Сердце Дамиса - Влада Крапицкая

"Так, в любом случаи о том, что я вампир пока надо молчать, чтобы дать ей привыкнуть ко мне. Чем дольше она будет со мной, тем меньше шансов, что она захочет покинуть меня, а вот потом, когда она окончательно привяжется ко мне, я начну её готовить к правде. Параллельно с этим я познакомлю её с родителями, предварительно объяснив, в чём загвоздка, и она уже не будет бояться их. Вот только… Сейчас её не повезёшь к ним уже по двум причинам — чтобы не нервировать беременную маму, и чтобы потом правда не выплыла наружу, когда сестричка начнёт быстро расти. Необходимо хотя бы дождаться пока мама родит, а про существование сестры будем пока молчать… Столько всего надо теперь учитывать! Или…" — в голову пришла одна мысль, и я с интересом посмотрел на Ванду. "А может её просто взять и обратить? И потом уже решать возникшие вопросы? Ведь Гера обращал Майю без её согласия и всё сейчас нормально".

Звонок телефона вывел меня из задумчивости и, увидев, что звонит Гера, я тут же ответил на вызов:

— Да?!

— Дамис, у меня в Москве образовались кое-какие проблемы, и мы вылетаем туда не вечером, а через четыре часа. Вы с нами или останетесь здесь?

— С вами, потому что у меня та же ситуация, что и у тебя, — быстро ответил я. — Через два часа мы будем уже в бухте.

— Хорошо, ждём, — ответил он и отключился.

— Так, перестань думать всякую ерунду и помни главное — я тебя люблю, и всё у нас будет хорошо! Вот увидишь!

— Надеюсь, — она бросила на меня робкий взгляд. — Мы возвращаемся в Москву?

— Да, так что собирайся потихоньку, — поцеловав её, я встал с кровати и, одевшись, пошёл в рубку.

Через два часа мы уже были в бухте и, спустив лодку, поплыли на берег. Там нас уже встречала Майя и настороженно посмотрела на меня. Понимая причину её поведения, я бросил взгляд на Ванду, давая понять, что при ней говорить не могу, и понимающе кивнув, она забрала сумку с вещами, а я поднял Ванду и понёс в дом.

— Кстати, вы такое пропустили! — весело сказала Майя и хитро посмотрела на нас.

— Да? Что было?

— Рей и Лари уже перешли все границы, взяв вчера гидроцикл и самостоятельно поехав на нём кататься, поэтому терпение Геры истощилось, и он теперь злой папочка. Все развлечения для них закрыты, и весёлая жизнь для них закончилась. Во-первых, он заставил их пришить все отрезанные пуговицы и вы бы видели, как они вчера весь вечер пыхтели, занимаясь шитьём, а Гера чуть ли под лупой рассматривал их труд и заставлял переделывать работу, если считал, что она выполнена плохо. Так что, Дамис, твоя одежда в порядке.

— Спасибо, — я улыбнулся, представив Рея и Лари за шитьё и уже жалея их. "Предупреждал ведь их, что однажды они доиграются".

— Не за что! А сегодня у них по программе труд в библиотеке Аскольда. Но это не самое страшное! Гера сказал, что сам будет заниматься их обучением, а это значит, что теперь от книг они будут отходить только, когда он будет занят. В общем, бедные наши дети. Надеюсь, что Гера быстро сменит гнев на милость, а им это послужит хорошим уроком на будущее.

— Да, Гера умеет нагнать страху, когда хочет, — весело ответил я, вспомнив, как сам был маленький и как он воспитывал меня, если я начинал заниматься ерундой приезжая к Соломее и Аскольду.

Занеся Ванду в нашу комнату, я кивнул Майе на дверь, и она тут же вышла, а я повернулся к Ванде.

— Ты пока собирайся, а мне надо переброситься с Герой парой слов.

Она кивнула мне, и я тут же вышел из спальни.

— Гера сказал, что у тебя возникли проблемы, — Майя ждала меня у двери и сразу потащила в их спальню. — Что случилось?

— А где сам Гера?

— В спальне, по телефону разговаривает.

Зайдя туда и дождавшись пока он положит трубку, я сразу спросил:

— Кто был защитником в предыдущих Играх, четырнадцать лет назад?

— В предыдущих? Арсений. А зачем тебе это? — Гера удивлённо посмотрел на меня.

— Сейчас объясню. Вы знаете, что мать Ванды спилась после того, как её отец умер в психушке?

— Я видела, что мать пьёт, — ответила Майя. — А про её отца у меня не было никаких видений. А что случилось?

— А то, что её отец попал в психушку, говоря на каждом шагу, что вампиры существуют, а перед этим он почти два месяца отсутствовал дома, и было это четырнадцать лет назад.

Майя испуганно посмотрела на меня, потом на Геру и, прикрыв рот рукой, плюхнулась в кресло.

— Неужели он был дичью? — прошептала она.

— Похоже на то! И представьте, что будет, когда я скажу, что это мы так играем, и что её отец нормальный был и говорил правду! И что он зря умер в больнице, а её мать спилась! Ванда меня возненавидит раз и навсегда, как только узнает, что я вампир!

— Подожди, не пори горячку, Дамис, — с шумом выдохнув, произнёс Гера и провёл рукой по волосам. — Надо поднять наши архивы и посмотреть данные на дичь, может это ещё и не он был. Хотя надежды мало… В прошлых Играх дичь тоже выжила, только я не помню, почему её отпустили. Надо поговорить с Арсением.

— Что я наделала? — прошептала Майя и тоскливо посмотрела на меня. — Дамис, мне кажется, я неверно истолковала видение… Ты её сбил, полюбил, а она, узнав, что ты вампир, бросила тебя и поэтому я видела тебя таким печальным… Прости… Я такая дура! Надо было тебя задержать хоть на пять минут, а я наоборот толкнула тебя к этому, думая, что ты тоскуешь из-за того, что отпустил её сам…

От слов Майи я покачнулся, чувствуя, как на сердце опускается чёрная туча.

— Нет! Всё будет хорошо! Ванда поймёт меня, — уверенно произнёс я. — Я её не отпущу! И обязательно найду способ объяснить ей всё! Даже не смей думать, что твоё видение исполниться, ясно?

Решительным шагом выйдя из их спальни, я прошёл в нашу комнату и, схватив Ванду в объятия, прижал к себе. "Всё будет хорошо! Я знаю, чего следует опасаться и уже легче. Выход всегда есть и я обязательно его найду. Однажды она станет одной из нас!".

Глава 12

Ванда.

Дамис уехал по делам и я, удобно устроившись в кабинете, с книгой на коленях, сидела в кресле, но читать сегодня не хотелось и, перебирая в памяти последние недели, я с улыбкой смотрела на панораму города.

После возвращения с моря прошло почти пять недель, и каждый новый день был лучше предыдущего. Впервые после смерти отца я чувствовала душевное спокойствие и с уверенность смотрела в будущее, потому что ощущала поддержку Дамиса. "Я за ним, как за каменной стеной и так приятно осознавать, что о тебе кто-то заботиться после стольких лет, когда самой приходилось искать выход из сложившейся ситуации, и со страхом думать о том, что же будет завтра".

Сейчас всё изменилось, и я уже не представляла как жила без Дамиса все эти годы. "Боже, а если я бы тогда выскочила чуть раньше или чуть позже из дома, я никогда бы его не встретила" — в очередной раз со страхом подумала я и внутри всё сжалось. Я уже не просто любила Дамиса, а боготворила его — слепо, без оглядки и готова была на всё ради него. Иногда становилось тяжело дышать, потому что казалось, что в груди не хватает места для той любви, что я чувствую к нему, а перед глазами всё плыло, и я испытывала головокружение просто глядя в его карие глаза. "Однажды я точно хлопнулась в обморок, когда он с нежностью посмотрит на меня или поцелует. То, что я чувствую, когда он рядом передать словами нельзя, и с каждым днём меня всё больше затягивает эта любовь".