Полночное возвращение - Лара Эдриан

Дилан наслаждалась его страстными губами, острыми кончиками клыков, которые так эротично царапали ее губы, ритмичными движениями его тела и упругостью мышц. Его рука скользнула под ее шорты, касаясь влажной горячей плоти, и Дилан не смогла сдержать крик.

— Да, — хрипло выдохнула она, когда первая волна оргазма прокатилась по телу. — Боже... Рио...

Наслаждение захлестнуло ее, она плотнее обхватила Рио и услышала его дикое рычание, смутно ощущая, что он прервал поцелуй и его губы заскользили по ее шее, язык лихорадочным жаром обжигал кожу.

Почувствовав острые клыки, Дилан вздрогнула и напряглась, хотя совершенно не хотела пугаться того, что сейчас могло произойти. Но исправить уже ничего было нельзя — Рио отпрянул от нее, будто она истошно завопила.

— Прости, — прошептала Дилан, но он уже стоял далеко от дивана. Дилан села, ощущая странное одиночество. — Прости, Рио. Я просто...

— Не надо извиняться, — мрачно пробормотал Рио. — Madre de Dios, не извиняйся, пожалуйста. Это моя ошибка, Дилан.

— Нет, — возразила она, отчаянно желая, чтобы он вернулся к ней. — Я хочу этого, Рио.

— Тебе не надо этого хотеть, — сказал Рио. — Я просто не мог остановиться.

Он провел рукой по волосам, продолжая смотреть на нее огненным взглядом.

— Для нас обоих это стало бы чудовищной ошибкой, — произнес он после длительной паузы. — О черт, уже стало.

И прежде чем Дилан успела что-либо ответить, Рио развернулся и ушел. Когда за ним закрылась, дверь, Дилан одернула футболку и поправили шорты. В угнетающей тишине, навалившейся на нее после ухода Рио, она выключила свет и, подтянув колени к подбородку, обхватила их руками.

Глава девятнадцатая

Рио поднял девятимиллиметровый пистолет и направил его на мишень в конце зала. Воин ощущал оружие как нечто чужеродное, хотя это был его пистолет, верно служивший ему много лет до...

До взрыва на складе.

До того, как ужасные раны приковали его к больничной койке, сделав неспособным участвовать в боевых схватках.

До того, как предательство Евы вынудило его поставить под сомнение всю свою прежнюю жизнь.

От напряжения над верхней губой Рио выступил пот. Палец на спусковом крючке дрожал, необходимо было полностью сконцентрироваться, чтобы удержать в фокусе мишень, находившуюся на расстоянии двадцати ярдов.

С этой целью он сюда и пришел.

После того, что несколько минут назад случилось между ним и Дилан, ему требовалось отвлечься. Сосредоточиться на чем-то, что заняло бы все его внимание и остудило. Что погасило бы сексуальное возбуждение, которое продолжало держать его в невыносимом напряжении.

Он все еще ощущал ее тело, двигающееся под ним, такое мягкое и податливое, отзывающееся с такой страстью.

Он увлекся иллюзией, хотя и понимал всю нелепость игры в красавицу и чудовище. Целуя Дилан, Рио неожиданно поверил, что это страстное влечение может быть взаимным. Такое трудно сыграть. Ева утверждала, что любит его, и ее предательство явилось для него шоком, но в глубине души он знал, что она никогда не была счастлива с ним, потому что он избрал путь воина.

Ева не хотела, чтобы он вступал в Орден. Она никогда не понимала его стремления быть кому-то полезным и бороться за справедливость. Она не раз спрашивала, почему любовь к ней не может удовлетворить его сполна. Ему нужна была и ее любовь, и Орден, но она видела, что Ордену он предан в большей степени, а она лишь на втором плане.

Рио помнил ту ночь, когда они гуляли по городскому парку и он сфотографировал Еву на каменном мостике. В ту ночь она сказала, что хочет ребенка, хочет, чтобы Рио покинул Орден. Он не мог, а вернее, не желал исполнить ее просьбу.

«Давай подождем», — сказал он ей тогда. Уверял, что воинам нужно подавить волнения Отверженных, вспыхнувшие в Бостоне, просил ее запастись терпением. Как только все успокоится, они смогут подумать о семье.

Сейчас, оглядываясь назад, он не был уверен, пи говорил искренне. Ева ему не поверила, в ту ночь, он видел это по ее глазам. Черт возьми, возможно, именно в ту ночь она решила взять все в свои руки.

Он не оправдал ее надежд, Рио знал это. И Ева отплатила ему сторицей. Ее предательство потрясли его до глубины души, вывернуло наизнанку и вставило новыми глазами посмотреть на все вокруг. Теперь он сомневался, стоит ли ему вообще жить.

Когда Дилан поцеловала его — когда она смотрела ему прямо в лицо, искренне, не отводя взгляда, — Рио на мгновение поверил, что, возможно, еще не все кончено. Когда она гладила его по обезображенной шрамами щеке, ему казалось, что жить, и конце концов, стоит.

Эгоистичный ублюдок, он возомнил, что может что-то дать такой женщине, как Дилан. Одной женщине он уже испортил жизнь, за что и поплатился, и нет у него никакого права на вторую попытку.

Рио сильнее стиснул пистолет и прищурился, глядя на мишень. Нажал на курок и почувствовал хорошо знакомый толчок «беретты», выпустившей нулю, которая попала в самое яблочко.

— Рад видеть тебя в форме. Как всегда, точно в цель.

Рио положил пистолет на полку и обернулся: Николай стоял у него за спиной, привалившись к стене. Рио знал, что за ним наблюдают: он слышал, как Нико и остальные воины, не имевшие подруг, вошли и тихо переговаривались в дальнем конце зала. Они чистили оружие и обсуждали свой поход в ночной клуб.

— Как прошла охота на поверхности?

Нико пожал плечами:

— Да как всегда — удачно.

— Море красоток, напрочь лишенных здравого смысла, чтобы разбежаться при вашем появлении? — спросил Рио, желая разрушить стену отчуждения, возникшую между ними с момента его возвращения в бункер.

Нико рассмеялся, и Рио почувствовал некоторое облегчение.

— С женщинами пока не случалось осечек. Может быть, в следующий раз ты к нам присоединишься? Я присмотрю для тебя какую-нибудь горячую штучку. — На щеках Нико появились ямочки. — Ну, если, конечно, ты не порешишь себя к тому времени. Ты, однако, порядочный засранец.

Это было сказано без злобы, с заботой о старом друге.

— Я тебе первому сообщу о своих планах, — сказал Рио. Судя по прищуренному взгляду, Николай понял, что он имел в виду вовсе не развлечения в клубе.

Нико понизил голос:

— Знаешь, ты не должен позволить ей взять над собой верх. Нельзя сдаваться. Да, она сильно тебя исковеркала, но я не говорю, что ты должен все простить и забыть. Если бы со мной так поступили, я бы не смог ни простить, ни забыть. Но ты здесь, с нами, и к черту ее! К черту Еву. И бомбу туда же. Главное, ты жив, дружище.

Рио усмехнулся, у него перехватило дыхание. Он чувствовал себя неловко, ему было непривычно что кто-то о нем заботится.