Жадина платит дважды - Дарья Калинина

– Другой ребенок, – с нажимом сказала Мариша.

– Другой? – удивился мужчина. – Другого у них не было. Одна девочка, родилась прямо в экспедиции, Света до врача добраться не успела, роды протекали очень легко и без осложнений. Часа за четыре была уже готовая девочка.

Врач приехал к тому моменту, когда ребенка вымыли и пуповину обработали.

– Света всегда в экспедициях со своим мужем была?

– Нет, но когда мы с ними в последний раз ездили, они были вдвоем. Потом я не знаю, я больше не ездил, у меня радикулит приключился, до сих пор вылечиться не могу.

Никаких тяжестей поднимать нельзя, а копать тем более, – последние слова он произнес довольно громко, и в ответ из кухни донесся ехидный хохоток. – Пришлось пойти работать в институт преподавателем, – закончил мужчина. – Романтики никакой, зато дома – в тепле и чистоте.

– И куда вы в последний раз ездили? – поинтересовалась Мариша.

– Под Новгородом были раскопки, – охотно сообщил нам больной, на которого воспоминания о студенческих годах произвели поистине целительное воздействие.

Если в первые минуты нашего визита он лежал пластом и даже пошевелиться не мог, то сейчас вполне резво приподнялся на локтях и даже сел. А затем, сказав: «Славное было времечко!», Семен Борисович встал и прошелся до окна.

– А с кем дружила Светлана? – спросили мы.

– С Наташкой Родниковой, – не задумываясь ответил Семен Борисович. – Такие подруги, просто не разлей вода.

Даже когда Света и ее муж погибли, так Наташка хотела взять Алину к себе, удочерить ее, так сказать. Говорила даже, что у нее девочке будет лучше, чем с родной бабушкой.

Странная она, но хорошая.

– А где эта Родникова сейчас?

– Не знаю, если не дома, то в экспедиции. Если вам так нужно, у меня есть ее домашний телефон. Можете позвонить, либо она сама подойдет, либо муж вам скажет, где ее найти.

Мы с благодарностью записали телефон.

– Мать у Светы была с большим приветом, – пустился в воспоминания больной. – Когда она узнала, что Света собирается замуж за однокурсника, примчалась в Питер, тогда еще Ленинград, чтобы помешать браку. А услышав, что его фамилия Романов, словно другим человеком стала.

Накупила подарков и сама молодых торопила со свадьбой.

А Наташка всегда тенью ходила за Светланой, та была очень красивая, а Наташа так себе. Хорошенькая, но не больше. Зато добрая, всех жалела, от бездомного котенка до попавшихся на клейкую ленту мух. Не представляю, как ей удалось так хорошо в жизни устроиться. Доктор наук, доцент, всеми уважаемый человек, но нисколько не изменилась.

Говоря это, он ходил из одного конца комнаты в другой, но как только раздался звонок в дверь, его лицо перекосила страдальческая гримаса.

– О! Моя спина! – простонал он. – Какая боль! Сил нет терпеть.

– Снова к тебе! – раздался громоподобный голос из прихожей. – Ирочка!

Ирочка оказалась теткой сильно за сорок с блудливыми глазами и пышной фигурой. Лично я на месте жены такую к мужику и за сто верст не подпустила бы. Но, видимо, жена почувствовала все же какую-то смутную тревогу, потому что осталась стоять в дверях комнаты, наблюдая, как ее страдальцу будут делать укол в задницу.

– Смотрите, смотрите, – поощрила она нас. – Учитесь. У Ирочки очень легкая рука, такому, конечно, не научишься, но хоть посмотрите.

Семен Борисович червяком извивался на диване, по-моему, не столько от боли в спине, сколько от страха перед иглой Взявшись за ремень брюк, он умоляюще взглянул на Ирочку, потом на жену и прошептал:

– Дорогая, не могла бы ты выйти и увести девочек. Как-то неловко. Все-таки не театр, а серьезное дело.

– Скажите, какой недотрога, – рассмеялась жена. – Пойдемте, девочки. В кухне Ирочку подождете.

Ирочка управилась неожиданно быстро Только хозяйка успела налить нам по чашке чая, как уже выскочила медсестра.

– Ну, Ирочка, вы просто волшебница, – улыбнулась хозяйка. – Попейте чайку.

– Некогда! Работы много. Девочки, вы идете?

Мы вышли на лестницу следом за бойкой бабенкой.

– Семен мне все про вас рассказал, как его дурында приняла вас за моих практиканток. Вот я и решила вам подыграть. Вы не в обиде?

– Ну что вы! – заверила я ее. – А что вы ему колете?

– Да ничего я ему не колю. Этому лентяю нужно, чтобы его жена от него со строительством бани и с огородом отвязалась, вот он и придумал себе такую удобную болезнь.

Чуть она его напрягает, он хвать за спину и валится на постель. Радикулит – это ведь не язва. Есть он или нет, определить трудно. Раз больной жалуется, значит, болит.

– А уколы?

– Так я просто прихожу, поболтаю с ним минут пять, задницу йодом смажу и дальше бежать. А жена думает, что он лечится. Такой жук, только держись. Вам от него чего нужно? Влип он во что-нибудь?

– Тайна следствия, – важно сказала Мариша. – Не можем рассказать.

– Вот оно что, – побледнела Ирочка. – Я к чему спрашиваю, в прошлом году у этого больного тоже радикулит приключился. Меня как обычно вызвали, жена открыла и на кухню ушла, а у Семена женщина сидела. Его возраста, симпатичная, но какая-то усталая. И не от физической нагрузки, а словно бы от жизни. Он потом сказал мне, что это его бывшая университетская подруга, дескать, зашла проведать. Только я обрывок разговора слышала Она сказала:

«С чего ты взял, что это Светина девочка?», а Семен ответил: «За это мошенничество по головке не погладят. А ну как дойдет дело до суда, кто отвечать будет? Привлекут, а меня спросят, почему не сигнализировал, что мне тогда говорить?»

– А она что?

– Ничего, – ответила Ирочка. – Рассмеялась так грустно и сказала: «Труслив ты с годами сделался, никогда бы не подумала, что ты такой». Тут они увидели меня и замолчали. А пока я своими ампулами звякала, эта женщина ушла. Ну как, я помогла вам?

До Натальи Родниковой мы дозвонились только в конце дня. Трубку снял мужчина, должно быть, ее муж.

– Наташа на раскопках, – сказал он нам. – В город вернется только в сентябре. Если что-то хотите передать, говорите мне, я ей сообщу.

Но нас это не устраивало. Мы попросили у него координаты места раскопок. Оказалось, что копает Наташа не где-нибудь в Средней Азии, а у нас под Псковом.

– Завтра и смотаемся, – сказала Мариша.

– Чудненько, – кисло согласилась я. – Когда Гривцов узнает, что мы не сдержали слова и смылись в Псков, он будет в восторге.

– Он не узнает, – заверила меня Мариша.

Чтобы не вызывать лишних вопросов, ночевать мы поехали к себе домой. Из этого не нужно делать вывод, что живем мы вместе. Просто так получается, что когда Мариша в городе, то она тащит меня к себе в гости, а когда ее нет в городе, то квартира в моем распоряжении. Вообще, живет Мариша одна, но знали бы вы, чего ей это стоит! Почти ежемесячно приходится отражать натиск стесненных в жилищных условиях родственников. Всякие племянники и троюродные сестрицы появляются у нее на пороге и не желают уходить. Их можно понять, у Мариши хорошо.

Она сама ничего не делает по дому и других не заставляет. Как ни странно, ее тактика оправдывает себя. Прожив пару дней и видя, что мыть посуду его не заставляют, а она просто копится себе и копится, тихо покрываясь пушистой плесенью, племянник решает показать грязнуле тетке, как нужно жить, и моет посуду, а заодно и всю квартиру.

Но сейчас в квартире не было никого. Даже кошку Дину Мариша сбагрила своей бедной маме на дачу, у которой уже жили две дворняжки, котенок, ворон и фокстерьер с клеймом на попе. С ним полагалось ходить на кабана, но так как Мариша любила всех животных без исключения, то Грейсу это делать не позволяли, и он совершенно разленился, превратившись в покрытую шерстью бочку на четырех ногах, даже и не помышлявшую об охоте.

Вику, своего ворона, Мариша подобрала в лесу, где он выпал из гнезда и жалобно орал, требуя еды и внимания.

С тех пор его поведение не слишком изменилось, несмотря на то, что теперь он размером с приличную курицу. Дворняжки Белка и Стрелка попали в дом разными путями, но похожи друг на друга словно две капли воды.

– Как думаешь, Андрей сумеет уследить за Кешей? – спросила я у Мариши.

– Во всяком случае эта мерзкая макака относится к нему значительно теплей, чем к тебе или ко мне, – сказала Мариша. – Так что есть шанс, что Андрею повезет. Мне он клятвенно пообещал не спускать с клоуна глаз, а заодно следить за всем подозрительным, что будет происходить вокруг.

– Если он не спустит глаз с Иннокентия, то как же ему удастся следить за остальным? – пробормотала я в сильном сомнении себе под нос.

Мы выехали в Псков ни свет ни заря, то есть как только немного рассвело. Хорошо еще, что июнь, а с ним и белые ночи давно прошли, а так Мариша вытащила бы меня из постели среди ночи, чтобы к утру быть на месте.

Раскопки археологи проводили возле небольшой каменной стены, которая, как нам объяснили, веке в десятом была не чем иным, как торговым городом. То есть не сама стена, а то, что внутри нее. Наташу мы нашли без проблем.