Смешные рассказы для детей - Эдуард Успенский

Сначала в дверь хобот пошёл. Потом уши прошуршали. Потом бока в дверь упёрлись и не идут. Слон очень толстый был.

С ним был укротитель. Он говорит слону:

– Бумбу, не дыши. Бумбу, выдохни.

Слон выдохнул и в квартиру протёрся. Яша сначала перепугался слона. Затих. Потом осмелел и говорит:

– Бум-бум, садись!

Слон сел. Укротитель сказал:

– Не Бум-бум, а Бумбу! Он из Индии.

Яша кричит:

– Бумбу, ешь веник!

И веник слону принёс берёзовый.

Слон веник хоботом взял и в рот запустил. Он его прожевал и ещё два других веника сам взял без спроса.

В углу в комнате обыкновенный веник стоял, подметательный. Бумбу и этот веник сжевал.

Потом Бумбу съел пакет картошки вместе с пакетом. Ещё один пакет и ещё один пакет. А яблоки он аккуратно стал брать хоботом из рук Яши.

Укротитель говорит Яше:

– А теперь нам надо попить дать.

Яша пепси-колу принёс в бутылке. Укротитель стал её пить. Яша кричит:

– Вы слону оставьте. Бумбе!

Укротитель смеётся:

– Моему Бумбе, чтобы попить чуток, ведра два надо притащить. И то мало. А вы как думали. Что, зря, что ли, нам, укротителям, деньги платят.

Яша с трудом полведра притащил, а потом ещё полведра.

И тут Бумбу начал писать. Как из него письки на пол польются. Мама еле-еле успела ведро подставить. Но всё равно половина писек на полу оказалась. В ведре места не хватило.

Хорошо, что мама готова была. Она письки стала совком с пола собирать и в старую кастрюлю вливать. А папа опилками пол посыпал. Чтобы опилки в себя влагу впитывали. Укротитель расстроился:

– Вот не ожидал сегодня.

А папа говорит:

– Ничего, ничего, не расстраивайтесь, зато мы ожидали.

А слон взял и вдобавок какать начал.

Здесь уже ведро не мама, а папа стал подставлять. И всё равно всё в ведро не уместилось. Пришлось остальное совками с пола собирать. Мама расстроилась и спрашивает:

– И куда всё девать?

Укротитель успокаивает:

– Не волнуйтесь. Вы только садоводам намекните, они у вас это с руками оторвут. Слоновые удобрения самые калорийные.

На этом стали со слоном и с укротителем прощаться. И Яша не очень настаивал на том, чтобы слон у них ещё пожил.

Папа у Яши спрашивает:

– Что, Яша, хочешь слона?

Яша говорит:

– Не хочу.

– А лошадь хочешь?

– Не хочу.

Мама говорит:

– А как насчёт собачки лохматенькой или котёнка?

– Не хочу.

– Может быть, мы тебе мышку заведём в банке. Ведь детям нужны звери.

Но Яша и мышку в баночке не хочет. Мама спрашивает:

– Чего же ты, Яша, хочешь?

Яша молчал, молчал, а потом сказал:

– Хочу муху!

Как правильно любить собак

Маленькая собака Астра

Это была моя главная собачья любовь. Однажды, под нажимом моей четырёхлетней дочери Татьяны, я начал поиск новой собаки. В этот раз я решил не делать ошибку. Раз я живу в городе – заведу не какую-нибудь, а именно строго городскую собаку.

Во-первых, она должна быть небольшой, чтобы спокойно бегать и прыгать в городской квартире.

Во-вторых, не должна быть охотничьей, чтобы не тосковать по норам, болотам с утками, барсукам и кабанам. В-третьих, не должна быть комнатной, типа болонки, чтобы не превращаться в игрушку, а всё-таки оставаться СОБАКОЙ.

Для этой цели лучше всего подходили собаки породы тибетский терьер. Эта порода только начала тогда появляться в Москве.

Как мне рассказали заводчики, вывели этих собак далай-ламы в Тибете. Собаки были небольшие, достаточно лохматые, чтобы не бояться снега. Кусачие, чтобы не быть игрушкой. И очень себя уважающие и даже величественные, потому что Тибет не терпит суеты. Вывозить их с Тибета ламы не разрешали:

– Мы их для себя выводили, а не для каких-то там европейцев!

Но однажды один английский врач вылечил главного тибетского ламу, и ему в подарок дали две штучки этих собак. И собаки появились в Европе.

И мы решили:

– Дочь, поехали.

Когда мы вошли в комнату, где жили собаки, собачья мама бросилась нас кусать.

А весёлые лохматые щенки, наоборот, очень обрадовались и срочно прибежали к нам облизывать пальцы.

– Такие милые, – сказала хозяйка, – что жалко отдавать.

– Поэтому мы их продаём, – вставил муж.

Мы с дочкой выбрали самого активного щенка с белой хризантемой на чёрном лохматом носу, заплатили положенные деньги (одна треть месячной инженерской зарплаты) и радостные уехали.

Оказывается, мы выбрали самого лучшего щенка (сучку), остальные были забракованы специалистами из клуба, как не соответствующие показателям породы (то лапы длиннее, то хвост короче).

Имя для собаки выяснилось сразу – из-за белой хризантемы на носу её назвали Астра.

Я решил, что буду её воспитывать как собаку-солдата. Никаких диванчиков, никаких подушечек. Спать на коврике, есть из миски (не из рук), все команды («лежать», «сидеть», «ко мне», «нельзя») выполнять беспрекословно.

И принятое решение я проводил в жизнь, несмотря на жалобные просьбы дочери и жены:

– Папа, можно собачка поспит со мной? – просила дочь Таня.

– Ни за что!

– Слушай, ну пусть собачка полежит на диване, – требовала жена. – Она меня греет.

– Астра, на место! Сидеть! – приказывал я строгим голосом.

Мой друг, писатель Юрий Постников, он же Юрий Дружков, – классный писатель и издатель, автор Карандаша и Самоделкина, с трудом выносил такое отношение к животным. Однажды он пришёл ко мне с самодельным протестным плакатом. На плакате была грустная собачья морда, перечёркнутая чёрной тюремной решёткой, и по решётке шла яркая надпись:

«СВОБОДУ УЗНИКАМ ТИРАНА ЭДУАРДА!»

Этот плакат он прикрепил к нижней полке одёжного шкафа – там, где живут ботинки. Потому что Астра в глубине ботинок выбрала себе наблюдательный пункт.

Мой друг финский писатель Ханну Мякеля до сих пор выкрикивает этот лозунг, когда я хочу переменить его маршрут в Москве или повести не в тот музей, который он мечтает посетить.

И тут у Астры проявилось одно ценное качество. Она никак не могла пережить, если из дома что-либо выносили. Человек, выходящий из дома с портфелем, был враг. Даже защитник прав животных Юра Дружков выходил из дома отдельно от своего портфеля. Портфель ему приносили потом.

Так что Астра стала у нас сторожевой собакой.

Потом получилось так, что я жил вдвоём с четырёхлетней дочерью на даче. И мне иногда приходилось ходить в магазин, оставляя спящую дочь одну.

Астра садилась с ней рядом, и если кто-то приближался, она немедленно взбегала по этому «кому-то» и пыталась укусить его в нос. Я мог быть спокоен за дочь.

Так Астра стала у нас охранной собакой.

Умнее собаки я в жизни не видел. Если она хотела есть, она подходила к холодильнику и трогала его лапой. Если она хотела пить, она подходила к умывальной раковине с краном и лаяла.

Ещё она любила доставать мяч из воды. Помню, поздняя осень. Я хожу с Астрой по дачному посёлку Мозженка, собираю грибы навозники. Такие зонтичные на тонкой ножке. Их никто не собирает, а я их люблю. Тем более, тогда я был бедный.

В процессе поиска иду по крутому и высокому берегу Москвы-реки и вижу внизу – дачники купают своих собак. Они кидают им в воду палки и приказывают:

– Шах, подай!

– Цезарь, апорт!

Собаки радостно входят в воду на пол-лапы, а потом радостно бегут обратно. Ни одна посылку не подаёт.

У меня с собою мячик. Я размахиваюсь и кидаю его на середину быстрой реки.

– Астра, подай!

Маленькая Астра мохнатым клубком скатывается с высокого берега, прыгает в воду и отчаянно плывёт за мячиком, сносимая сильным течением. Она цапает мячик, выбирается на берег и мчится ко мне наверх.

Всё, мячик у меня в руках. Я спокойно шагаю дальше. А снизу раздаётся крик поумневших и прозревших дачников:

– Шах, кому говорю, подай!

– Цезарь, вперёд!

Астра готова была плыть за мячиком в любом водоёме, в любую погоду по сто раз.

Потом я научил Астру играть в прятки с дочерью.

Маленькая Татьяна забиралась в одёжный шкаф или на холодильник, и я приказывал Астре:

– Ищи!

Она бегала, бегала по квартире. Потом подбегала к шкафу и говорила:

– Аф! – к полному восторгу всей семьи.

Таня вылезала из шкафа и давала Астре кусочек колбасы.

Так у нас Астра стала няней.

И вот мы уже постоянно живём в селе Троицком под Переславлем-Залесским. Мы с женой и дочкой купили там дом рядом с художниками Виктором Чижиковым и Колей Устиновым.

Первым делом я усовершенствовал огромный сарай-коровник, примыкавший к дому. Врезал в него несколько окон. Благо в Москве их можно было найти легко и задаром. Многие люди, въезжая в дома-новостройки, меняли всё что можно: двери, окна, полы.