Тысяча девятьсот восемьдесят пятый - Евгений Бенилов

Он медленно поднялся на ноги … где тут можно попить воды? Есть ли здесь кран? Как они моют пол?…

Ведя рукой по стене, Эрик медленно обошел колонну … куда теперь?… Голова болела и кружилась, думалось тяжело. Из какого-то проема сочилось слабое свечение … Он закрыл глаза и помассировал веки — свечение не исчезало … он медленно пересек станцию и подошел к переходу на Площадь Революции. Неразборчивый шум стал громче, но все равно остался неразборчивым — ни то музыка, ни то шепот. На ступеньках лестницы, ведущей к переходу, трепетали отблески света. Сквозняк выдувал из туннеля странный запах — похоже на табак, но с примесью чего-то еще. Эрик нащупал во внутреннем кармане пистолет и прислушался к не подводившему его до сих пор чувству опасности … однако то молчало … на ловушку КПГ не похоже. Держа руку с пистолетом за пазухой, он медленно поднялся по ступенькам и осторожно заглянул в переход.

Гулкая темнота туннеля была усеяна огоньками фонарей и горящих свечек. На полу сидели люди — по одиночке, по двое или трое, группами по 5 — 6 человек. Некоторые тихо разговаривали друг с другом, некоторые читали, некоторые курили или просто лежали, уставившись в потолок. Какая-то девица в дальнем конце туннеля негромко играла на гитаре и пела — слов песни было не разобрать. Эрик выпустил рукоятку пистолета, и тот скользнул в карман дубленки.

Движимый любопытством, он медленно пошел по коридору … на него никто не обращал внимания. Табачный дым клубился в лучах фонарей, люди неразборчиво шевелились в полумраке. Большинство было не старше тридцати — бородатые, длинноволосые или, наоборот, бритые наголо — часто татуированные — одеты в живописные тряпки … Всюду валялись рюкзаки. С десяток негров сгрудилось на корточках вокруг ковшика с буро-красной жидкостью, кипевшей на крошечной спиртовке; на полу возле них были разбросаны надувные матрасы, циновки и экзотические музыкальные инструменты. Чуть дальше сидела компания среднеазиатов с непроницаемыми лицами и тусклыми черными глазами — они ничего не делали и даже, кажется, не разговаривали друг с другом. Еще дальше располагались то ли немцы, то ли какие-то скандинавы.

Эрик медленно побрел вглубь туннеля.

«Эй, чувак! — окликнул его заросший до глаз парень в свисавших клочьями кожаных штанах, — В первый раз здесь?» — «Да.» Справа от парня развалилась необыкновенно чумазая девица с зелеными волосами, торчавшими, как у игрушечного тролля; слева полулежала заморенная глистообразная блондинка. (Эта группа сидела несколько на отшибе от остальных.) «Тебя кто привел?» — «Никто.» Перед парнем и девицами было расстелено лоскутное одеяло, на котором лежало несколько морковок, сигареты россыпью, три маленьких бумажных пакетика, кучка белого порошка на куске газеты, термос и блюдце с горящей свечой. «Передача есть?» — поинтересовался парень. «Какая передача?… — удивился Эрик, — Вы имеете в виду радиоприемник?» Парень и девица-тролль необидно засмеялись, заморенная блондинка выдавила на бледно-голубое лицо слабую улыбку. «А ты, видать, остряк!… — похвалил парень, — Присаживайся.» Эрик неловко опустился на пол и, преодолевая головокружение, на секунду закрыл глаза. Сидеть на мраморном полу было холодно и неудобно, в висках пульсировала пронизывающая боль. «Меня зовут Рико. — представился парень, — А это Марго и Принцесса.» — «Эрик.» Заморенная Марго быстро-быстро заморгала глазами и громко чихнула — с ее лица полетели облака пудры. «Закуривай.» — Рико указал на рассыпанные по одеялу сигареты; «Спасибо, не курю.» — отвечал Эрик. Зеленовласая Принцесса откинулась на лежавший позади нее грязно-красный рюкзак и закрыла ладонями лицо. Сквозь дыры в ее джинсах виднелись на удивление чистые белые трусики. «Ну тогда нюхни … — Рико пододвинул в направлении Эрика бумажку с белым порошком, — Как Иисус Христос — с первым встречным делюсь!» На лице Марго появилось недовольное выражение, но она ничего не сказала. «Нюхнуть?… — не понял Эрик, — А что это за порошок?» «Ну, ты даешь! — вяло удивился Рико, — Ты зачем сюда пришел?» «А не стукач ли он часом? — еле слышно поинтересовалась блондинка, — Что-то не похож он на наркома …» «Я не стукач и не нарком. — сказал Эрик, — Я вообще не понимаю, кого вы называете наркомами … — он помолчал, — Я вчера напился пьян и уснул в метро.» На мгновение наступила тишина. «На. — Рико протянул Эрику маленькую стеклянную трубочку, — Всасываешь носом этот порошок … — он прикрыл глаза и сделал длительную паузу, словно прислушиваясь к чему-то, — … и тебе станет хорошо.» После секундного колебания Эрик положил трубочку на одеяло: «Спасибо, но …» — он попытался встать, однако потерял от головокружения равновесие и повалился на бок.

«Сядь на место.» — неожиданно жестко сказал Рико.

Не обращая внимания, Эрик еще раз попытался встать … медленно … стараясь сохранять равновесие … сначала на четвереньки, потом … «Хосэ! — окликнул кого-то Рико через его голову, — Фернандо!» Из темноты выступили две тяжеловесные фигуры — широкие плечи, низкие лбы, выдающиеся вперед челюсти. Зеленовласая Принцесса подняла голову и следила за происходившим мутными глазами. «Садись. — сказал Рико, — В ногах правды нет.» Эрик опустился на мраморный пол, голова его кружилась — он все еще ощущал себя пьяным. «Зачем вам нужно пичкать меня наркотиками … да еще против воли?» — спросил он; «Просто причуда.» — небрежно отвечал Рико. Заморенная Марго разглядывала Эрика с презрительным любопытством. Пламя свечи нервно плясало, отбрасывая на ее лицо длинные угловатые тени. «Хосэ, дай ему соломинку и рафинад.» — приказал Рико. В руках у Эрика оказалась давешняя трубочка и бумажка с белым порошком. «Смотри, как надо!» — неожиданно вмешалась Принцесса. Она села по-турецки и развернула один из лежавших на одеяле пакетиков, в котором оказался такой же, как у Эрика, белый порошок — в руках у нее откуда-то появилась стеклянная трубочка. Фернандо и Хосэ стояли по обе стороны от Эрика, как часовые у входа в Мавзолей. Заморенная Марго стала рыться тонкими, как спички, руками в лежавшем возле нее рюкзаке. Принцесса вставила трубочку в ноздрю и, водя другим концом по бумажке, вдохнула порошок. «Ну?… — подбодрил Эрика Рико, — Теперь ты.» Фернандо присел на корточки и взял Эрика за запястье … «Я сам.» — сказал тот и поднес трубочку к носу.

Сначала он не почувствовал ничего, кроме щекочущего ощущения в переносице. Потом внезапно, как по мановению волшебной палочки, исчезли головокружение и тошнота. «Ну что?… Доходит? — спросил Рико снисходительно, — А ты, дурашка, не хотел!…» Хосэ и Фернандо опустились на пол и застыли в расслабленных позах. Эрик тоже сел поудобнее. Очертания предметов вокруг него стали резкими и четкими, как в мультфильме. «Чая горячего хочешь?» — предложила Принцесса; «Спасибо, да.» — ответил Эрик. Откуда-то донесся ритмичный звук там-тама. Сидевшие по соседству немцы (или скандинавы) сгрудились вокруг чего-то, не видного за их широкими спинами. Принцесса налила чай в колпачок стоявшего на одеяле термоса и протянула Эрику. Марго достала откуда-то небольшой пузырек темного стекла, вытряхнула на ладонь с десяток таблеток и, не запивая, проглотила; потом взяла с одеяла морковку и стала медленно жевать. (Нижняя челюсть ее двигалась вверх-вправо-вниз-влево, как у козы. Глаза были закрыты.) Эрик попытался развязать тесемки ушанки и, на этот раз, преуспел. Рико, Фернандо и Хосэ закурили — в воздухе запахло табаком и еще чем-то … то ли паленым сеном, то ли сандаловыми палочками. Никто ни с кем не разговаривал. Эрик снял дубленку, сложил в виде подушки, бросил сверху шапку и подсунул себе под спину … ему стало удобно и хорошо. Он обвел взглядом своих новых друзей — Фернандо и Хосэ застыли, как каменные надолбы, изредка поднося к губам сигареты. Марго хрустела морковкой. Рико откинулся навзничь — сигарета торчала из его рта вертикально, как телескоп. Зеленовласая Принцесса сидела, обхватив руками колени, и раскачивалась, как китайский болванчик. На ее обветренных устах играла загадочная улыбка.

«Вот, например, я. — сказала девица, будто продолжая давно начатый разговор, — В восемнадцать лет из дома ушла и ни разу о том не пожалела. И ведь образцовая семья была: отец — доктор наук, загрязнение оптической среды изучал, мать — зав. сектором эротики в министерстве культуры РЕФКР. В школе тоже все нормально — отличница, член бюро класса, председатель гигиенического кружка. А как кончила школу, так все у меня почему-то переменилось.»

Принцесса поморгала глазами и почесала (через дыру в штанине) ляжку левой ноги. Пламя свечи плясало в ее мутных зрачках двумя огненными язычками.

«Или, скажем, у Нонки — подруги моей — тоже ведь жизнь не задалась! Познакомилась она на дискотеке с парнем, а тот возьми, да окажись рыцарем-драконоборцем! С тех пор и поговорить-то с ней нормально не получалось: ты ей про одно — она тебе про другое … все мечтала того дракона найти, который своим зловонным дыханием атмосферу загрязнил … Погуляла Нонка со своим суженным месяца два, замуж вышла, да и укатила на Байкал мечту свою воплощать.»