Банальное убийство - Рекс Тодхантер Стаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да. Я глубоко сожалею, и мне очень стыдно. Как вам известно, именно я организовал приглашение Джерина в шахматный клуб. Продумал все до мелочей. Зная, что Джерин во время игры в шахматы всегда пил шоколад, я велел официанту приготовить ему этот напиток. Я не понимаю и никогда не пойму, почему, ради всего святого, мне в голову пришла идея подмешать в шоколад одурманивающее зелье. Я, в общем-то, не шутник и никогда им не был. Возможно, идея возникла после чьих-то слов, хотя сейчас я уже и не вспомню, каких именно, однако так или иначе я это сделал. А возможно, в глубине души я считал себя великим шахматистом и подсознательно испытывал неприязнь к человеку, способному дать фору, пожертвовав ладьей, и все равно обыграть меня. Не понимаю, как я мог оказаться таким мелочным, но, черт возьми, я это сделал! Добавил кое-что в шоколад, когда поднимался по лестнице, и размешал карандашом.
– Мышьяк, чтобы одурманить Джерина?
– Нет, не мышьяк. Да, это был яд, поскольку любое токсичное вещество является ядом, но определенно не мышьяк. Я точно узнал химический состав вещества лишь тогда, когда сдал его на анализ. Зелье раздобыл для меня Калмус. Для подстраховки я рассказал ему о своей задумке. Я ничем не рисковал и все же хотел знать, является ли мой поступок уголовно наказуемым. Калмус сказал «нет». Идея пришлась Калмусу по вкусу, в чем я ничуть не сомневался, так как ему всегда нравились подобные розыгрыши. Однако он предупредил меня о необходимости соблюдать крайнюю осторожность с выбором вещества, о чем я, естественно, и так знал. Он обещал выяснить, какое средство будет оптимальным для наших целей, и достать его. Сказано – сделано. Калмус отдал мне зелье в тот вечер, вечер вторника, прямо в клубе. Жидкость в бутылочке объемом две унции. И объяснил, что мне следует исполь зовать лишь половину ее содержимого. Что я и сделал. – Блаунт ткнул в меня пальцем. – Послушайте, Гудвин, я не желаю, чтобы моя жена или дочь когда-либо узнали, какого дурака я свалял. Ни при каких обстоятельствах.
– Угу. Я вас не осуждаю. Выходит, вам действительно нужно было сходить на кухню за шоколадом и принести его Джерину.
– Конечно.
– А когда Йеркс сообщил вам, что Джерину нездоровится, вы сполоснули чашку и кофейник, после чего отнесли Джерину свежеприготовленный шоколад.
– Конечно. Я пошел проведать его и понял, что он получил достаточно.
– У вас не возникло подозрений, что в шоколаде, кроме вашего вещества, было что-то еще?
– Нет. С какой стати? Калмус дал мне бутылочку, которая находилась у меня в кармане, пока я не использовал ее содержимое.
– А когда Джерину стало хуже и Калмус попросил доктора Эйвери осмотреть его, у вас не возникло подозрений, что кто-то другой подмешал что-то еще в шоколад?
– Нет. Подозрения возникли у меня лишь два дня спустя. В четверг. Я начал подозревать, что при приготовлении снадобья произошла какая-то ошибка. У Калмуса возникли аналогичные подозрения. Я почувствовал неладное, когда Джерину стало так плохо, что его пришлось отправить в больницу. По дороге в больницу – я был один и шел пешком – я спрятал бутылочку, а позже, по пути домой…
– Где вы ее спрятали?
– В цветочной кадке. В проходе у одного из домов стояла кадка с каким-то вечнозеленым кустом. Я спрятал бутылочку под слоем мха. А уже после смерти Джерина отрыл ее и утром отнес в лабораторию на анализ. Я получил результаты…
– Что за лаборатория?
– Лаборатория «Ладлоу» на Сорок третьей улице. Результаты анализа я получил на следующий день, в четверг, и сразу показал их Калмусу. В бутылочке находилось именно то, что он и заказывал: слабый раствор хлоралгидрата и тетрахлорметана. Он не мог быть смертельным, даже если бы я использовал все содержимое бутылочки.
– Никакого мышьяка?
– Нет, черт побери! Только то, что я назвал.
– А где сейчас находится бланк с результатами анализа?
– В запертом ящике письменного стола в моем офисе. Там же лежит бутылочка с остатками жидкости.
– М-да… – Я на секунду задумался. – Итак, вы не подозревали, а были твердо уверены, что кто-то другой подмешал мышьяк в шоколад. Так? Когда узнали, что в организме Джерина обнаружен мышьяк.
– Конечно, я был уверен.
– А у вас были какие-либо соображения относительно личности того человека?
– Нет.
– Ну а сейчас?
– Очевидно, это мог быть один из четверых посредников. Ведь только они входили в библиотеку. Но это маловероятно, потому что ни у кого из них не имелось на то никаких причин. Впрочем, на прошлой неделе у Калмуса возникло подозрение, что целью отравителя было навредить мне: посадить меня за решетку. Но кто это сделал? Конечно, не Калмус. Тогда кому из оставшихся троих понадобилось меня убирать? Они мои друзья. Один из них – племянник моей жены.
– Значит, вы хотите сказать, что по-прежнему не понимаете, кто бы это мог быть?
– Вот именно.
– Послушайте. – Я взмахнул рукой. – Вчера вечером убили Калмуса. Несомненно, его убил тот же человек, который прикончил Джерина, чтобы подставить вас. У Калмуса возникли подозрения, причем серьезные. Слишком серьезные. Он пытался предпринять определенные действия, похоже неудачные, так как иначе не обратился бы к Ниро Вулфу. Но в результате получил удар по голове и петлю на шею. Он приходил вчера днем, чтобы уговорить вас нанять Ниро Вулфа, да?
– Дэну не нужно было меня уговаривать. Я с самого начала не возражал.
– Однако он с вами говорил. И уже кого-то подозревал. Наверняка. Он не упоминал – кого?
– Нет. Сказал только, что придется признаться Ниро Вулфу в том, что я подлил кое-что в шоколад. Ведь Дэн нуждался в профессиональном расследователе, а Вулф считался лучшим из лучших. Если у Дэна и был кто-то на уме, он промолчал. Он только… погодите-ка! Он сказал одну вещь. Он спросил меня, неужели я не понимаю, что могло бы произойти. Я ответил «нет» и поинтересовался, о чем это он. Дэн обещал все объяснить после разговора с Вулфом. По-вашему, он кого-то конкретного имел в виду?
– Наверняка.
– И кого именно?
Я с невероятным трудом преодолел искушение ответить на вопрос Блаунта. Нет ничего приятнее, чем показать клиенту, что не только у Вулфа котелок варит, не говоря уже об удовольствии доложить Вулфу о своем ответе на вопрос клиента. К сожалению, пришлось прикусить язык. Вероятность ошибки составляла один к тысяче, и нужно было проверить мою теорию на наличие в ней узких мест.
Поэтому я покачал головой:
– Откуда мне знать.
