Отблеск Венеры - Алексей Вилков

– Я… – не решалась Светлана, – я… я не хочу иметь ребенка.

– То есть как? – совсем сняла очки акушер-гинеколог.

– Я хочу сделать аборт! – выдавила Светлана.

– Что? – сморщилась докторша и закрыла ее карточку.

– Я хочу сделать аборт – это мое право. Решение далось мне очень сложно. Я все продумала, для меня в данной ситуации ребенок нежелателен.

– Но почему так неожиданно? Почему вы решились не сразу, узнав о беременности? Вы хорошо все обдумали?

– Да! – выдавила Света. Она все обдумала досконально, она только и делала эти пять дней, что думала, но ничего путного не придумала. Это ее выбор, и никто не в силах ей помешать.

– Для меня ваше решение странно, – смутилась доктор. Редко, кто ее так смущал. Она десять лет проработала в женской консультации, и по ее опыту женщины, узнав о незапланированной беременности, обычно настаивали на ее прерывании сразу, а не через несколько недель. Довольно редкий случай в ее практике, если не сказать казуистический. – Ваше решение кажется мне запоздавшим и одновременно поспешным. Скажите, о чем вы думали раньше?

– Я бы не хотела это обсуждать, Ольга Петровна – ответила Света.

– А ваш муж? Он в курсе? Он согласен?

– Он обо всем знает и поддерживает меня. Это решение мы приняли вместе.

Ольга Петровна не находила нужных слов. Сама она воспитывала трехлетнего сына и через пару лет планировала родить второго. Она любила детей, как любила любых других живых существ. С мужем они завели кудрявого пуделя по имени Рокфор, корейскую канарейку Пигли, и были счастливы. Она никогда не понимала пациенток, готовых расстаться с собственным дитем, пусть даже с маленьким зародышем. Для нее такие горе-мамы теряли всякое уважение. Она не признавалась в этом открыто, и из этических соображений не могла признаться. По долгу службы и данной клятве она шла им навстречу. Такова оборотная сторона профессии.

– Вынуждена предупредить вас о возможных негативных последствиях, – перешла она на привычную речь. – Есть значительный риск лишиться в будущем возможности иметь детей. Сама операция достаточно травматична и грозит многими осложнениями. Вы укладываетесь в ранние сроки, успели вовремя. И в принципе мы готовы принять вас в нашей операционной. Думайте сами. Я не имею права на вас давить, и противопоказаний для вас я не найду.

– Обо всем тысячу раз подумала, – повторяла Света. – Мне очень жаль.

– И вы не боитесь возможного риска?

– Верю в лучшее.

– Что ж, – надела круглые очки гинеколог. – Вижу, что вас не переубедить. Я бы хотела поговорить с вашим мужем.

– Это невозможно. Он вчера уехал в Петербург, а вернется только через три дня.

– Мы можем три дня подождать? – с последней надеждой спросила Ольга Петровна.

– Я хочу прервать беременность как можно раньше. Желательно сегодня. Муж тоже этого хочет.

Последняя надежда не оправдалась. Доктору придется делать ей аборт. Ольга Петровна в совершенстве владела этим навыком, именно тем, что она больше всего ненавидела в жизни и в своей специальности в частности.

– Значит, сегодня?

– И, пожалуйста, без очереди, – уверенно добавила Света, побеждая себя и убеждая доктора. – Я сейчас же готова заплатить.

– Вы успеете на вторую смену. Часик подождете в комнате отдыха, – вздохнула Ольга Петровна. – Наша операционная свободна, и очередей туда нет. Я лично прооперирую вас.

– Спасибо! – тяжело выдохнула Света.

– Не стоит меня благодарить. Благодарите Бога, если все закончится благополучно.

Ольга Петровна развернула ее карточку и принялась что-то старательно записать на обороте. Света молча сидела на стуле и то стыдливо поглядывала на доктора, то на толстые капли на оконном стекле.

Небо словно плакало о ком-то, орошая асфальт солеными слезами, а несчастная Света мужественно держалась. У нее не было слез, лишь горькая боль и смирение.

Отложив заполненную медицинскую карту, Ольга Петровна протянула ей бледный листочек и ткнула в него пальцем.

– Распишитесь здесь.

– Что это? – подвинула к себе крамольный листочек Света.

– Требуется ваше согласие, – пояснила доктор, – мы же не в игрушки играем.

Света незамедлительно расписалась.

– Все, – сказала доктор, – согласие получено. Больше вас не задержу. Идите в комнату отдыха, а через час я позову вас в операционную. Не бойтесь, это будет не больно.

– Хорошо, – слабо кивнула Светлана. – Простите меня.

Доктор сочувственно улыбнулась. Она ее простила, как прощала всех остальных. Ольга Петровна была очень чутким человеком, и многие пользовались ее безмерной добротой.

– Следующий! – выкрикнула молчащая прежде молоденькая медсестра. Она сидела слева и скептически наблюдала за происходящим. Не первый раз. Несколько подобных сцен за неделю. Она на себе испытала, что это не больно.

А через час была операционная, кресло, кушетка, операционный стол. Она разделась и легла. Ей что-то вели в вену. Глазные яблоки закатились, и Света погрузилась в наркотический сон.

Доктор оказалась права…

Дождь продолжал бить в стекла… Капля за каплей…

И Света очнулась.

– Проснулись? – склонилась над ней доктор в маске. – Как вы себя чувствуете?

– Неважно, – с трудом произнесла Света. – Как я?

– Операция прошла успешно. Видимых осложнений не наблюдается. Посмотрим, что будет с вами дальше. Это невозможно предсказать. Вам придется еще несколько раз посетить нас.

– Я больше не беременна?

– Уже нет! – сказала Ольга Петровна.

Света закрыла глаза. Обезболивание отступало. Внутри будто все перевернулось. В животе подташнивало, и кружилась голова. Неприятное жжение парализовало промежность и область паха. Это следствие аборта. Она сделала это. Ребенка больше нет и, возможно, никогда уже не будет. Нет и проблемы, и это совсем нестрашно. Страшно решиться на это. Все позади…

Впереди неизвестность…

Что ждет ее…?

Бездна…

«Что ждет меня?… – думала Света, уткнувшись лицом в офисный стол. – Бездна… Влад? Влад Карлов? Неужели это он? Я – убийца! Я убила своего ребенка. И грядет расплата. О чем я думала раньше? Но я не могла поступить иначе. Ничего не изменить. Не торопи события, бедная Света, не торопи события. Он ни о чем не догадывался и ничего не мог знать. С какой стати ему ворошить прошлое? Между нами давно все кончено. Я освободилась от цепей бессмысленного брака. Сложный характер…. теперь я начинаю понимать, что бывший муженек имел в виду. Настолько сложный, что попахивает мертвечинкой. Держись, Света! Не тони. Держись за спасательный круг. Он рядом. Стоит протянуть руку… Дениска, с кем же ты связался? И за что прикипел к этой грешнице? За что? Слияние противоположностей, так сулят нам звезды? Он прав. Венера обошла меня стороной с того судного дня. Мой личный апокалипсис свершился. Я мертва. И я сама себе убийца…»

…Чья-то нежная ладонь потрепала ее за волосы, заставив выйти из транса. Напротив нее озадаченно возвышалась Лидочка.

– Привет, Светик-семицветик! – показала она белые зубки.

– Привет. Я не заметила, как ты вошла.

– Ты не выспалась? – учтиво спросила Лида.

– Как видишь, – буркнула Светлана, – у меня хронический недосып, недостаток кальция и эстрогенов. Хирею потихоньку.

Лидочка горделиво ухмыльнулась и положила руки на тонкую талию.

– Выдумки! Что за похоронный настрой? Эстрогенов нам надолго хватит. Тебе до климакса как нашим космонавтам до Венеры!

«Опять эта роковая планета! – уловила Света. – Ты читаешь мои мысли, ясновидящая Лидочка. Мне действительно до нее далеко, точнее ей до меня. Лучше не скажешь, моя любимая Лида!»

– Причем здесь Венера?

– Вырвалось, – невинно сказала Лида.

– Вот вы где! – Васютин искал пропавшую женушку и по обыкновению забрел в кабинет Тумановой. Парадоксально, но именно здесь он чаще всего ее находил.

– А где Денис? – спросил он.

– Я его не пасу, – вызывающе ответила Света. – Занят своими проблемами.

– Ты не в духе?

– Как видишь, – по лицу Светы пробежала недовольная ухмылка.

– Зря, а мы с Лидочкой очень довольны. Нас пригласили на Сочинский форум. Красота! Ты едешь?

– Все там будем, – вздохнула Света.

– Точно.

– Понежимся на солнышке. Искупаемся в море, – наивно мечтала Лида. – Я и дочку захвачу.

– Это не по протоколу. Там куча вредных дядей. Ей не понравится.

– Ты думаешь?

– Уверена! А искупаться ты там не успеешь. Жесткий график. Вольф не допустит разгильдяйства.

– Ну вот! – разочарованно промычала Лида. – Куда уводят мечты!

– Не вешай нос. Мы отыщем лазейку, – пообещал Толик.

Справедливости ради стоит отметить, что он по обыкновению находил лазейки. Это касалось и незамеченных прогулов, и походов на футбол в рабочее время, и ночных посещений казино в командировках по провинциальным городам, и многое, многое другое, что не относилось к его обязанностям. Как ему это удавалось? Никто не мог представить, но Анатолий не открывал свой секрет. Это был своего рода его беспроигрышный козырь, которым он с успехом пользовался и не делился с окружающими. Такова его личина, таков и сам Толик, и его не исправишь.