Мне нужна его помощь. Ну, раз его нет...

- То могу помочь я.

- Да нет, не стоит...

- Что такое особенное может сделать Фил, что я не могу сделать? - неожиданно раздраженно спросил я.

Агнесса замялась. Она все еще избегала смотреть мне прямо в глаза, и это меня бесило невероятно.

- Мне платье самой не надеть - неохотно призналась она. - Оно совершенно идиотское. Ужасно пышные юбки, в которых можно блуждать неделями, и ужасно странный корсет, с которым непонятно как вообще можно справиться. Мне одной его не затянуть.

- Что за платье?

- Тут в храме жесткие порядки... Женщинам можно проходить в зал для обрядов только в платьях, а я как видишь...

Агнесса развела руками, показывая, что она в униформе, далёкой от женских нарядов. А я нервно сглотнул, стараясь внешне оставаться спокойным. Значит, сегодня решили обряд проводить?..

- В общем, мне выдали кучу красивых тряпок, с которыми не могу одна совладать.

- Я, конечно, привык снимать одежду, а не надевать, но разнообразия ради можно попробовать и наоборот. Показывай, где там твое платье? Помогу.

Вслед за Агнессой прошел в отведённые ей покои. Пока она возилась с одеждой за ширмой, я оглядывал комнату и продолжал терзаться сомнениями. Так и не определился, стоит ли мне сейчас затевать какой-то серьезный разговор, или ну его к Хааску.

- Ну вот... Дальше мне никак.

Я заглянул за ширму и усмехнулся, увидев руки Агнессы, торчащие из пышного платья. Кажется, пропихнуть его самостоятельно дальше никак не получалось.

У меня, конечно, было дикое желание сорвать эту красивую тряпку немедленно, но я себя пересилил и помог платью сесть как следует. Начал неторопливо завязывать корсет на какой-то бесконечной шнуровке. Нарочито медлил и как можно чаще касался спины Агнессы, как бы случайно, а на самом деле нарочно.

- Ну... Как-то так.

Я в последний раз дернул шнуровку, но отходить не спешил, и рук с платья не убрал. Агнесса стояла сейчас прямо напротив зеркала, и я невольно залюбовался отражением.

Впервые видел ее... такой. Больше всего она сейчас была похожа на невесту перед церемонией венчания. Изящная, звонкая, щеки румяные, волосы распущены. Да и платье вот это белое...

Не удержался и коснулся губами шеи. Уж слишком соблазнительно она сейчас была оголена, совершенно невозможно было устоять. Медленно, очень медленно спустился невесомыми поцелуями к плечу. Агнесса не шевелилась. Замерла, прикрыв глаза и словно бы боясь дышать.

Ну же, Салли, скажи, как она важна для тебя! Неужели это так сложно?

Но оказалось, что да - сложно. Во рту пересохло, язык словно отнялся.

Проклятье! Я никогда в жизни не признавался в своих чувствах, поэтому сейчас мозг конкретно так заклинило. Я всегда флиртовал напропалую, шутил, заигрывал и провоцировал, но этим все мои общение с девушками и заканчивалось, о сильных эмоциях ни разу даже речи не было. А сейчас...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Титаническим усилием воли заставил себя отстраниться и как можно более спокойным голосом сказать:

- Давай я провожу тебя в большой зал.

Агнесса мотнула головой, резко и, кажется, раздосадованно.

- Не нужно...

- Но обряд...

- Проведут завтра - призналась она, пряча глаза. - Жрица сказала, что обряд надо проводить на рассвете. И сейчас нет никакой необходимости нацеплять платье. Я нарочно к тебе пришла. Не придумал другого повода. Глупо, да? Сама знаю, что глупо, но почему-то рядом с тобой хочется вести себя по-идиотски. Я просто хотела, чтобы... Ай, неважно. Забудь.

Агнесса резко отстранилась, шагнула к выходу, явно намереваясь уйти. Еле успел поймать ее за руку.

- Это очень даже важно, - произнес я спокойно, а у самого сердце колотилось как сумасшедшее.

- Почему?

- Потому что я люблю тебя. И очень боюсь потерять.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Всё-таки признался. Смог.

Не знаю, чего именно ждал от Агнессы, но точно не кривой усмешки. Поэтому ее дальнейшие слова в первую секунду откровенно взбесили.

- Глупости. Ты не можешь быть в меня влюблен. Ты вообще любить не умеешь, я уверена!..

А глаза при этом такие растерянные, недоверчивые. И полные надежды.

Кажется, мы с ней были двумя нерешительными идиотами, ходящими вокруг да около. И с этим надо было что-то делать.

- Ах, не умею, - обманчиво ласково произнес я, подходя вплотную к Агнессе. - Тебе не мешает быть менее уверенным экспертом по всем вопросам, знаешь ли.

Захотелось немедленно сбить с нее спесь, продемонстрировать все те эмоции, что я испытывал. Показать, насколько изнываю от желания быть максимально близко - только с ней.

Что я и сделал.

Прежде чем Агнесса успела что-то ответить, накрыл ее губы своими. Ой, да к Хааску все эти разговоры! Хочу, чтобы она была моей, и точка. И язык тела объяснит это лучше всяких слов.

Поцеловал сразу глубоко, уверенно. Крышесносно. Лаская языком, губами, оглаживая талию и пальцами впиваясь в плечи, с которых так и хотелось стянуть лямки платья.

Зарылся пальцами в белоснежные локоны и осторожно потянул назад Агнессу за волосы, заставляя ее откинуть голову. Открывая себе лучший доступ к шее, к которой тут же припал губами. Долго вырисовывал восьмерки языком на нежной коже, а затем ощутимо прикусил зубами, чем вырвал из уст Агнессы какой-то совершенно головокружительный вздох. Этот звук окончательно меня одурманил, и мои поцелуи стали в разы интимнее.

Внутренний стопор уверенно трещал по швам. Я пытался сдерживать себя и не действовать слишком резко, но обычных поцелуев мне было невероятно мало. Спустился цепочкой поцелуев к ключице столь проникновенно, что уже не я, а Агнесса вцепилась в мои плечи. Она выгнулась навстречу моим ласкам, и до чего же приятно было видеть, как она млеет под моими руками и дышит прерывисто.

Она ахнула и задержала дыхание, когда я поцелуями скользнул ниже. Глубокий вырез платья позволял мне очень многое, и я исследовал каждый доступный сантиметр тела, воспламеняя не только Агнессу, но и себя.

Особенно - себя.

- Останови меня, - прошептал я, сдерживая свои порывы уже из последних сил.

- Зачем?

- Если я сейчас не прекращу тебя целовать, то одними поцелуями ты от меня не отделаешься.

- Не останавливайся...

- Что?

Я прервался, чтобы посмотреть в лицо Агнессы и убедиться, что мне не послышалось. Она смотрела на меня затуманенными глазами, в которых отчетливо читалось желание.

- Не останавливайся. Я... Хочу, чтобы ты продолжал. Потому что, кажется, тоже влюблена в тебя по уши...

Окончание фразы потонуло в поцелуе. Таком жарком, что отчаянно не хватало дыхания, - обоим.

А внутренний стоп-кран сорвало окончательно и бесповоротно.

Я дернул шнуровку платья, быстро расплетая то, что с таким старанием заплетал пару минут назад. С непередаваемым удовольствием провел рукой по спине, наслаждаясь прикосновением к нежной коже. Таком желанном и нужном прикосновении - снизу вверх, от тонкой талии вдоль по позвоночнику и к плечам, и сдернуть, наконец, эти лямки. И окончательно потерять голову от близости. От этого дурманящего горячего дыхания, от этого соблазнительного изгиба шеи и нежных рук, неуверенно пробирающихся под мою рубашку. От контраста холодных простыней и разгоряченных тел. От этих судорожных вздохов и жаркого шепота в ночи.

Агнесса... Она была такой непривычно нежной и робкой. Так удивительно было вкушать эти ее эмоции. Наслаждаться ими, как изысканным десертом. Видеть, как она пытается быть тихой, но беспощадно сметать своей пылкостью скромность Агнессы, потому что, кажется, сегодня я задался целью проверить, насколько она может быть громкой в моих объятиях.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})